быть просто моё разбушевавшееся воображение — снова. Я не собиралась этого делать и всё равно провела параллель между ним и Максом: в самом начале наших отношений я тоже думала, что нашла того самого, и наши отношения — это навсегда, а вот, как вышло… Впрочем, Стас и Макс были абсолютно разными, и Баринов ни разу ещё не дал мне повода в нём усомниться. К тому же, он не безмозглый студент, считающий, что у него вся жизнь впереди, и потому нужно всё перепробовать; он взрослый самодостаточный мужчина, который уже много чего повидал и отлично знает, на что способен и чего хочет. А если я так и буду всю жизнь подвергать всё сомнениям, то под конец останусь одна, хотя это, конечно, не главная причина.
Наши отношения, по меньшей мере, заслуживали шанс.
— Я не буду говорить, что меня всё это не пугает, — серьёзно ответила. — После предательства Максима я вообще думала, что никогда не стану ни с кем встречаться, потому что каждое новое разочарование переносить сложнее предыдущего. А наши с тобой отношения сделали настолько стремительный поворот, что у меня до сих пор голова идёт кругом. И я рада, что не оказалась втянута в ваш с Ингой разрыв, хотя подозреваю, что без меня в какой-то степени всё равно не обошлось. У меня нет комплекса королевы, и корона мне не жмёт, но, полагаю, без моего присутствия ты бы вряд ли понял, что она тебе не подходит, а даже если это случилось бы, ты был бы уже глубоко женат. Но я не хочу противиться тому, что происходит между нами. Ты… нравишься мне — таким, какой есть, я не хочу тебя терять, но и спешить не хочу.
— Эй, я ведь уже говорил, что не собираюсь давить на тебя, — погладил мою щёку пальцами. Меня не смущало, что в кафе полно посетителей, а мы вели себя так, будто сидим в полном одиночестве. — И всё же через какое-то время тебе придётся сказать мне «да», потому что иначе я буду вынужден ночевать под твоей дверью, пока ты не согласишься.
Напряжение окончательно отпустило меня, и я рассмеялась.
— Не думаю, что вам это грозит, Станислав Андреевич. — Мы немного помолчали. — Могу я спросить?
Знаю, что всё вроде как позади, но кое-что не давало покоя.
— Конечно, — кивнул с улыбкой.
— Инга объяснила, зачем платила Максу за его преследования?
Веселье исчезло из его взгляда, и Стас снова задумался.
— Она сказала, что никому ничего не платила, и я склонен ей верить, потому что это противоречило всему, что Инга говорила до этого.
— Тогда кто же ему платил? — задумчиво уставилась в стену я. — Я знаю только одну женщину «в крутой одежде и с дорогой машиной».
Некоторое время между нами стояла полная тишина, потому что каждый думал о том, кому такое могло быть выгодно. В голове на мгновение промелькнула мысль о маме, но та, скорее, разыграла бы противоположную карту, чтобы выудить денег у «будущего зятя», а не стала подкупать Макса. К тому же, у неё самой таких денег отродясь не водилось, да и вообще идея звучала бредово. Среди моего окружения в принципе не было знакомых с таким высоким материальным положением, врагов и завистников — тоже.
Просто какой-то беспросветный тупик.
Я уже собиралась отвлечь Стаса следующим вопросом, когда его лицо внезапно просветлело.
— Инге незачем было платить твоему бывшему парню, но ведь кому-то было выгодно, чтобы с её пути исчезла соперница, а моё внимание переключилось обратно на Ингу. Как думаешь, кому именно? — Он знал ответ, но вместо моего просвещения решил меня подразнить, Шерлок, ё-моё. Наверно, я слишком туго соображала, и на моём лице отразилась досада, потому что Баринов закатил глаза. — Ладно, дам тебе подсказку. Кого могла настолько заботить судьба Инги, что он решился на такие крайние меры?
Шестерёнки в голове снова натужно заскрипели, и о череп изнутри билось одно-единственное слово. Забота, забота, забота… Да кто может заботиться о такой эгоистичной стерве? Мыслительный механизм внезапно брякнул и замер, а по моим губам скользнула разочарованная усмешка оттого, что я не догадалась раньше.
Так заботиться могут только родители.
— Так выходит, не только её отец пёкся о её будущем, но ещё и мама.
— Я даже не удивлён, — хмыкнул парень. — В любом случае, теперь это тоже не имеет значения.
Он снова потянулся ко мне, но я накрыла его губы ладонью: было ещё кое-что, что хотелось выяснить прямо сейчас, чтобы потом не отвлекаться.
— Что грозит твоей компании? Сашка упоминала, что тебе придётся отдать половину бизнеса в случае, если ваша с Ингой свадьба не состоится…
Он отвёл мою ладонь от своего рта и прижал её к щеке.
— Скажем так: у Алексея Владимировича нашлись дела поважнее, чем делёжка моей компании, так что ни ей, ни мне ничего не грозит до тех пор, пока я сам не решу всё испортить.
И прежде чем я успела уточнить, что он имел в виду, он всё-таки меня поцеловал, заставив забыть и о его компании, и об Инге — даже о моём «да», которое однажды мне наверняка захочется ответить.
Надо поучиться у него мастерству манипуляций.
Эпилог
— Вставай, соня! — запрыгнула на меня Сашка.
Я попыталась скинуть её с себя и натянуть на голову одеяло, но девушка вырвала его из моих рук и стянула с кровати. Без него мне сразу стало холодно, и ноги на автомате поджались к груди, а на голову я-таки накинула подушку. Стас вчера до поздней ночи не давал заснуть то своей болтовнёй, то поцелуями, и спровадить его из комнаты мне удалось только в час ночи, потому что он сам не ушёл бы никогда.
А мне так хотелось выспаться.
— Вставай, всё на свете проспишь! — не унималась подруга.
Высунув голову из-под подушки, я прищурилась от яркого солнца, светившего в окно, и посмотрела на циферблат часов. Половина шестого! Да Сашка вообще самоубийца — так рано меня разбудить!
— Отстань, Баринова, — хрипло проворчала ей в ответ. — И чего тебе не спится-то, ну!
— Сегодня такой знаменательный день, а ты дрыхнешь, как суслик! — укоризненно обвинила меня и пустила в ход самое коварное средство пробуждения — принялась щекотать меня. — Раз не хочешь вставать по-хорошему…
Теперь уже было совершенно не до сна. Я с детства жутко боялась щекотки, и сейчас хохотала, как ненормальная, пока проворные Сашкины пальцы порхали по моим бокам и животу. Только когда мне уже перестало хватать
