Перед ЕГО ВОЛЕЙ стояла совершенно другая задача. Он должен был дать Дьяволу полную, ничем не ограниченную возможность раскрыть те хранилища его разума, в которых Вселенское идеальное коварство приготовило оружие противодействия миссии СЫНА БОГА на Земле.
— Пусть говорит, — решил первый ангел, видя, как нервно пульсирует чернотой зла разум Дьявола, приготовившийся истрепать тему Спасителя до лоскутов, в которые выкроится его судьба. — Разум изгоя утонет в этой теме, потому что, не понимая сущности БОГА, ему никогда не постигнуть и сущности СЫНА нашего навечно единоположенного Небесного ОТЦА. Непознаваемость Творцов — основа существования разума Вселенной и в ее реальном бытие, и в антимире.
Пока изгой находится рядом со мной в сфере притяжения поля нейтральности БОГА, мне торопиться некуда. Не Я, а он, любуясь своим совершенством, расточает время СОБЫТИЯ. Это время уходит от него безвозвратно. Изгаляясь передо мной в энтимемах, он не успеет помешать Спасителю утвердить свое присутствие на Земле, чтобы в назначенное время представить человечеству всю полноту единосущного Создателю разума. А все же любопытно, неужели изгой не понимает, что диалог с ним никоим образом не изменит, намеченный Создателем путь к достижению цели, которую ОН преследует в организованном ИМ СОБЫТИИ? Интересно будет посмотреть на Дьявола, когда он поймет, что Я использовал диалог как средство истощения сил его разума, которые он мог бы гораздо более продуктивно использовать для воспрепятствования прихода к человечеству Спасителя.
Но еще более любопытно, почему в его разуме утвердилось, что Спаситель — это параллельная Создателю форма эманации божества? Неужели он считает, что божественная сущность может раздваиваться, и устранение им от прямого воздействия на судьбу человечества ее выделившейся из Создателя части может оставить неизменным его право заполнять злом души людей? Если все так, как я мыслю, гордыня всемогущества зла изгоя не оставляет ему иного выбора, кроме убийства Спасителя. Договориться с Создателем, чтобы ОН добровольно отозвал СВОЕГО СЫНА в Дом Божий, Дьяволу не удастся. Во всяком случае, Я так думаю. Правда, до каких глубин познания самого СЕБЯ Создатель допустил разум Дьявола, мне неведомо. Не исключено, что для него было открыто нечто такое, что для моего разума Творец посчитал излишним.
И все же! Хотя изгой и был ближе других к Всевышнему, но так и не понял, что сущность БОГА едина и неделима. Она явила себя человечеству в образе своего СЫНА не для того, чтобы лично выжигать из душ людей зло. Божества чистильщиками не работают. Для этого у них есть Я и ангелы. Содержащий в себе сущность БОГА, Спаситель снизошел до людей, чтобы помочь им — только помочь, а не решить за них — найти, пока скрытые в их душах силы для сознательного и искреннего отказа от истины, которой маниакально заполняет их разум Дьявол. Заниматься его избиением никто не собирается, что, по моему разумению, напрасно. Будь моя воля и желание Создателя…!
— Так Я продолжу, полагаясь на то, что ты не готов оспаривать очевидность принятия душой той истины, которую выказала воля человека? — встрянул Дьявол в размышления ЕГО ВОЛИ.
— Решай сам. Тебя никто не неволит к разговору. Разве не ты объявил себя естеством абсолютной свободы от Высшего Разума Вселенной? Она — и голос, и маяк действий твоего совершенного естества. Вот и следуй за ними. Добро не осуществляет выдачу злу лицензий ни на диспуты, ни на поступки, потому что не считает абсолютную свободу существующей в природе любого, кроме Создателя, разума Вселенной. Эта свобода мнима и, следовательно, не может относиться к явной. Она придумана твоей гордыней, которой необходимо облекать свой разум в несуществующее состояние.
— Отрицание всего и всякого, что создано разумом антимира, — твоя прямая обязанность. Я это понимаю, так как в доме САМОГО денно и нощно только и занимался тем, что обеспечивал признание ангелами и людьми естества БОГА всеобщей сущностью НАЧАЛА ВСЕГО, — ушел от нападок первого ангела на свободу разума мира зла Дьявол. Ушел, открыто намекнув ЕГО ВОЛЕ, что тот судит об антимире не по правде возобладавшей в нем реальности свободы, а по должностным обязанностям данника преданности и верности САМОМУ.
— Мне кажется, что ты специально уводишь меня в сторону от обсуждения темы истины души, — продолжал великий изгой, ничуть не интересуясь реакцией первого ангела, на, как бы походя брошенное ему, обвинение. — Причина проста. Ты не знаешь, каким образом, сотворенный САМИМ на Земле Богочеловек, сможет наглухо закупорить души людей от проникновения в них греха или, как вы окрестили его, — антиистины мира изгоев. Уж коли это не смог сделать САМ, то почему Спасителю по силам наставить людей на путь искупления отступничества от истины БОГА? Признай, что-то здесь не сходится.
— А ты и впрямь полагаешь, что в единых сущностях что-то должно сходиться? — успел возразить ЕГО ВОЛЯ, подталкивая Дьявола к дальнейшему излиянию разума.
— Полагать — значит допускать иное. Я же уверен, что это так. Тебе, к примеру, не придет в голову опровергать единство сущностей БОГА ОТЦА и БОГА СЫНА. Я это тоже делать не стану. Тогда скажи мне, каким образом одна и та же сущность может изгнать из душ людей то, чему она сама в величии своего целого вида, а не в отделенной от себя части, оказалась бессильной противостоять? Что, не по разуму задача? Вот и выходит, что не сходятся намерения божественной сущности и опровергнутые моей истиной ее возможности вечного и безраздельного владения душой человека. А ты как думал?! Не все рабу воли САМОГО и ныне, как я вижу, его СЫНА подвластно во вновь познаваемом, так как данный ему разум изначально ограничен заранее сформированным для него познанным.
— Помнится, ты всегда любил выводы, а не рассуждения. Так дай же свободе своего разума их сделать. Или тоже не по разуму задача? — Как лучший в Доме БОГА полемист, ЕГО ВОЛЯ постарался разом перевести диалог к высшей фазе. Он вовремя почувствовал, что подведенный к ней Дьявол, не сможет утаить в себе — гордыня не позволит — уже придуманную им схему противодействия зла результатам СОБЫТИЯ.
— Почему?! Я трудностей не пугаюсь, — неожиданно быстро поддался предложению ЕГО ВОЛИ Дьявол. — За последние шесть миллиардов лет они стали образом моей жизни. За меня ведь никто не решает, кем быть и что делать. Я сам и разум, и решение, и действие. Хочешь выводы? Их немало и все они не просты. Но среди них есть один, сводящий все другие к побочным для судьбы человечества после организованного САМИМ События!
— Есть такое желание, — подыграл сдержанным любопытством Дьяволу первый ангел. — Не томи себя догадками, насколько оно велико. Выкладывай, если убежден в захвате неопровержимым твоего разума.
— Что же, ты сам выбрал то, к чему, скорее всего, не готов. Не страшно? Ведь за полученное знание придется отвечать перед БОГОМ! Не по факту его появления в твоем разуме, а за его пришествие к тебе от меня! Это знание заставит тебя жить не только в страхе перед САМИМ, но и в его новом для тебя виде — страхе за СЫНА БОГА.
— А причем здесь СЫН БОГА? — напрягся тревогой разум ЕГО ВОЛИ.
— Притом! — Дьявол, весь вид которого в этот момент походил на холодную выдержку гробовщика, бесчувственно примеряющего к покойнику размеры своего изделия, отрешенно взглянул на первого ангела. — САМ создал из себя Богочеловека, чтобы убить его разумом в душах людей мою истину, а значит… и меня. Сделает это ОН, отняв у человечества право на выбор истины. Спаситель должен вымарать это право из людского разума. Добиться желаемого САМ может только одним способом: ЕМУ придется позволить людям впервые прикоснуться к сущности истины, предназначенной быть единственной в их душе. Истины, не спрятанной в СЕБЕ — недоступном, непонятном и не видимом человечеству БОГЕ, а представленной в разуме живого смертного естества, внешне такого же, как и все люди, но с божественным содержанием, не отличимым от сущности САМОГО.
Прямое соприкосновение человека с сущностью БОГА не оставляет его несовершенному разуму иного пути, кроме упорства в вере и преданности только истине абсолютного добра. Все, что для этой истины окажется чуждым и неприемлемым, будет им безжалостно уничтожаться во имя славы Господней. Я уже не говорю о тех, для кого благодать истины добра давно превратилась в химеру и кто вместо несбыточной мечты о царстве вечного добра, наполнил душу реальным счастьем земных наслаждений, даруемых истиной антимира. Счастливые истиной зла люди не могут обретаться в мире, в который пришла царствовать сущность БОГА! Они не изгоняются из этого мира, дабы не удумали создать свой, понятный им земной рай. Их уничтожают. Всех, до последнего колена, в котором будет биться, гонимая Спасителем истина.
