все достоинства хозяйки и останавливая на ней взгляды гостей. Но на мне оно подчеркнет лишь все уродства, приобретенные за годы моих тренировок и противостояния сильным мира сего.
Одеваюсь и подхожу к зеркалу.
Находясь на расстоянии в десяток метров, я еще смогу всех обмануть – прикрыв ожог на груди своими волосами, которые пришлось спешно распускать и перекидывать на левую сторону. Но вблизи картина будет печальной.
– Надеюсь, Сюань Цзюнь будет не сильно злорадствовать, – протягиваю бездумно и выхожу из покоев.
Веселый пир должен начаться с минуты на минуту.
В коридоре передо мной встают два стражника, без каких-либо слов предлагая смириться с конвоем и следовать в сторону «праздника».
Полагаю, дядя решил, что я попытаюсь сбежать через главный вход. Болезный, он не в курсе, что нынче я ходок через окна. В Холодном дворце расстояние до земли могло бы меня покалечить, но в Солнечном – я имею все шансы спрыгнуть вниз и преспокойно пересечь дворцовую территорию до стены, отделяющей резиденцию правителя от столицы. Так что, пожелай я сбежать, я бы это сделала.
И никто бы меня не остановил – даже без пилюли. Потому что в нашей страже нет ни одного воина, способного победить меня.
Тут вам не север. Все сильные маги востока сидят по своим домам и в ус не дуют: на службу государству их вынудит пойти лишь приказ о военном положении и подкрепленное законом требование защитить родную землю.
С легким удивлением отмечаю, что начала допускать пренебрежительный тон в отношении местных порядков – пусть мысленно, но все же…
Когда я перестала гордиться всем в Цай – безоговорочно?..
* * *
Останавливаюсь перед дверьми и жду, когда их передо мной откроют. Вхожу в танцевальный зал с гулко бьющимся сердцем. Все уже здесь. И делегация севера, и местная знать, и даже мое дражайшее семейство. Еще одно предположение дня: дядя хотел сделать из моего появления отдельный номер, но что-то пошло не так.
Потому что на меня никто не смотрит. Нет, все взгляды знати направлены на Сюй Кая, стоящего в глубине зала в белоснежном мундире. Сайора в данный момент подводила к нему какую-то хорошенькую цаянку – очевидно, свою дальнюю родственницу. Девушка млела и смотрела на императора Го глазами Алинэ, только прибывшей на север и влюбившейся во всех представителей мужского пола разом.
Наблюдаю со своего места за тем, как широко растягиваются улыбки на губах Кэрона и его жены. Как все вокруг начинают расхваливать красоту юной девы и как отпускают комплименты самому Сюй Каю. Нет, я их не слышу. Но вижу по лицам. Все действие в глубине танцевальной залы превратилось для меня в какое-то странное представление – почти спектакль, в котором все, за что я раньше любила Цай, обращалось прахом.
Мудрость? Гордость? Мощь? Величественность?
Медленно выдыхаю из себя воздух, смешанный с глубоким разочарованием.
Ничего не осталось от прежнего Цай. Я вижу перед собой бескостную старость, лебезящую перед молодой силой.
Вновь перевожу внимание на девушку, неловко покачнувшуюся во время разворота и так удачно припавшую к груди императора севера. Ловлю на себе взгляд Кэрона и понимаю: все пошло так, как надо, в номере, устроенном лично для меня.
Дядя хотел, чтобы я все это видела. Узрела, так сказать, своими собственными глазами, как тот, кто должен был стать моим мужем, берет ладонь другой цаянки – хрупкой красавицы, которая, вполне возможно, скоро станет законной женой императора Го, потому как мое положение в «гареме» Сюй Кая не помешает тому взять законную супругу.
Сердце опускается в пятки…
Какой будет прекрасный брак.
И какой желанный – для обеих сторон.
– Ваше высочество… – Знакомый взволнованный голос вынуждает меня оторвать взгляд от сильных мира сего и перевести его на…
– Алинэ? – шепчу изумленно.
– Ваше высочество, с вами все хорошо! – Герцогиня сжимает меня в объятиях, наплевав на какой-либо этикет, и долго не отпускает.
Кладу ладонь ей на спину и тихонько похлопываю.
– Конечно, со мной все хорошо. Как может быть иначе? – шепчу, широко раскрыв глаза и не позволяя себе плакать.
– Как? КАК?! Вы посмотрите, что они устроили! – начинает возмущенно шептать Алинэ, отпуская меня, а затем резко разворачивает. – Хотя нет, не смотрите: даже мне сложно смотреть на то, что там происходит. Простите меня, ваше высочество, но что стало с Цай? Как они до этого… – Алинэ замолкает, встретив мой пустой взгляд. – Еще раз прошу прощения, ваше высочество. Я не должна была позволять себе лишнее. Я…
– Алинэ.
– Да?
– Зови меня по имени.
– Хо… хорошо, – медленно кивает герцогиня, с легкой тревогой всматриваясь в мое лицо.
– А теперь расскажи – почему ты здесь? И была ли ты в герцогстве? Виделась ли с отцом? – перевожу тему, радуясь той позиции, в которой оказалась.
Лицом к герцогине и спиной к Сюй Каю.
Мне нужен отдых от той картины, что, казалось, уже намертво въелась в мои глаза.
– Его величество после вашего побега в первую очередь пришел ко мне, – произносит Алинэ, опустив голову. – Кажется, сперва он хотел объявить о том, что я навсегда останусь на севере… но потом сказал, что мы покинем столицу сразу после съезда дипломатов. Вначале я не поняла, чего он хочет больше – убить вас или вернуть обратно. Но когда…
Герцогиня вдруг вздрагивает и замолкает, уставившись куда-то за мою спину.
– Ваше величество, – произносит она, приседая и склоняя голову.
Сердце перестает стучать, а к щекам приливает кровь. Медленно разворачиваюсь и смотрю в темные глаза Сюй Кая, возвышающегося надо мной.
Сюй Кая, стоящего слишком близко.
Сюй Кая, едва сдерживающего свои эмоции, а оттого – совсем незнакомого мне и такого… такого… Пораженная собственным открытием, стою и пытаюсь осознать – когда это произошло? Когда этот человек со столь притягательной, но холодной, как снег, красотой, стал дорог мне? Я хочу узнавать его?.. Хочу проводить время за изучением всех его черт, всех выражений его лица и всех его реакций?..
Тем временем император севера опускает взгляд на мое декольте, и его глаза становятся почти черными.
– Кто… выбирал этот наряд? – задает вопрос владыка севера.
– Не я. – Все, что могу выдавить из себя в его присутствии.
Да, тетушка совершенно точно знала, во что будет одет Сюй Кай. И подобрала мой наряд словно в насмешку над моим плачевным положением.
Я могла быть его невестой, могла быть его женой, но стала лишь бесправной наложницей.
Действительно – не смешно ли?..
Не замечаю момента, когда теплые пальцы императора отодвигают локон и прикасаются к краю ожога, и
