– Ну что же, – Кларк поправил воротник и шагнул к двери. – Сегодня мы, пожалуй, закончим.
– Все-таки, вы намерены закрыть дело? – встрепенулся Чейз.
– Да, – ответил Рей. – Все и так слишком затянулось.
– Но…
Агент не успел выдвинуть аргумент против этого решения, так как инспектор уже открыл дверь и вошел внутрь зала заседания. Адаму ничего не оставалось, как проследовать за ним.
Просторное помещение, заставленное пластиковыми стульями, щедро обдувалось прохладным воздухом, пропущенным через систему кондиционирования. Адам не удержался и вдохнул через нос полной грудью.
Инспектор Кларк, заметив это, удивленно вскинул брови, но никак не прокомментировал этот странный, с его точки зрения «жест».
Несколько стульев были заняты людьми умного вида и различной степени важности. Среди присутствующих Чейз заметил генерала Айзенберга, начальника безопасности систем связи Томаса Бэйли и представителя военной Комиссии Йоханса Бартера. Остальных агент раньше встречал по долгу службы, но имен и званий не помнил.
Напротив аудитории располагались не менее пластиковый стол с терминалом, оператор и сидящая сбоку стола привлекательного вида девушка с едва заметными признаками беременности.
Все эти люди находились в полурасслабленных позах и «внимательно» слушали перепалку генерала и начальника Комиссии. Лишь девушка была напряжена. Она нервно постукивала по краю стола кончиками пальцев, с закрепленными на них датчиками, которые в свою очередь соединялись посредством тонких проводов с терминалом.
«Дарна Паттель», – вспомнил Адам имя девушки.
– Что у нее с рукой? – спросил вполголоса Кларк, присаживаясь на соседний с агентом стул.
– Это сенсоры, они снимают показания… – начал объяснять Адам.
– Я про другую руку, – перебил его Рей.
Агент Чейз перевел взгляд на свежую повязку, обхватывающую запястье Дарны.
– Так… – отмахнулся он. – Мы сделали надрез, чтобы убедиться в отсутствии подкожной мышечной прослойки.
– Зачем? – недоумевал инспектор.
– Мы должны быть на сто процентов уверенными, что она не принадлежит ни к оборотням, заполонившим Гайган, ни к злосчастному проекту «Тритон», который, по моему мнению, и послужил отправной точкой к тому, что произошло на планете.
– Другими способами в этом убедиться было нельзя? – разозлился Рей.
– Так дешевле… и быстрее. К тому же вполне законно.
Инспектор Кларк тяжело вздохнул. Он жалел бедную девушку, которой и так пришлось многое пережить. А тут еще этот… Чейз со своим надрезом.
– …Во всем виноват этот чертов проект, – раздраженно продолжал генерал. – Начав заигрывать с генетикой, мы сами спровоцировали этот инцидент. Сколько образцов «Тритона» вам удалось отловить?
– Четыреста, – отмахнулся Йоханс.
– Четыреста, из тысячи восьмисот, – подытожил Айзенберг. – Полностью обученные солдаты со способностью менять внешность разбрелись по всему Гайгану. Федерация возложила на них особую миссию – внедриться в Сообщество. Вместо этого все образцы исчезли, разбежались. Конечно, обладай я способностью менять внешность по своему желанию, я бы тоже послал все к чертям и затерялся бы в толпе. А мы в свою очередь отвергли их, посчитав слишком опасными для себя. Следовательно, эти тысяча четыреста полуоборотней стали предоставлены самим себе, и когда они почувствовали свои преимущества, то запросто могли сплотиться как между собой, так и с местными… формами и спланировать то, что мы теперь имеем. Спланировать конец войны.
– Программа обучения, инсталлированная в их мозги, подразумевала полное подчинение Федерации и не должна была позволить образцам действовать самостоятельно, – произнес Бэйли.
– «Инсталлирована в их мозги», – передразнил генерал. – Вы лично это проконтролировали? Тысяча четыреста клонов с почти нечеловеческими возможностями! Это целая армия, черт ее дери!
– Чушь. Тысяча четыреста – это слишком мало для подобных масштабов… – возразил представитель Комиссии.
– Плюс все оборотни, живущие там, – поправился Айзенберг.
– Все равно нереально. Либо оборотни были умнее, чем казались на первый взгляд.
– Нам удавалось поймать несколько этих тварей, – вставил реплику Адам.
– Мы основательно их изучили. Надо сказать, что на основе их ДНК создавались образцы «Тритона». Так вот, оборотни практически неразумны, это просто хищники, и нападение произошло спонтанно, благодаря какому-то общему порыву, инстинкту, зову природы и так далее.
– Они управляли техникой, маскировались под людей и эхиров…
– Это непроверенные данные.
– Непроверенные? Мы потерпели полный крах! Ни один солдат, я не говорю уже о технике, не вернулся с Гайгана. Никто не смог спастись. Все, кто находились на этой зеленой планете, там и остались. Эти твари уничтожили всех, уничтожили и спрятались.
– Вы получили снимки с орбиты? – спросил Бартер.
– Нет. То есть да, но на них невозможно ничего увидеть, – ответил Чейз.
– Концентрация пыли в атмосфере превосходит возможности нашей оптики.
– Разведотряды?
– Не вернулся ни один. После приземления связь пропадает полностью. Никаких данных. Все частоты глушатся.
– Дроны?
– То же самое, – вставил Айзенберг. – Все говорит о том, что враг оснащен технически и, скорее всего, нашим же оборудованием. Это не животные. Они разумны и гораздо разумнее всех нас.
– Мы проводим неверные параллели, – высказался Кларк. «Аудитория» мгновенно притихла.
– Местная форма жизни, – продолжал инспектор. – Как она там… называется? Не имеет к «Тритону» никакого отношения, равно как и «Тритон» к ней. Если говорить о «Произошедшем», то можно предположить, что… местные…
– Называйте их – оборотни, – предложил Бартер.
– Не важно… Они готовились к этому. Все что мы имеем – это тщательно спланированная операция или даже заговор. Не исключено, что «Тритон» оказал им в этом содействие, но мы должны учесть, что, возможно, оборотни превосходят нас пусть не в прогрессе, но интеллектуально – точно.
– Не превосходят, – повысил голос Чейз. – Это доказано генетически.
– Значит, мы имеем дело с коллективным разумом. Улей всегда «разумнее», чем каждый индивид по отдельности.
– Как вам удалось спастись? – обратился генерал к Дарне. – Нет. Стоп. Для начала хотелось бы знать: вы вообще в курсе, что произошло, и почему для нас так важна каждая мелочь, каждая зацепка?
– Местная форма жизни, о которой мало кто знал, – вздохнула девушка, – вышла из глубин Великого Океана и уничтожила всех людей и эхиров в том числе. Спасшихся нет. Флот исчез. Доступа на планету нет. Эхирское Сообщество выслало инспекцию с «белыми» флагами, которая торчит теперь на подходах к Гайгану и ждет любой информации, которая может пролить свет на случившееся. Федерация же делает вид, что в курсе произошедшего и что продолжает сохранять контроль над ситуацией. Хотя и те, и другие знают, что это далеко не так.
Проговорив это, она шумно выдохнула.
– Об этом, – продолжила она, – знают уже все. Тем более, после официального заявления о поражении в войне, которое Федерация понесла, это стало…
– Кстати, – перебил инспектор Кларк. – Необходимости в этом заявлении не было никакой. Теперь каждая собака на Земле считает, что мы проиграли войну Сообществу, отстающему от нас в развитии, а нелепую сказку про оборотней придумали, чтобы хоть как-то оправдаться.
– Заявление нужно было для того, чтобы объяснить людям причину повышенного внимания к оборонной промышленности, и как следствие – повышения налогов и пошлин.
– Налогоплательщики на протяжении всей истории человечества оставались недовольными подобным «повышением внимания», но причины их интересовали меньше всего, – вставил реплику Бэйли.
Генерал поднял руку, требуя тишины.
– Вернемся к нашему… свидетелю и прежнему вопросу, – сказал он, поворачиваясь к Дарне. – Как все-таки вам удалось выбраться с планеты?
– Я… не знаю, – замешкалась она. – Меня удерживали в качестве заложницы и…
– Кто? – спросил Айзенберг.
– Эткинсон. Джим Эткинсон, – ответила девушка. – Он, кажется, работал на Федерацию.
– В смысле, был одним из агентов? – поправил Чейз.
– Да, наверное.
– Дело в том, что Эткинсон, я имею в виду, настоящий агент Эткинсон, – проговорил генерал. – Погиб при исполнении задолго до… того, как стал удерживать вас в качестве заложницы.
– У него была охрана, челнок, документы, указывающие на его принадлежность к секретной службе и доступ в Федеральную сеть, – сказала Дарна.
– Понятно, – выдохнул Айзенберг. – А мысли о том, что документы могли быть поддельными, у вас не возникло?
– Документы не были поддельными, – вставил реплику инспектор Кларк.
– Откуда вам это известно? – обернулся генерал.
– Мы проверили пароли и карты доступа, – ответил Рей, уже пожалев о том, что подал голос. – Придраться не к чему.
