– Прошу.
Немного притормозив перед столиком, и расположенным по обе стороны от него двум кожаным креслам нежно-кремового цвета, полтавский дворянин Николай Дмитриевич Пильчиков решительно уселся в левое.
– Прежде чем у нас начнется разговор о делах, я бы хотел передать вам, Николай Дмитрич, кое-какую корреспонденцию.
– Мне? От кого же?
– Боюсь, вы их не знаете.
Приняв от работодателя пухлую стопку конвертов, перевязанную тонкой синенькой лентой с кокетливым бантиком, профессор слегка озадаченно вытянул из кармана пенсне.
– Зато эти люди очень вам благодарны, ведь вы спасли им жизнь и здоровье.
– Я?!!
Едва не выронив конверты из рук, пожилой мужчина положил их на колени и достал платок, дабы протереть и без того чистые стеклышки.
– Помилуй бог, да когда же это?..
– Виноват, я не совсем верно выразился. Жизнь им спасли при помощи некоей установки икс-лучей, позволившей медикам спасти девятнадцать человек от неминуемой смерти, а девяносто четыре человека избавить от вполне реальных перспектив остаться на всю жизнь калеками.
Во взгляде ученого наконец-то мелькнуло понимание.
– Совершенно точно. Больницы, в коих мы устраиваем кабинеты для просвечивания человеческого тела, регулярно присылают нам статистику использования – а вместе с ней и благодарность, как свою, так и пациентов. Так что вы теперь с полным на то основанием можете считать себя первопричиной спасения одиннадцати мужчин, семи женщин и одного пятилетнего мальчика.
Александр коротко позвонил в колокольчик, и в кабинет немедля принесли поднос с двумя бокалами вина.
– За ваш талант, профессор!..
Слегка порозовевший от нежданной, но вполне заслуженной похвалы и более чем приятных известий, Пильчиков с удовольствием пригубил рейнского.
– Александр Яковлевич, но вы же понимаете, я работал над этим не один?..
– Разумеется, вклад ваших ассистентов Рыбкина и Троицкого тоже не будет забыт. Кстати, как обстоят дела с работой над основным проектом?
– На сегодняшнее число можно с уверенностью констатировать, что рубеж в три версты приема-передачи радиоволн взят!
В доказательство талантливый физик протянул руку к своему бронированному чемоданчику, достав на свет божий плотно набитую самыми разными документами папку.
– Вот-с, прошу.
Быстро просмотрев отчет (хотя и без того прекрасно знал, чем и как дышит сам Пильчиков, и все его помощники и ассистенты), Александр довольно кивнул, резюмируя:
– Прекрасно. По остальным задачам все планово, не так ли?
– Совершенно верно.
На стол лег многостраничный отчет, тут же перекочевавший под руку хозяина дома.
– Но… Для ускорения работ было бы желательно привлечение некоторых специалистов. И крайне желательно начать работу по нескольким новым темам – например, изготовлению радиоламп.
– Н-да?
Приняв прекрасно оформленное обоснование в виде плана исследовательских работ, аристократ-промышленник внимательно его прочитал. Затем подумал, легкими касаниями пальцев массируя переносицу, и внезапно спросил:
– Николай Дмитриевич, а вы понимаете, что этим вашим специалистам потребуются отдельные лаборатории, свои ассистенты, свое финансирование?
– Понимаю.
– А вы понимаете, что это уже получается исследовательский центр, схожий с Менделеевским?
Подумав и решив, что лучшее враг хорошего, ученый довольно осторожно произнес:
– Александр Яковлевич, если мои предложения несколько несвоевременны, то я могу обойтись и имеющимися возможностями?..
– Почему же, вполне своевременны. Вы не против, если мы с вами пройдемся по списку?.. Хорошо. Зачем нам этот господин?
– Для работ над получением глубокого вакуума. Имеющиеся ртутно-масляные насосы необходимого разрежения не дают, а без этого невозможно…
Увидев вскинутую ладонь, дворянин тут же остановился.
– Этот?
– С его помощью я надеюсь получить ряд сверхчистых материалов. Титан, вольфрам, и так далее.
– Хм. Этот?
Пройдясь по коротенькому списку из шести фамилий, Александр указал на последнюю, пытаясь угадать, в какой из областей науки талантлив седьмой кандидат.
– Вы знаете, как ученый он не состоялся, причем более чем полностью. Да-с! И по природе своей несколько инфантилен. Зато в любых действиях с цифрами – удивительнейший талант, вместо головы у него счетная машинка невиданной точности и производительности. Представляете, он перемножает шестизначные цифры только лишь в уме – причем дольше выговаривает ответ, чем собственно решает задачу!..
Отпив в неподдельном энтузиазме половину бокала, Пильчиков откинулся на спинку кресла.
– То есть, Николай Дмитрич, вы предполагаете использовать его в качестве живого арифмометра?..
– Абсолютно верно!
Подумав о том, что в Аналитическом центре подобная личность, а то и две-три, тоже были бы совсем не лишними, князь уточнил несколько деталей, после чего отложил листок в сторону:
– Служба безопасности незамедлительно займется проверкой рекомендованных вами людей.
Профессор физики внимательно поглядел на промышленника-аристократа и нейтральным тоном осведомился – а нужны ли вообще такие экстраординарные меры сохранения коммерческой тайны? Непременная охрана лабораторий, пропускная система, телохранители, все остальные режимные строгости? Ведь Кыштым и сам по себе весьма далекая провинция, а в то место, где построены лаборатории, и вовсе проложена всего одна-единственная дорога?..
– Нужна ли? Хм, действительно.
Хозяин явно о чем-то задумался, невольно придавив гостя взглядом тигриных глаз.
– А давайте мы поступим следующим образом: вы ознакомитесь с кое-чем, а потом сами же и ответите на свой вопрос.
Не дожидаясь согласия, фабрикант покинул кабинет, и отсутствовал достаточно долго – не менее четверти часа. Вернувшись, в полном молчании раскрыл невзрачную с виду укладку, достал из нее один-единственный листок и положил на стол:
– Учитывая уровень вашего допуска, думаю, будет вполне позволительно дать вам на ознакомление три любых пункта по вашему выбору.
Приняв листок, оказавшийся банальным оглавлением, профессор физики с некоторым скептицизмом вчитался:
– Так-с. Получение сверхчистых веществ методом зонной перекристаллизации… Гм?..
По мере того, как профессор физики вникал в смысл отпечатанных на машинке строчек, он становился все серьезнее и серьезнее. Понятие инфразвука и ультразвука, с примерными схемами генерации звуковых колебаний сверхвысокой и сверхнизкой частоты; общие понятия и принципиальная схема радарной установки и сонара; описание эффекта микроволнового излучения; принципиальная схема получения технических алмазов… Добравшись до атомарной теории строения материи, Пильчиков аккуратно положил драгоценный листок на стол и потер виски.
– Это какая-то мистификация. Я прав?..
– Вы выбрали?
– Ну?.. Первая, седьмая и одиннадцатая темы.
– Прошу.
Десяток минут тишины, прерываемой лишь редким шелестом бумаги, затем профессор растерянно снял пенсне и с нотками неуверенности вопросил:
– Простите, но откуда ЭТО у вас? Ведь подобные разработки решительно невозможно сохранить в полнейшей тайне?.. Любое изобретение базируется на каких-то предыдущих работах, схожих исследованиях, попутных открытиях – но я не припомню ни единой статьи в серьезных научных изданиях, ни одного обсуждения. А ведь судя по…
Николай Дмитриевич беспомощно покрутил в воздухе пальцами, припоминая только что прочитанный текст.
– Сведениям, изложенным о том же ультразвуке, кто-то достаточно плотно и плодотворно исследовал этот вопрос. Кристалл-резонатор из кварца, применение в медицинских целях, в металлообработке, эхолокации, дефектоскопии, гальванотехнике, выяснена даже возможность ультразвуковой сварки!.. Это гигантский объем работ. Почему же об этом никто совершенно ничего не слышал?
Забрав листки обратно в укладку, вместо них Александр выложил два украшенных почтовыми марками конверта.
– Прошу.
С некоторой опаской достав первое письмо, гость начал его медленно читать, иногда проговаривая отдельные фразы вслух:
– Дорогой друг, спешу тебя удивить… Наконец-то я нащупал верное решение!.. Эксперименты показали неизменную повторяемость результата, что несомненно… Еще несколько недель, и мое пребывание в Америке подойдет к своему завершению.
Посмотрев на подпись, ученый положил листок и взял в руки первую из трех фотокарточек, бывших вместе с письмом в конверте. На первой некто, очень сильно похожий на покойного Николу Теслу, нежно держал в руках какую-то коробку с проводами. На второй американский изобретатель сербского происхождения укладывал эту самую коробку в центр пустого пространства. Ну а на третьей невероятно воодушевленный мужчина, улыбаясь, показывал рукой все на ту же коробку, спокойно зависшую в воздухе без какой-либо видимой опоры. Перевернув фотокарточку обратной стороной и увидев проставленную там дату, Пильчиков стал усиленно припоминать, когда же гениальный серб покинул мир живых.
