Но он и тут нашел выход, да, он не растерялся: велел Коботу найти способ, как можно самим делать это снадобье. Кобот же врач, в конце концов, профессионал, должен понимать в таких вещах! Абдулла купил ему дорогое оборудование, регулярно привозил материал для опытов, но все без толку. Два месяца времени, десятки испорченных единиц живого материала, почти три литра драгоценной жидкости, изведенной в процессе экспериментов, — и никаких результатов. Чему его учили в этой его медицинской академии?
Дальше больше. Три недели назад совершенно неожиданно для всех во дворах нашли тело какой-то убитой девчонки, причем убитой, как теперь совершенно очевидно, этим чертовым верзилой со звериной мордой. И ни его, ни Кобота никто даже не подумал поставить в известность. Что это значит? Только одно: они все-таки могут делать больше эликсира, возможно даже, нашли кого-то еще, кроме Абдуллы, кому будут его продавать, но при этом по-прежнему хотят, чтобы он при помощи Кобота подчищал за ними хвосты. Немыслимо! Хорошо еще, что очередная поставка в конце октября состоялась вовремя. Тогда у него был с ними очень неприятный разговор, причем они имели наглость отрицать очевидное и утверждать, что эту девку в середине месяца убил он сам! Оно ему надо?
Ну а последние события и вовсе уже выходили за всякие рамки. Этот осел Кобот, вместо того чтобы по-тихому убрать настырную экспертшу, так некстати сунувшую свой нос куда не следует, взял ее на работу, да еще и поручил проводить исследования других, уже давно похороненных трупов. И ведь Абдулла предупреждал о том, что добра из этого не будет — чутье его-никогда еще не подводило. Но гениальный Кобот уперся и настоял на своем. И вот теперь они имеют то, что имеют: девица-эксперт с каким-то мрачным типом приезжала к Галачьянцу, взяла на анализы кровь у его дочери, а потом еще забралась ночью в «Данко» и только что не сфотографировала и не выложила в интернет все, что так тщательно было скрыто от глаз посторонних в подвале пустого дома. Хорошо, что у Абдуллы есть свои люди и в Следственном комитете, так что необратимых последствий пока удалось избежать: пока, потому что в довершение всего каким-то непостижимым образом ей и ее хмурому дружку удалось перебить людей Абдуллы и скрыться в неизвестном направлении. Конечно, их ищут, и обязательно найдут, но что они успеют натворить за это время?
Не успел Абдулла прийти в себя от этих утренних новостей, как ему позвонили они и назначили встречу в подвале заброшенного дома, там же, где обычно проходила ежемесячная передача товара. Конечно, он все равно собирался ехать туда сегодня вечером, чтобы привезти Коботу новую партию материала для опытов, но вот эта неожиданно назначенная встреча настораживала. Что еще за напасть может его ожидать?
Телефон хрипел и свистел лезгинкой. Абдулла посмотрел на дисплей и вздрогнул: номер был ему знаком, и на звонок этого человека лучше было ответить. Он откашлялся и взял трубку.
— Кардинал, привет, уважаемый, слушаю тебя!
— Привет, Абдулла, — раздался в динамике чуть отдающийся эхом знакомый ровный голос. — У тебя есть сейчас минута, чтобы поговорить?
— Слушаю, слушаю очень внимательно!
— Это не займет много времени. Я хочу сделать тебе одно предложение. Мне нужно, чтобы ты отдал мне свой медицинский центр, «Данко», и все, что ты там производишь и поставляешь своим клиентам, например Галачьянцу. Полагаю, ты понимаешь, о чем идет речь. Мне кажется, оказание медицинских услуг — это совершенно не твое, а я сумею распорядиться этим бизнесом наилучшим образом. Конечно, я расценю это как дружеское одолжение с твоей стороны и с удовольствием отвечу тем же, если тебе понадобится моя помощь.
Абдулла подумал, что ослышался. Хотя нет: если бы он ослышался, то тяжелая красная волна не поднималась бы сейчас в нем, подобно готовой извергнуться лаве, заливая разум и перехватывая горло спазмом удушающей ярости.
— Абдулла, ты меня услышал? Я бы хотел получить ответ, — донеслось из динамика.
— Что? — Короткое слово было единственным, что Абдулла мог сейчас выдавить сквозь судорожно сжавшиеся голосовые связки.
— Прости, видимо, какие-то проблемы со связью. Я предлагаю отдать мне твой бизнес, связанный с «Данко». Поверь мне, я полностью в курсе того, что ты там делаешь, и твое дело попадет в хорошие руки, обещаю. Ну а я, со своей стороны, буду очень признателен, и…
В следующий миг толстые бронированные стекла автомобиля дрогнули, водитель испуганно дернул рулем, едва не выбросив с дороги с трудом увернувшееся маршрутное такси, а нечеловеческие хриплые вопли, казалось, огласили даже сумеречные улицы, заставив пешеходов испуганно оглядываться. Отдельные связные слова почти терялись в потоке каркающей брани, с трудом пробиваясь сквозь нее, как через треск помех:
— Ты… голову потерял… да?!.. Ты думаешь, ты один тут такой, да?!. Не понимаешь, с кем говоришь… я тебе объясню, кого хочешь приводи, я обосную… ты… готов ответить?!
— Я так понимаю, что ты не согласен на мое предложение, — прозвучал невозмутимый голос в телефоне, когда Абдулла на секунду прервался, чтобы перевести дыхание. — Очень жаль, я искренне хотел решить этот вопрос миром, но ты, видимо, настроен говорить по-другому.
На этот раз водитель был готов к яростному акустическому удару, но ему все же стоило определенного труда удержать руль в руках.
— Ты… мне будешь угрожать?!.. Это я тебе… и твоих… чтобы ты… давай встретимся, поговорим, если ты мужчина!
— Где и когда? — прозвучал быстрый вопрос.
— Заброшенный бетонный завод знаешь на севере, где выезд из города?! Завтра ночью в двенадцать часов буду тебя там ждать! В лицо мне скажешь все это!
— Отлично. Завтра в полночь, завод бетонных изделий, север. Я приеду. До встречи.
Абдулла еще минуты две кричал в трубку, пока не понял, что Кардинал уже давно его не слышит.
Абдулла сжал телефон так, что тот затрещал в кулаке, и, тяжело дыша, обвел взглядом салон «Hammer». Водитель смотрел прямо перед собой, старательно держась обеими руками за руль. Двое охранников на заднем сиденье молча уставились в окна. Несколько секунд Абдулла сидел неподвижно, а потом что есть силы швырнул телефон о приборную панель. Аппарат рикошетом отскочил и как пуля пронесся через весь салон в сторону заднего сиденья, где один из охранников чудом успел уклониться от неизбежного попадания в лоб. Раздался треск и звон рассыпающихся пластмассовых и металлических осколков. Абдулла несколько раз ударил кулаком по дверце, по сиденью и злобно воззрился на водителя, который чуть притормозил на пешеходном переходе:
— Ты всех пропускать теперь будешь, да?! Ты шофер или Армия спасения?! Давай тогда уже никуда не ехать, встань тут и стой, жди, пока весь город мимо тебя не пройдет!
Водитель вздрогнул и резко нажал на педаль газа. Серые тени испуганно метнулись в разные стороны от бампера автомобиля, как брызги грязной воды из-под колес.
Лишь немного успокоившись, Абдулла вдруг понял, что только что возник еще один вопрос, не менее, а может быть и более, важный, чем те, о которых он размышлял по дороге: как Кардинал узнал о его делах? Кто и когда мог ему об этом сказать?
Да что же за день такой сегодня!
Абдулла глубоко вздохнул. Они уже ехали по набережной канала. До «Данко» оставалось минут пять пути.
— Телефон дай мне, — сказал он, и с заднего сиденья мгновенно протянулась рука с точно таким же аппаратом, который разлетелся на куски несколько минут назад. Он уже был включен, и сим-карта вставлена внутрь. Охрана прекрасно знала характер и привычки своего шефа.
— Даня! Чего не отвечаешь, руки заняты?! Давай спускайся уже, я почти приехал, не хватало еще мне бегать за тобой!
* * *
«Ты бы вообще не бегал, скотина такая, если бы я тебя не зашил», — подумал Кобот, отложил в сторону телефонную трубку и устало потер виски. Прежние невеселые мысли бродили в голове, как неприятные пьяные гости, только сегодня их было особенно много и вели они себя еще более навязчиво, чем обычно.
Надо же, Даня. Кобот покачал головой: в следующем году ему исполняется пятьдесят лет, он доктор наук, уважаемый человек, даже и без этого проклятого медицинского центра, и вот тебе — Даня! Давай спускайся… Все чаще в последнее время Кобот начинал жалеть, что в свое время проявил чудеса хирургического искусства и в полевом госпитале, при свете переносной лампы, совершил настоящее чудо, вытащив из поджарого тела молодого бандита шесть пуль, да еще и сохранив ему правую ногу, которую любой другой, менее опытный врач просто отрезал бы к чертовой матери во избежание лишних проблем. Зато теперь, похоже, Абдулла считает, что облагодетельствовал своего спасителя, посадив его в кресло управляющего медицинским центром, как будто до этого Кобот побирался на помойке, а не руководил Бюро судебно-медицинской экспертизы, не читал лекции в медицинской академии и не был совладельцем собственного похоронного агентства. Конечно, сейчас он получал каждый месяц столько денег, сколько раньше не заработал бы и за год, но с каждым днем Коботу казалось, что он платит за эти деньги несоразмерно большую цену. И сегодня это чувство было особенно острым.
