Я никак не могу помочь никому из них. Моя обыденность — это тренировки, еда, сон, чтение, прокручивание воспоминаний. И так уже семь дней, как я здесь нахожусь. Снова мне хочется в свою родную постель, отдаваться тем бессмысленным делам, которыми они кажутся сейчас. Тогда меня заботили такие мелочные вещи. Они есть крошечными по сравнению с тем, что творится в моей жизни на данный момент. Одна опасность за другой… Враги, встреча с матерью-чудовищем, тайны, которые не терпится раскрыть. Кто я? Зачем я здесь? Что я буду открывать, являясь ключом? Меня до злости раздражает незнание, мне не с кем поговорить и спросить, как обстановка в других сферах. Яфа больше не приходит. Возможно, она просто забыла обо мне, посчитав ненужным мусором.
Киара приходит ко мне сразу после сокрушения, она выглядит вымотанной и до боли неважной. Я тем временем приводила свои волосы в порядок, подрезав на три сантиметра.
— Как поживаешь? Опять бьёшь грушу, опять режешь доски мечом?
— Ну, знаешь, мне необычно от появившейся физической силы. Без конца хочется что-то уничтожить.
— Иди вместо меня сокрушать, — уныло смеётся она, плюхаясь на кровать. — У тебя не только физическая сила.
— Да…
После Испытания я больше не чувствовала присутствие магии в своём теле, но дарованная мощь в руках — это и есть часть той магии.
— Сегодня погиб новичок, только вчера стал покровителем, — сообщает девушка. — Всё так… резко изменилось за один день. Как такое вообще может происходить? Всё! Всё живое постепенно становилось мощнее, а тут… эти чудища стали настоящими истребителями за одну ночь. Я не понимаю ничего! Хочу, чтобы всё это закончилось.
Киара на грани того, чтобы кричать, плакать, разбивать мебель. Она хватается за волосы осторожно, как будто боится их повредить. Они потные и растрёпанные, кончик передней пряди ровно срезан, похоже, после схватки с одним из паразитов.
— Даже я могу погибнуть. Как интересно. Наша Владычица. Да кто угодно!
— Вы справитесь, Киара. Я верю в это. — Если бы я на самом деле верила, если бы не переживала каждый раз, когда покровители сокрушали, если бы я не ждала тренировку, только чтобы увидеть Юми…
— Мы не сильнее других. Я могу уйти сокрушать и больше не вернуться. Я хочу жить, — Киара смахивает слёзы и обтирает руки об мою кровать.
Я осторожно подступаю к ней и робко обнимаю за плечо. Не знаю, насколько для неё это важно, но когда тебе до безумия плохо, хочется, чтобы тебя кто-то обнял. Не поддержал словами, не принёс сладостей или выпивки, а просто дал понять, что он не будет один.
Казалось бы, Киара мне не близкий человек, но я чувствую, что она полностью подходит мне. Её красота — мои изъяны, её робость — моя дерзость, её наивность — моя недоверчивость.
Я ещё крепче сжимаю её плечо. Она начинает вздрагивать от плача. А когда я замечаю её трясущиеся тонкие руки, немедля заключаю их в своей ладони. Они на удивление полностью помещаются в мою руку.
— Хочу домой, — тихо шепчет она. На секунду я сомневаюсь, но потом вспоминаю, что все покровители были людьми, а многие, как я, имели друзей, семью. Какой бы фальшью ни была земная жизнь, ты привязываешься к её соучастникам, считаешь их родными.
— Вниз? — уточняю я. — На Землю?
— Да…
— Я сама не привыкла к такому правилу, но мне постоянно его твердят: «Та жизнь была ложью».
Киара тяжело выдыхает, голос её всё ещё дрожит. Я бы снова обняла её, но, кажется, это будет лишним.
— Извини, что беспокою. Я хотела поговорить с кем-то. Мне было грустно, наверное.
«Больно». И всегда будет при вспоминании о пережитом периоде.
— Я пойду, — говорит Киара. Она поднимается, и стук её железных сапог отзывается во мне эхом. На выходе девушка останавливается, чтобы что-то сказать.
— Всё хорошо, — заканчиваю я, чтобы отпустить её. — Обращайся, если тебе понадобится.
Киара выходит из комнаты, и ещё несколько секунд я слышу шум за дверью. Она снова отворяется. Я собираюсь заговорить с девушкой, но ко мне жалует Найджел. Он застал меня врасплох — я вовсе забыла о том, что он просил наведываться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Почему так поздно? — мне почему-то хочется встать и крепко обнять его, просто из-за того что я не видела более близкого мне покровителя, чем Киара, Юми и Норвуд. Я сдерживаю своё странное желание.
— Ты ждала меня, — он улыбается. — Пока вы собирали сопли, я рисовал на стене фигурки.
— Ты подслушивал?! Это ненормально.
— Тебе бы ещё говорить мне, что хорошо, а что плохо. Не хочешь случайно, чтобы я твою роскошную палату украсил рисунками? Слюной конечно, но это моё авторское искусство, его нужно беспрекословно уважать!
Покровитель гордо расправляет руки, будто он это всерьёз говорит.
— Найджел… — Мерзко, но терпимо. Самое главное, что не на зеркале в моей спальне, настолько начищенном, что даже подходить к нему становится бешеной идеей. Почему-то присутствие Найджела сеет пыль в таком роскошно-богатом месте. Я блокирую желание вытолкнуть его отсюда.
— Проехали. Я соскучился по тебе. Вчера хотел навестить, но решил, что ты спишь. Ух, как я изводился! Ты бы знала.
Я лишь с улыбкой киваю, едва не засмеявшись вслух от его любезного признания.
— Габи и Густав держали меня за руки и ноги, чтобы я к тебе не мчался.
— Какая драма! Прямо-таки крепкой хваткой в твои ласты вцепились?
— Я бы рассказал подробности, но у нас есть более важные темы для обсуждения.
Он хохочет, вскидывает подбородок, явно прокручивая в мыслях восхитительные моменты.
— Сама Джюель Бертран испугалась, когда увидела эту фотографию, — на последнем издыхании проговаривает Найджел после заливистого ржания. — Её глаза, как два шара раскрылись, — покровитель начинает активно жестикулировать. — Она схватила кусок жёлтой бумаги и… О, боги! Прижала к груди! Ты, наверное, на секунду подумала, что из чистой материнской любви. Но на её лице было отчаяние, отвращение… у-ужас.
— Не было никакой секунды. Джюель предсказуемая. И непробиваемая.
— Под давлением она мне кое-что выдала — и это самое увлекательное. Мальчик без имени, её сынок — посыльный. Какой сферы — не ответила. Он чёрное пятно в её репутации. Когда он был ещё годовалым ребёнком, она оставила его у порога местного кафе. Сейчас парень мёртв. Но мой хранитель говорит, что на фото две льющиеся жизни, таким образом, твой новоиспечённый родственник жив и здоров. Он где-то здесь и нужно вынюхивать среди посыльных. Какое Испытание он провалил и в какой сфере остался — для нас загадка. Если прежде я считал, что он покровитель сферы Голубой Бирюзы, как его мамуля, то теперь я в этом очень сомневаюсь. Нам понадобятся списки каждой сферы, а это верх трудности.
— Но… — я всё ещё не могу воспринять всю тернистость участи моего брата. Мать бросила его на произвол судьбы, как и меня. Избавилась от груза на своих ногах, чтобы подниматься по кровавой лестнице. — Если ты стоишь передо мной, значит, пообещал забыть о том, что раньше по земле ходила ещё одна её кровь и плоть?
— Ага, конечно! Я сделал вид, что поверил её байке «он героически погиб со своим сокрушающим покровителем».
— Она знает, что ты не поверил. Скоро наша любимая Владычица снова захочет развлечься. Мы начнём искать, а она будет тихонько шагать по нашим следам. И глазом не успеем моргнуть, как она нас опередит.
— Заметь, тебя она не стыдится. Она даже не против, что все вокруг сплетничают о «дочери Джюель». Не оскорбляю, но почему она уверена, что ты пройдёшь все Испытания?
— Либо она самая лучшая мать на планете, которая верит в старания своей единственной дочки, либо… у неё есть какой-то секрет… мотив. Что об этом думаешь?
— Джюель свойственны только такие пункты, как твой первый.
Злая ирония рассмешила меня и развеяла длительную тоску.
— Всего одна мысль о том, что я прикончу её, вызывает щекотку на пятках, — так же с насмешкой произношу я. Найджел становится серьёзнее:
— Мечты мечтами… Их угодно исполнять. Союзничать. Ты больше ничего не хочешь узнать?
