Оба с криком достигли вершин экстаза. Кристиан, придавив ее к кровати, лежал, не двигаясь, ощущая легкое трепетание насытившегося лона. Когда последние капли напитка страсти были выпиты, он снова перекатился на спину и притянул ее к себе, изумленно глядя на это разгоряченное лицо. Откуда в ней столько страсти, неги, чувственности? Хотя Кристиан был во много раз сильнее, Брайенна вытянула из него все соки, опустошила, почти лишив возможности двигаться.
— Ты — самое лучшее, что случалось со мной за всю жизнь, — произнес он, поднося к губам золотые пряди. — Мы скоро поженимся.
Брайенна ошеломленно взглянула на него. Неужели Кристиан не понимает, что они в последний раз вместе?!
Она поднялась с постели и начала быстро одеваться.
— Кристиан, это наше прощание.
Слезы выступили на глазах, сменив радостный смех, так преображавший ее раньше.
— Я обещана Роберту.
Кристиан с искаженным яростью лицом одним прыжком вскочил с кровати.
— Роберт трус! Он не хочет, чтобы его рана зажила! — процедил он.
Брайенна использовала гнев для защиты от его аргументов:
— Боже, ты считаешь себя единственным человеком, горящим желанием ринуться в битву и совершить подвиг? Думаешь, кроме тебя, ни у одного англичанина не хватит мужества отправиться на войну. Там, в Виндзоре, целая армия, готовая сражаться! Или мы нуждаемся в том, чтобы за нас дрались арабы?
— Я больше норманн, чем араб, — заметил Кристиан.
— Разве?! Благородный норманн никогда не воспользовался бы болезнью брата, чтобы отнять у него невесту да еще и обвинить в трусости! Именно Зубастик виноват в том, что Роберт останется хромым. Ты нарочно натравил хорька на брата?
Кристиан, выведенный из терпения, уже поднял руку, чтобы ударить ее, но в последний момент кулак с силой врезался в кроватный столбик.
— Этот сукин сын через неделю встанет на ноги, так что у него будет достаточно времени, чтобы повоевать во Франции во славу своей страны.
— Молю об этом Бога! Сознание моей вины убивает меня, — истово прошептала она, направляясь к двери.
— Куда, черт возьми, ты направляешься? — вскочил он, натягивая лосины и дублет.
— Назад в Виндзор. Мне не стоило приезжать.
— Не позволю тебе ходить по Лондону ночью! Ты что, совсем потеряла разум?
Брайенна гордо подняла упрямый подбородок.
— Да, но ненадолго. Теперь, однако, я уже пришла в себя.
Кристиан несколько долгих минут смотрел на нее в упор, прежде чем шагнуть к выходу.
— Передай Эдуарду, что я вернулся в Виндзор.
В это время в соседней спальне Джоан Кент грустно вздохнула.
— Я бы хотела остановить время, чтобы мы на всю жизнь остались в этом доме.
— Да, последние две недели время, кажется, ускорило бег. И все потому, что мы отправляемся во Францию. Самый воздух, похоже, пронизан нетерпением.
Джоан нерешительно помолчала, не желая омрачать те короткие часы, которые им предстояло провести вместе, но Эдуард чутьем влюбленного почувствовал неладное:
— Что-то случилось, любимая?
— Графиня Солсбери настаивает на совершении помолвки, прежде чем Монтекьют уедет во Францию.
— Нет, черт побери! Я голову сломал, пытаясь перехитрить их! И единственное, что я придумал, так это сказать, будто ты уже была раньше обещана другому. — Он внимательно вгляделся в лицо возлюбленной. — Что ты думаешь о сэре Джоне Холланде?
Лицо Холланда живо всплыло перед глазами девушки: темно-рыжие волосы, красноватая кожа. Хотя роста рыцарь был среднего, но мускулистое квадратное тело и бычья шея говорили о недюжинной силе. Он был одним из тех придворных принца, которые преследовали ее своим вниманием уже два года.
— Ничего я вообще о нем не думаю, — осторожно сказала Джоан, не желая возбуждать в Эдуарде бессмысленную ревность.
— Он на редкость честолюбив. Поэтому им легко повелевать. И постоянно умоляет меня о должности при королевском дворе. Это довольно легко сделать, поскольку одна или две вакансии еще свободны — у короля просто не было времени кого-то назначить. Уверен, он согласится подтвердить, что вы были тайно помолвлены. Это покажется правдоподобным, поскольку все знали, что он ухаживал за тобой, но ты отказала.
Джоан облизнула внезапно пересохшие губы.
— Но чем это нам поможет? Какая разница быть помолвленной с Холландом или де Монтекьютом?
— О, маленькая невинность, помолвка с Холландом будет ненастоящей! Зато она помешает подписать контракт с де Монтекьютом!
— Понимаю, — кивнула Джоан, нервно, но уже с облегчением смеясь.
Эдуард притянул ее к себе.
— Ты сделаешь это для меня?
— Сам знаешь, для тебя я готова на все, что угодно!
Такая безоговорочная покорность немедленно возбудила жгучее желание в принце.
— Оставь это мне. Я все устрою.
И, прежде чем он успел поцеловать ее не меньше десяти раз, Джоан забыла Холланда, де Монтекьюта и весь мир.
Джон Холланд не мог нарадоваться своему счастью, когда принц Эдуард объявил, что желает говорить с ним наедине. Он добивался заманчивой должности главного камергера короля, но не ожидал получить ее, поскольку служил принцу, а не королю.
— Ты всегда был мне хорошим слугой в прошлом, Джон. Ты честолюбив, но умеешь подчиняться приказам, а эти два качества я больше всего ценю в мужчине. Поскольку король занят подготовкой к французской кампании, я предложил подобрать ему кандидатов на вакантные должности.
Холланд затаил дыхание.
— В обычаях Плантагенетов назначать на них людей военных, а не ученых. Как оказалось, это совсем не так уж плохо. Поскольку ты служил под моим началом, я знаю тебя как человека умного, решительного и бесстрашного. Но тот, кого я выберу, должен быть еще и неизменно, беспрекословно верен мне.
На какой-то момент Холланд испугался, подумав, что Эдуард узнал о его тайной встрече с принцем Лайонелом. Только неделю назад молодой принц и его лейтенант и лучший друг Роберт де Бошем предложили перейти к ним на службу, если что-нибудь случится в бою с принцем Эдуардом. Такой союз был, конечно, изменой, пока еще наследник трона был жив и здоров, но предложенная награда стоила любого риска.
Холланд побагровел еще сильнее, и воротник дублета внезапно стал тесным для бычьей шеи.
— Одна леди, моя близкая знакомая, нуждается в человеке, который стал бы ее мужем только по имени. Я позвал тебя, чтобы узнать, готов ли ты выполнить обе роли.
Холланд вновь свободно вздохнул. Какая чертовски злая ирония! Принц Лайонел предложил ему Джоан Кент, а принц Эдуард — должность управляющего, если он не прикоснется к Джоан. Холланд не колеблясь согласился, хотя перед этим успел сказать «да» принцу Лайонелу. Он будет вести двойную игру и, если проявит достаточно ума и сообразительности, сумеет добиться и того и другого.
