На самом деле, он держал меня за руку всего два раза.
Место, где его плоть соприкасается с моей, горит, пылает и обретает собственную жизнь. И это связано не столько с тем, как его пальцы впиваются в мою кожу, сколько с тем, что он прикасается ко мне.
Эти пепельные, хладнокровные глаза, которые должны массово использоваться в качестве оружия, сосредоточены на жестах Мии. Ни разу он не посмотрел на меня или не признал меня, но тяжесть их внимания чувствуется через его отсутствие.
Мия закончила и теперь ждет ответа Джереми, положив руку на бедро.
— Он весь твой, — говорит он ей, очевидно, поняв ее.
— О? — Лэндон вскакивает на ноги и натягивает маску на шею, выглядя как всегда невозмутимым, если не считать синяков и крови. — Мне придется отказаться от любой сделки, которую вы двое заключили.
Он берет меня за другую руку.
— У нас с Сеси свидание.
Нет, это не так.
Но прежде чем я успеваю это сказать, безжалостные пальцы впиваются в плоть вокруг моего локтя, и я вздрагиваю.
— Единственное свидание, которое у тебя будет, это похороны, — Джереми сильно дергает, отрывая меня от Лэндона, или, скорее, мой друг детства отпускает меня в последнюю секунду.
— Некрофилия. Ням, — он ухмыляется, призывно облизывая губы. Мия поднимает ногу, чтобы снова пнуть его промежность, но он блокирует ее, положив руку ей на голову, фактически обездвиживая ее на месте. — Иисус, мать твою, Христос, успокойся и перестань вести себя, как бешеная собака.
Это только усиливает ее желание схватить его, она борется, наносит удары ногами и руками — в основном по воздуху.
Лэн без труда избавляется от ее попыток насилия и смотрит на Джереми со своей провокационной улыбкой.
— Отпусти Сесилию.
— Нет.
Я выдергиваю свой локоть.
— Ты не имеешь права прикасаться ко мне.
Он наконец-то переводит взгляд на меня. Я отвечаю ему тем же.
Почему он так себя ведет, ведь это он покончил с нами?
— Что она сказала, — Лэн цокает и качает головой, пока Мия продолжает бороться и напрягаться впустую. — Каково это — быть вторым выбором после меня? На самом деле, тебя бы даже не было в ее списке, если бы ты не преследовал ее.
Джереми направляется к нему, но я встаю между ними. Я точно знаю, чего добивается Лэндон, заставляя его ревновать. Он хочет, чтобы Джереми снова был со мной, но я не буду стоять в стороне и смотреть, как он претендует на собственность, которой у него нет.
Я смотрю на Джереми, даже когда мое сердце бьется в горле.
— Прекрати.
— Отойди.
— Я сказала, прекрати.
— А я сказал, отойди на хрен.
Все мое тело дрожит от его слов. Я так давно не слышала хрипловатый тембр его голоса, и теперь, когда я его слышу, он наполняет меня мириадами хаотичных цветов и извращенных эмоций.
— Мы уходим отсюда, — Лэн тащит сопротивляющуюся и явно рассерженную Мию из кладовой. — Помни, Сес. Ты сначала любила меня.
Я чувствую разрушительную энергию в Джереми до того, как он начнет действовать. Если он поглаживает свои пальцы, это прекращается. И он обычно перестает дышать на долю секунды, прежде чем выбрать насилие.
Несмотря на то, что я до смерти боюсь этой его части, не думаю об этом, когда снова преграждаю ему путь.
Джереми врезается в меня, моя голова ударяется о его грудь, и он наступает мне на ногу, но быстро отступает назад и действительно останавливается.
Та разрушительная энергия, которая, я уверена, всегда жаждет крови, медленно затихает, скрываясь под поверхностью его видимого спокойствия.
Он разжимает ладонь и остается неподвижным, вероятно, понимая, что Лэндон уже вне пределов досягаемости.
Когда он заговаривает, его голос дрожит от сильного напряжения и нескрываемого гнева.
— Тебе ее больно?
Я касаюсь лба, как будто это как-то замаскирует дрожь в подбородке. Почему он спрашивает об этом, ведь это он разорвал мое сердце.
— Не благодаря тебе.
Его рука тянется ко мне, и я замираю на секунду, ожидая, представляя, как его кожа коснется моей.
Он опускает ее обратно, когда в дверном проеме появляется еще один человек. Зейн. Мой коллега, который также работает волонтером в приюте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я слышал переполох. Все в порядке? — спрашивает он осторожным тоном.
Зверское внимание Джереми переключается на него, и я вижу, как беспредельная энергия насилия поднимает голову. Если я не разряжу обстановку, он, вероятно, использует бедного Зейна как грушу для битья и жестоко расправится с ним. В конце концов, он все еще не отошёл от встречи с Лэндоном.
— Все хорошо, Зейн, — говорю я спокойно.
Его взгляд мечется между мной и Джереми, он хмурится.
— Ты уверена...
— Отвали, — смертоносный тон Джереми гремит вокруг нас.
Зейн выпрямляется, и я киваю с неловкой улыбкой в отчаянной попытке разрядить обстановку.
— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — говорит мой коллега, а затем быстро исчезает из поля зрения.
Я его не виню. Никто не хочет быть в орбите Джереми, особенно когда он в ярости.
Его суровый взгляд снова падает на меня.
— И кто это, блядь, был?
— Не твое дело.
— Сесилия... не выводи меня из себя еще больше.
— Это заявление должно быть адресовано тебе! Почему ты меня беспокоишь?
— Какого хрена ты всегда стоишь у меня на пути?
— А ты почему?
— Ты чертовски раздражаешь.
— А ты дикий зверь.
— Похоже, ты не возражала, когда я трахал тебя как животное. На самом деле, ты кричала и умоляла, чтобы тебя взяли, как мою грязную маленькую шлюху. Но теперь, когда моя метка исчезла с твоей кожи, ты думаешь, что можешь позволить другому мужчине прикасаться к тебе?
Мое изголодавшееся тело нагревается, но я заставляю себя сохранять спокойствие.
— Позволю ли я другому мужчине прикасаться ко мне, трахать меня, брать меня, как грязную шлюху, или обливать меня грязью — это не твое собачье дело. На самом деле, у меня может возникнуть соблазн принять предложение Лэна и провести для меня экскурсию по секс-клубу.
Я не соглашусь, и я действительно не знаю, что на меня нашло, что я так говорю, но я хочу отомстить.
Я хочу причинить ему боль за все то время, что он оставил меня в подвешенном состоянии.
Он сделал меня зависимой от него, а потом заставил меня пройти через самую страшную ломку.
А лучший способ разозлить такого собственника, как Джереми? Завести разговор о других мужчинах. Особенно о Лэндоне. Он явно ненавидит его.
— Что ты только что сказала? — спрашивает он медленно, угрожающе и с напряжением, достаточным, чтобы разрушить гору.
— Я сказала, что пойду в клуб с Лэном. Немного поэкспериментировать и посмотреть, что испытывают другие мужчины. Я уверена, что не все они так драматичны.
В одно мгновение я стою на месте, а в следующее он прижимает меня к ближайшей стене, крепко обхватив за шею.
Дыхание выбивается из моих легких по совершенно другой причине.
Я нахожусь в таком положении, когда сила Джереми захлестывает меня до тех пор, пока это единственное, что я вдыхаю.
Пока это единственный ритм, который просачивается в мои легкие.
— Это был риторический вопрос, Сесилия. Ты не должна была отвечать.
Мой взгляд встречается с его свирепыми глазами.
Я хочу спровоцировать его, разозлить его. Я хочу, чтобы он почувствовал хоть унцию той боли, которую он причинил мне.
— Почему? — я напрягаюсь. — Тебе не нравится представлять, как другой мужчина срывает с меня одежду и погружается в меня, пока я стону от желания?
— Прекрати.
— Я буду умолять его двигаться быстрее, сильнее. Я буду произносить его имя. Вообще-то, я буду стонать.
— Заткнись, блядь, — он тянет меня вперед, обхватив за шею, потом снова толкает назад. — Похоже, ты этого не понимаешь, так что позволь мне разъяснить тебе. Любой член, который приблизится к тебе, будет отрезан, и ты будешь купаться в его крови. Может, я и дал тебе пространство, но твоя задница по-прежнему принадлежит мне. И киска. И рот. Все твое принадлежит мне. Ты принадлежишь мне. Но если у тебя есть желание проверить это, то, конечно, проверяй. Я покалечу перед тобой столько ублюдков, сколько ты пожелаешь, пока ты не насытишься.
