- И во время последнего Ева как раз детально и ознакомилась с этой частью моего сознания, - я не давал сбить себя с выбранной линии поведения. - Вы, кажется, говорили, что последний припадок был намного слабее? Да и второй тоже был слабее первого, так?
- Так... - нехотя согласилась Мисато.
Пауза. Странное дело - несмотря на всю логичность своих действий, врать Мисато было неприятно. Не мог я хоть с кем-то говорить на эту тему - слишком уж личной она была. Но тогда почему?..
- Извините, Мисато-сан, - тяжело выдохнул я наконец. - Об этом я ни с кем говорить не буду.
Только Ноль Первому ("Или теперь называть его Зверем?") я позволял так глубоко залезать в мою душу.
- Ты не подпускаешь к себе людей, Синдзи, - это прозвучало не как обвинение, а скорее как констатация факта. Немного грустно. - Я понимаю, так проще - никто не ударит в спину. Но ведь ты не думаешь, что я могу сделать что-то тебе во вред, так?
Я кивнул, хотя внутри все протестовало против подобного.
"Не доверяй никому!"
Никому не позволяй узнать хоть что-то жизненно для тебя важное! Не выдавай информацию, которая может тебе навредить! Но вместе с тем я знал: мой опекун действительно мне не навредит. А еще я боялся. Боялся того, что ошибся, и человек, которому я доверюсь, - предаст.
Я не хотел совершить такую ошибку.
Но что было меньшим из зол - дать ей возможность навредить мне или показать, что я ей все-таки не верю?
Усмешка, чуть не переходящая в оскал.
Все-таки я к ней привязался. Ведь в ее лице я получил то, чего подсознательно желал всегда - семью.
"Что мне делать?"
- Один вопрос, Мисато... - наконец сумел выдавить я из себя. - Я отвечу на один ваш вопрос...
А внутренности раздирал страх - я только что раскрылся перед другим человеком. Стал уязвим. Беззащитен.
"Остановись! Это ошибка! Не говори ей ничего! НЕ ВЕРЬ ЕЙ!!!"
А Мисато молчала. Я ждал вопроса, как удара, а его все не было. Тут что-то теплое легло на мое плечо. Мгновеньем позже я понял, что это ладонь моего опекуна.
- Синдзи, я сейчас ни о чем не буду спрашивать, - ее голос звучал совсем близко. Я явственно ощутил аромат ее духов. - Но если ты сам решишь мне что-нибудь рассказать - я готова тебя выслушать в любое время. Рицко ведь все равно во всем этом разберется - такая у нее работа. И мне кажется, будет лучше, если я узнаю, что с тобой творится до того, как это узнает Рицко.
Мисато убрала руку с моего плеча. Негромкий скрип отодвигаемого стула, удаляющиеся звуки шагов...
"Удаляющихся".
И мой голос, звучащий вслед:
- Это не припадок, Мисато. Это я сам... делаю.
Тишина. Абсолютная тишина, смешавшаяся с такой же абсолютной темнотой. Неизвестность. И страх, ею порожденный.
- Это не будет отображено в моем отчете, - обрывает тишину голос моего опекуна. И шорох закрывающейся двери.
Я криво усмехнулся и плюхнулся на кровать.
"Кем я стал... Думать противно!"
Усмешка приобрела черты оскала.
"Лежу тут, ничего не делаю... Точнее боюсь что-то делать. Боюсь перемен. Рей, Мисато... Я ведь и от них теперь ничего хорошего не жду! Докатился, блин! Трусливый урод!"
Я вновь думал. Но теперь уже я мог рассуждать здраво, а не просто вариться в котле собственных переживаний. Я вспоминал. Вспоминал каждый свой поступок из той, нормальной жизни. Сравнивал с тем, что было после. И раз за разом приходил к одному и тому же выводу. Меня пугала не только моя слепота. И точили меня изнутри отнюдь не одни кошмары. Меня ломало мое собственное желание жить. А точнее - моя неспособность это желание обеспечить. Моя нынешняя уязвимость перед внешним миром. Моя зависимость от других людей.
Шаг за шагом я вспоминал, как менялся. Был шок. Был страх. Страх того, что не буду больше пилотом. Страх того, что Рей меня бросит. Страх, что Мисато - предаст. Ведь теперь моя жизнь больше зависела от этих трех факторов и в намного меньшей степени - от меня.
И пошли сомнения - сомнения в Рей, сомнения в Мисато. Только в Звере я не сомневался. Вторая часть "Я" Евы, мое отражение. Как я мог в нем сомневаться? Но при этом именно в нем я решил покопаться поглубже! А с остальными же я ничего не делал. Словно боялся, что проверка даст положительный результат. Или "словно" здесь лишнее?
"А ведь я обещал себе... Обещал, что справлюсь... Обещал, что буду жить... Жить, а не дрожать в углу от страха!"
Сознание все сильнее заполняла причудливая смесь злости, отвращения и презрения.
Я боялся. Боялся и сидел, сжавшись в уголке. Ничего не делая. И все это вместо того, чтобы задать простой вопрос - "А что изменится?". Пусть меня бросит Рей, пусть меня бросит Мисато - что изменится? Я останусь один? Ну и что с того?!
"Я всегда так жил! Так какого хрена?!"
Кривой оскал на лице.
"А ларчик просто открывается - теперь тебе есть, что терять. Страшно возвращаться к прежней жизни, а, Икари? Страшно вновь жить без причины и даже без самого желания жить?!"
Да, именно так. Вот только не следовало мне забывать, что именно таким образом у меня и получалось жить. Двигаться вперед. А сейчас я мало того, что остановился, так еще и назад сдавать начал!
Кривой, почти жалкий оскал. Мне страшно. Но к Ангелам все! Я буду двигаться вперед! И может быть когда-нибудь...
"Ведь я дошел до этой точки. Просто остановился рановато. Хе".
Я рывком поднялся с кровати.
"Вставай!"
Кацураги Мисато.
Я аккуратно прикрыла дверь в комнату Синдзи и прошла к себе. По пути заглянув на кухню и прихватив из холодильника банку пива.
"Синдзи..."
Я прекрасно понимала, что то, что с ним происходит - это результат его осмысленных действий. Более того - я даже примерно представляла, что это были за действия.
Все началось еще тогда... Странная записка на двери. Вроде бы спокойно спящий Синдзи. Да и на следующее утро он выглядел вроде бы нормально. Только старательно прятал как-то неприятно изменившийся взгляд.
"Тогда я спрошу по-другому. Зачем?"
"Чтобы понять, куда двигаться дальше".
Вот так. Первый звонок не просто о знании последствий, но об осознанности действий. Которые и были предприняты с некой неясной целью.
Потом были и другие интересные моменты.
Вот атака Седьмого Ангела. Хриплый крик Икари:
"Это засада!"
Звучавший так, будто ему сложно говорить. Или больно. И буквально через секунду из-под воды выскочило два Ангела. Как он узнал?
Вот его танец с Аянами. Танец, о котором я написала в отчете "тренировка прошла успешно". Черта с два она была успешна! Она была невозможна! Я, конечно, ожидала, что Синдзи что-нибудь выкинет... Более того - я даже рассчитывала на это! Но я не думала, что он выкинет что-то столь... масштабное. Хотя он ли это выкинул? Стоило ли этот случай списать на Аянами?
Этого я не знала.
"Они действительно испугались, Икари".
Так сказала после танца улыбающаяся - черт меня подери, улыбающаяся! - Рей. Как будто продолжила какой-то разговор с Синдзи. Разговор, которого никто не слышал...
А еще были слова Рицко о возросшей нагрузке на мозг пилота.
Все это складывалась в четкую и логичную картину. Достаточно отбросить слово "невозможно".
Синдзи мог каким-то образом расширять возможности своего мозга. Предсказать атаку только что убитого Ангела, идеально повторить один раз показанные движения, сделать что-то непонятное с участием Евы, "понять, куда двигаться дальше". Достаточно было отбросить тот факт, что для человека невозможно использовать свой мозг, как аналог компьютера.
"Для человека".
Это было второй и намного более неприятной частью моих предположений.
Был ли Синдзи человеком? Нормальным человеком?
Я тяжело вздохнула и отставила в сторону опустошенную пивную банку.
На этот вопрос меня натолкнула Аянами Рей. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда в организации, плотно занимающейся генетикой, взялась девочка со столь нестандартной внешностью и характером. И без прошлого. Первый пилот Евангелиона. Как бы случайно оказавшийся под опекой командующего.
Можно с большой долей уверенности предположить, что Рей в "NERV'е" с рождения. Человек, которого создали для того, чтобы быть пилотом "Евангелиона". Рицко как-то обмолвилась, что покойная жена командующего была очень хорошим генетиком...
Но если Рей специально создана для того, чтобы пилотировать Еву, то почему она худший из ныне действующих пилотов? Неудачный эксперимент? Возможно. Потому что дальше...
Дальше появляется Икари Синдзи.
Сын командующего, но почему-то никаких родственных отношений между ними не чувствуется - командующий не воспринимал его как сына, а Синдзи в присутствии отца разве что не плевался. Пилот, который впервые в жизни увидев Еву, синхронизировался с ней так, что у Рицко практически волосы дыбом вставали. Извилины - точно на дыбы поднимались. Сколько она уже пытается разобраться в тонкостях работы "Берсерка"? А сколько месяцев прошло у остальных пилотов от первой активации Евы до хоть сколько-нибудь осмысленных движений в ней? Вот то-то же.
