Женщина промыла рану коричневатым дезинфицирующим средством, а хирург в это время изучал рану сквозь специальные очки, у которых на одном глазу была прикреплена маленькая дополнительная линза. Он поворачивал ее, настраивая резкость. Закончив дезинфицировать область вокруг раны, женщина ткнула пальцем точно в то место, где все это время находился палец доктора, предоставив ему возможность начать зашивать рану.
– Вам не следовало обращаться ко мне, – жалобно заявил врач Декеру, продолжая шить.
– У меня не было выбора. – Декер не отрывал взгляда от мокрого от дождя и пота лица Бет, которое теперь сделалось серым, будто овсянка.
– Но вы же больше не работаете в организации, – сказал доктор.
– Я не думал, что вам это может быть известно.
– Это же очевидно. Иначе вы не стали бы предупреждать меня заранее.
– Я же вам сказал: у меня не было выбора. Кроме того, если бы вы знали, что я действую без санкции, то, конечно же, не согласились бы помогать мне. – Декер держал Бет за руку, а она сжимала его пальцы с такой силой, будто тонула.
– Если уж на то пошло, то выбора не было у меня. – Врач продолжал шить. – Потому что вы очень живо объяснили мне по телефону, что устроите шум в этом доме, если я откажу вам в помощи.
– Я сомневаюсь, что соседи одобрили бы вашу побочную деятельность.
Помогавшая хирургу женщина прожгла его яростным взглядом.
– Вы напачкали в нашем доме. Вы же знаете, где находится клиника. Вы могли...
– Не было времени, – объяснил Декер. – К тому же вы когда-то оказывали мне помощь именно здесь.
– Это было исключением.
– Я знаю о других исключениях, которые вы делали. За щедрую плату. Я полагаю, что это еще одна причина, по которой вы согласились нам помочь.
Доктор нахмурился, не отрывая взгляда от швов, которые накладывал.
– Что вы имели в виду, говоря о щедрой плате?
– В моей сумке лежит восемнадцатикаратная золотая цепь, золотой браслет, перстень с нефритом и дюжина золотых монет.
– Не деньги? – Врач нахмурился еще сильнее.
– Они стоят около двенадцати тысяч долларов. Спрячьте их в чулок на случай тяжелых времен. Поверьте мне, они могут вам пригодиться, если придется покидать страну второпях и некогда будет бежать в банк.
– Пока что у нас не было такой проблемы.
– Пока что, – уточнил Декер. – Я хотел бы, чтобы вы сделали для этой женщины все, что в ваших силах.
– Вы угрожаете мне?
– Вы, должно быть, меня неправильно поняли. Я вас подбадриваю.
Врач сделался совсем уже хмурым, вскинул взгляд на Декера, но тут же вернулся к своей работе.
– При таких обстоятельствах мой гонорар за эту процедуру составит двадцать тысяч долларов.
– Что?
– Я рассматриваю те предметы, которые вы перечислили, лишь как задаток. – Врач выпрямился, его руки замерли. – Или для вас уплата моего гонорара представляет проблему?
Декер, не отрываясь, смотрел на зашитое наполовину отверстие в ноге Бет.
– Нет.
– Я так и думал. – Врач возобновил работу. – Где драгоценности?
– Здесь. В моей сумке. – Декер повернулся туда, где бросил сумку на пол, когда помогал вносить Бет в кухню.
– А как насчет оставшейся суммы?
– Вы получите ее.
– Какие у меня будут гарантии?
– Я дал вам слово. Если этого вам недостаточно...
Нараставшее напряжение разрядил Эсперанса.
– Знаете, по-моему, я торчу здесь совершенно без толку. Может быть, я мог бы сделать что-нибудь полезное?
– Вестибюль и лифт залиты кровью, – заявила женщина. – Если увидят соседи, то вызовут полицию. Пойдите и уберите.
Судя по безапелляционному тону, она думала, что имеет дело со слугой-мексиканцем или пуэрториканцем. Темные глаза Эсперансы сверкнули, но он лишь спросил:
– Чем я могу воспользоваться?
– Под раковиной стоит ведро, там же найдутся тряпки и дезинфицирующее средство. И не забудьте надеть резиновые перчатки.
Эсперанса взял все, что нужно, и удалился, а женщина тем временем надела на левую руку Бет манжету тонометра, накачала воздух и уставилась на шкалу. Вскоре шипение воздуха прекратилось.
– Какое давление? – спросил Декер.
– Сто на шестьдесят.
Нормальное давление для здорового человека составляет 120 на 80.
– Понижено, но опасности нет.
Женщина кивнула.
– Ей повезло.
– Ну, да, вы же видите, какой у нее счастливый вид.
– Вы и сами выглядите немногим лучше.
Вдруг зазвонил телефон; звонок прозвучал настолько резко, что и Декер, и врач, и его жена как по команде вскинули головы и уставились на аппарат. Он висел на стене рядом с небольшим морозильником. А телефон все звонил и звонил.
– Кто может звонить в такое время?
– У меня один пациент лежит на искусственном кровообращении, – сказал врач, не прекращая шить. – Я сказал в больнице, чтобы мне позвонили, если ему станет хуже. Когда позвонили вы, я решил, что это сообщают о нем. – Он поднял руки в испачканных кровью перчатках и махнул жене. – Но я сейчас не могу подойти к телефону.
Телефон продолжал звонить.
– А я не хочу, чтобы вы отвлекались от того, что делаете. – Декер поднял трубку. – Алло.
– Ты чертовски предсказуем, Декер.
Как только Декер услышал самодовольный голос МакКиттрика, у него перехватило дыхание. Он стиснул трубку с такой силой, что побелели суставы.
– В чем дело? – еще более наглым тоном спросил МакКиттрик. – Нет настроения пообщаться? Не хочешь говорить. Никаких проблем. Я могу поболтать и за двоих.
– Кто это? – спросил врач.
Декер поднял свободную руку, сделав ему знак, чтобы он молчал.
– А что, может быть, я не такой уж недоумок, каким ты меня считаешь? – игриво спросил МакКиттрик. – Когда я увидел, что ты накладываешь своей бабе жгут, я первым делом спросил себя: куда он может ее отвезти, если логично рассуждать? И, клянусь богом, я оказался прав. Я видел из подъезда соседнего дома, как вы приехали. Ты, должно быть, позабыл, что мне тоже известно об этом месте. Вот и оказалось, что ты полностью предсказуем. Знаешь что я думаю?
Декер молчал.
– Я задал тебе вопрос! – повысил голос МакКиттрик. – Лучше тебе вежливо говорить со мной, а не то я сделаю что-нибудь похуже, чем собирался.
– Ладно. Так что вы думаете?
– Я думаю, что ты потерял свою хватку.
– Я устал от всего этого, – сказал Декер. – Обратите внимание вот на что. Наша сделка все еще в силе. Я не изменю своего решения.
– Это точно?
– Я не стану преследовать вас.
– Ты, дружище, по-моему, кое-что недопонимаешь. Это я преследую тебя.
– Вы хотите сказать: вы и Рената.
– Так ты сумел вычислить, кто был в автомобиле?
– С вашим уровнем подготовки вы не смогли бы все это сделать настолько успешно. Она все время учит вас.
– Да? Ну так вот, она и тебя хочет кое-чему научить. Она хочет, чтобы ты, Декер, понял, что это значит: терять тех, кого любишь. Выгляни-ка из окна. Прямо перед домом.
Щелк. Связь прервалась.
4
Декер Медленно повесил трубку.
– Кто это был? – настороженно спросил врач.
«Выглянуть в окно... – встревоженно думал Декер. – Зачем? Чтобы они меня увидели? И смогли прицелиться?» И вдруг у него чуть не подкосились ноги: он вспомнил, что Эсперансы нет в квартире. Он вышел, чтобы убрать кровь с пола в вестибюле и в лифте. Неужели спустился и начал с вестибюля? Значит, МакКиттрик...
– Эсперанса! – крикнул Декер, выбегая из кухни. Распахнув дверь квартиры, он выскочил на лестничную площадку, всей душой надеясь увидеть там Эсперансу, но, увы, там никого не оказалось. На шкале над закрытой дверью лифта горела единица – кабина находилась внизу. Уже подняв руку, чтобы нажать на кнопку вызова, Декер вспомнил, как медленно движется этот лифт, и кинулся бежать вниз по лестнице.
– Эсперанса!– Декер мчался вниз, перепрыгивая через три ступеньки; топот его ботинок громким эхом разносился по лестничной клетке. Через считанные секунды он оказался на третьем этаже, потом на втором. – ЭСПЕРАНСА! – Ему показалось, что он услышал приглушенный ответ. Тогда он заорал во все горло: – Прочь из вестибюля! В укрытие! – Он одним махом перемахнул сразу половину ступенек лестничного пролета и услышал тяжелый грохот, как будто упало ведро. – Снаружи МакКиттрик и Рената! Живо, поднимайтесь вверх! – Он перемахнул через последнюю лестничную площадку, в два прыжка одолел нижний марш и был потрясен, увидев, что Эсперанса удивленно смотрит на него и никуда не бежит.
Декер прыгнул вперед, пролетел, вытянувшись, как футбольный вратарь в броске, через разделявшее их расстояние и ударил Эсперансу руками в грудь, отбросив его мимо открытой двери лифта в большую нишу сбоку помещения.
И сразу же весь мир заполнился оглушительным грохотом. Прогремевший на улице взрыв раздробил на мелкие осколки стеклянную дверь подъезда. Хлопнувшись на пол рядом с Эсперансой, Декер чувствовал, как над ним, словно шрапнель, летели и врезались в стены куски дерева, металла и стекла. А потом в вестибюле стало неестественно тихо, как будто из него внезапно высосало весь воздух. По крайней мере именно так казалось Декеру, у которого от удара о каменный пол перехватило дух. Лежа рядом с Эсперансой в просторной, похожей на альков нише, он попытался набрать в грудь воздуха и медленно, превозмогая боль, сумел это сделать.
