Товарищи обнялись.
Они покидали N-бург практически одновременно.
Их ждала столичная суета Москвы и Берлина.
40. Последние гастроли
Берлин, середина сентября 1939 года. Вечеринка по случаю вступления Вальтера Шелленберга в должность начальника группы «Е» №-го управления Главного управления имперской безопасности.
Пауль заметно нервничал.
Он впервые оказался на сборище, куда съехалось, считай, все высшее военное и партийное руководство Рейха. И сразу — в качестве организатора вечеринки! Торжество ему доверил лично Вальтер Шелленберг — один из самых успешных карьеристов и интриганов на Альбертштрассе43. Герру Шелленбергу наконец-то удалось прибрать к рукам руководство контрразведкой и зарубежной резидентурой Рейха. Сегодня это эпохальное событие отмечали дружеской попойкой в узком кругу коллег и начальства.
Хмельное веселье пенилось как шампанское, первые молниеносные военные успехи Вермахта в Польше добавляли общему настроению победной эйфории. Геббельс и Геринг играли в жмурки со стайкой актрис, шеф Гестапо Мюллер перебрасывался в картишки с рейхсляйтером Борманом и парой высокопоставленных офицеров, Кальтенбруннер сосредоточенно глотал пиво в компании железного партайгеноссе Гесса, а сентиментальный Рейхсфюрер слушал, как музицирует Зигфрид фон Клейст.
— Хочу поблагодарить от лица нашего Управления, дружище! Вы отлично справились с миссией ответственного за провиант и выпивку! Вино великолепное и кухня выше похвал… Без ваших талантов мы все озверели бы с голоду! — герр Шелленберг доверительно взял Пауля под локоток, и при этом умудрился продолжать поглощение питательной смеси из салями, тостов и листьев салата латук. Пауль скромно улыбнулся:
— Я же знал, что вы сегодня завтракаете с Рейхсканцлером… — он сам уже дважды удостоился чести сопровождать мадам Шталь на завтрак к Фюреру и по опыту знал: там не подают мяса, а протертый супчик из шпината со спаржей бесследно растворяется в здоровом арийском организме прежде, чем унесут тарелку.
— Вы толковый парень! Чем собираетесь заняться в Берлине?
— Поеду на премьеру в оперу…
— Любите музыку?
— Не вполне…. Это же последняя постановка моего брата Зигфрида в Германии. Он скоро уезжает. Подал прошение о выходе из СС, подписал контракт и будет ставить какую-то эпическую оперу в Нью-Йорке… Даже Рейхсфюрер поедет на сегодняшнее представление…
— Ах, так Генрих все же согласился отпустить нашего златокудрого соловушку? Бывшего штурмбанфюрера? — герр Шелленберг окатил ушатом презрения Зиги фон Клейста, все еще терзавшего салонный белый рояль в центре зала, и перевел ревнивый взгляд на Гиммлера: — Скажите, Пауль, как вашей семейке удалось так монополизировать Рейхсфюрера? Обычно ребята много лет дерут зад за жалкую должность личного помощника или начальника канцелярии… Даже партайгеноссе Гесс на первых порах не брезговал служить секретарем у Фюрера! А этот парень, ваш брат, — кажется, Клаус? — сразу прыгнул в консультанты по юридическим вопросам!
— Клаус мне не брат… Точнее, брат, но только по матери. Он вообще не дворянин и тем более не фон Клейст… — Пауль с неприязнью посмотрел на братишку Клауса. Тот, подобострастно склонившись, что-то нашептывал Рейхсфюреру, присевшему передохнуть от развлечений. Уложенные бриолином волосы сияли на белобрысой макушке братца, послеоперационную бледность подчеркивала светлая пудра, а ресницы чудом почернели. Хотя доктор Норман еще неделю назад объявил, что Клаус «практически здоров», согнутую в локте руку продолжала поддерживать черная шелковая перевязь. Очень гармонирует с новенькой, с иголочки, формой. На рукав прицеплена нашивка о боевом ранении!
Но наибольший протест у Пауля вызывало свежеиспеченное звание братишки — штурмбанфюрер. И это Клаус! Клаус, который не отличит топографической карты от детских каракулей, понятия не имеет, как складывать парашют, и промахнется, целясь в арбуз с пяти шагов! Если бы Рейхсфюрер хоть раз увидал, как его новоявленный фаворит затыкает уши, прежде чем выстрелить из охотничьего ружья, он бы покатился со смеху! Пауль презрительно улыбнулся и, подражая старшему тезке Клауса — дедуле фон Валенштайну — подытожил:
— Клаус Ратт вообще не нашей — не солдатской — породы!
— Браво, дружище! А вы, Пауль, на что намерены употребить свою «солдатскую породу»? Останетесь служить под началом хитрой лисы — группенфюрера Мюллера? Кажется, он благоволит к вам, поскольку был близким другом вашего прежнего Шефа?
От такой перспективы Пауля прошиб холодный пот: слишком уж похож был неброский, но могущественный шеф Гестапо на его покойного начальника — герра Корста. Да и выпихивать своего давнишнего приятеля Германа Нормана, мужа сестренки Лорхен, уже успевшего пригреться в уютном кресле провинциального полицая, он не собирался. Пауль отрицательно покачал головой.
— …Или предпочтете юркнуть под крыло самолета — к любезному Герингу? Он, если не ошибаюсь, служил в одной эскадрилье с вашим почившим отцом — бароном Отто фон Клейстом? А может, вам больше нравится железный секретарь — партайгеноссе Гесс? Говорят, он сильно задолжал вашему уважаемому отчиму — герру Грюнвальду — за пиво… Еще с легендарных времен «пивного путча». Вам самое время взыскать с процентами!
— Я бы предпочел быть полезен Рейхсфюреру — в любом качестве, на его усмотрение!
— Хайль Гитлер! — поддержал решение Пауля Вальтер Шелленберг.
— Зиг Хайль!
— Вы достойный офицер, штурмбанфюрер! Оставайтесь с нами. Учитесь у Карла. Я вовсе не удивлюсь, если в день, когда всех нас объявят негодяями и поволокут на эшафот, окажется, что Карл с самого начала играл за хороших парней! Причем за всех сразу… Он мудрый человек, ваш патрон, оберфюрер Кольбах… Кстати, где он? Ах, Карл, что вы мешкаете? Нам пора ехать в оперу — мы не можем заставлять Рейхсфюрера ждать!
Пауль тоже с надеждой бросился к Шефу:
— Карл, вы видели?!? Я голову этому писаке оторву!
Он резко развернул вечернюю газету с эффектным заголовком:
«Немецкий аристократ предпочел карьеру дипломата».
Фото жизнерадостной физиономии Пауля Отто фон Клейста прямо под заголовком не оставляло сомнений: речь в статье идет именно о нем. Кольбах снисходительно улыбнулся и похлопал молодого человека по плечу:
— Не вижу повода впадать в ярость, дружище! Или вы соскучились по N-бургскому Гестапо? Малоподходящее место для потомка ландскнехтов! Зато карьера дипломата — прекрасный выбор для молодого человека вашего достатка и социального статуса!
Шеф, как всегда, был прав!
41. Экспансия
Автомобиль опускали в трюм с массой предосторожностей, но Пауля сейчас мало заботила сохранность новенького транспортного средства. Он с завистью наблюдал, как серые шеренги потенциальных группенфюреров загружаются в военные транспортные суда, чтобы отбыть к месту настоящих военных действий. Здесь, в морском порту, пути Пауля и этих куда как более удачливых ребят расходились на многие километры и годы.
Поскольку сейчас барон Пауль Отто фон Клейст отбывал в Венесуэлу, обремененный должностью личного помощника атташе по культуре посольства Германии — Карла Кольбаха.
— Не грусти, сынок, — сказал герр Зепп, который приехал проводить их миссию вместе с рейхсляйтером Борманом и прочими официальными и просто любопытствующими лицами, — на твой век войны хватит. Да и поверь мне — своему старому командиру, не эти парни, а чертовы дипломаты — вот кто на самом деле выигрывает войны!
— Действительно так, мы все здесь рассчитываем на вашу дальновидность, Карл! Будущее партии, наше личное будущее зависит от ваших компетентных действий!
— Будь уверен, Марти, Карл справится!
Мужчины принялись жать друг другу руки, потом обнялись, а когда Кольбаху удалось высвободиться из дружеских объятий, он поинтересовался:
— Пауль, дружище, я не верю своим глазам: почему вы предпочли английский автомобиль? Если не ошибаюсь, этот «Ягуар» под погрузкой принадлежит вам?
Пауль удрученно согласился:
— Угу, мне… Конечно, я бы предпочел БМВ, знаете, такой гоночный вариант… А это… По правде сказать, это подарок мадам Шталь. Она считает, раз ягуар — тотем индейцев в Латинской Америке, то машина с таким названием принесет мне удачу, а синий цвет гармонирует с моими глазами…
— Этот парень далеко пойдет! — герр Зепп отечески ущипнул Пауля за щеку. — Как старина Грюн-вальд — приедет тебя проводить?
— У отчима прибавилось хлопот после избрания бургомистром N-бурга…
Плотную группку сопровождавших энергично рассекла мадам Шталь — как всегда, безупречная до совершенства: в чудесном летнем пыльнике, украшенном букетиком живых фиалок. Приподняла коротенькую вуаль, привстала на цыпочки, поцеловала Пауля в лоб и стала вытирать след помады, не жалея белоснежной перчатки.
