Под уже совершенно дикий и нездоровый рев толпы Гордеев направился по указанному маршруту. Многозначительно переглянувшись, подленько захихикали и Лиза с Соней. Соколовская же настороженно улыбнулась, нервно сцепив пальцы в замок. Точно нового нападения ждала.
— Чудишь, смотрю, Викуся? — успел переключиться на нее Похомов. — Как угораздило-то?
— Аркадий Михайлович, я не такая, как папа сказал! — оживилась она вмиг. — Вы же знаете. Я… просто у меня… по любви все! А он…
— Не серчай уж на отца, — Похомов столь мягко обратился к Вике, что Лиза невольно ощутила укол ревности. С ней свекор никогда так ласково не разговаривал! — Он у тебя и по трезвому-то дурной. А сейчас и вовсе выпил.
— Порой даже кажется, что он меня… люто ненавидит.
Прокурор и Похом как-то странно переглянулись.
— Полно тебе! — поспешил успокоить ее последний. — Не мели чепухи.
Соколовская, будто хорошо выдрессированная собачка, смиренно склонила голову, повинуясь его воле:
— Ладно. Не буду. Как скажете…
Тягостное молчание. Пауза. А секунду спустя:
— И что, серьезно замуж пойдешь?
— Пойду! — уверенно, без тени сомнения. — Если предложение Андрея окажется в силе, даже когда он окончательно протрезвеет – я отвечу «да».
— Хм… тогда готовься к суровой реальности. Ваши отцы, хоть и в одной компании обитали все эти годы, один черт на дух друг друга не переносили. Хирург уже почти двенадцать лет как в мир иной отбыл, а у Шмеля по сей день при упоминании о нем фляга брызжет.
— И… как же тогда нам быть?
— Горячку не гнать. Отца не провоцировать.
— Но…
— Всему свое время, Вика. Просто не гони коней, дочка!
Лиза пошатнулась, хватаю воздух открытым ртом, ибо его сейчас катастрофически не хватало. Ох, как же ей захотелось треснуть Аркадию Михайловичу по лбу за это его ласковое «дочка», сказанное при всех… но не в ее адрес!
И если Соколовская нежно улыбнулась, будучи явно благодарна мужчине за поддержку, Лиза сникла буквально на глазах.
«Разве не меня он должен так называть? Свою законную сноху!»
Собственные эмоции, в клочья разрывающие изнутри, не то чтобы удивляли… нет.Они пугали до чертиков!
Откуда могла в ней могла взяться столь жгучая ревность?
Конечно, не должен. Более того… он один из тех, кто никогда не допустил бы подобного сценария. Кто не хотел видеть ее рядом со своим сыном.
Черт! А это уже больно…
— Чего щеки-то надула, племяшка? — остро чувствуя резкую перемену в ее настроении, поинтересовался дядя. — На Аркашку что ли обозлилась?
«Отлично! И что говорить-то теперь? Как он понял?»
Сердце испуганной птахой забилось в груди, заставляя мигом прийти в себя. Встрепенуться.
— Мне… не за что на него обижаться.
— Да? — шутливо поддел ее Прокурор, явно забавляясь. — А глазенками так зыркаешь, будто совсем не прочь его яремную вену вскрыть.
Щеки опалило болезненным румянцем.
— Нет, — процедила сквозь зубы, — но по голове… с радостью настучала бы!
— О как! — зашелся хриплым смехом Борис. — За что же?
В голове сумбур. Каша. Лиза ляпнула первое, что пришло на ум:
— Опять всю заварку в доме извел! А мне потом полдня чайник за ним отмывать! В следующий раз заставлю его самого этим заниматься!
— Видал, Боря, какой грозный у нас олененок? — коротко хохотнул и Похомов, поглядывая на нее… в общем, странно поглядывая. — Скоро разгонит всех нас по домам к чертовой матери!
К счастью, в тот момент наконец-то вернулся Андрей. Первое свободное место занял проголодавшийся и вовремя подоспевший Дудаев. Следом примостилась Вика. Установив последние два стула, друг окинул Лизу внимательным взглядом. И каким бы пьяным он ни был сейчас, легкую грусть, охватившую ее, заметить смог.
Всего секунда понадобилась ему, чтобы придумать очередную увеселительную выходку. Подойдя вплотную, запел одну из популярных матерных частушек. При этом Гордеев знатно кривлялся, изображая из себя… ну очень крутого певца.
Без поддержки друг не остался – Соня начала подпевать ему и хлопать в ладоши, отбивая нужный ритм. Им же с Викой не осталось ничего, кроме как заливисто и неприлично громко визжать от смеха, наблюдая за этой самодеятельностью.
— Сумасшедший! — Лиза поспешила насухо вытереть лицо от подступивших слез – столь сильно хохотала.
И вдруг все изменилось. Алмазова, закатив глаза, прохныкала:
— Ч-е-р-т! Ну надо же, такой момент испортить!
— Ага, — язвительно заметила Виктория. — Кто бы сомневался вообще! Мы с Тамарой ходим парой…
— Вы чего это? — Лиза настороженно переводила взгляд с одной подруги на другую.
— Час от часу не легче! — внес окончательную ясность Гордеев. — Полюбуйся, Лиза. Твой припадочный прикатил!
Боже!
Дышать внезапно стало нечем – грудную клетку точно стальными прутьями стянуло. И все же она нашла в себе силы и развернулась в ту сторону, куда уставились все без исключения присутствующие.
О, да! Прикатил!
Причем не просто прикатил. Это слишком медленное определение его стремительного передвижения в пространстве. Дмитрий грозным ураганом приближался… к Матвею! И судя по выражению его лица и полыхающему первобытной яростью взгляду, ее мужчина сейчас был способен на убийство. За ним, как и ожидалось, следовал Сокол, явно пытаясь сдержать или образумить друга. Но выходило у него очень-очень плохо.
В этот миг лишь одна мысль настойчивым набатом пульсировала в ее сознании:
