Икари сжал руки в кулаки.
- Теперь... теперь она хочет быть со мной. Вот только я не уверен, что это ее решение. А я не хочу быть похожим на командующего...
- А при чем тут это? - я была немного сбита с толку подобным поворотом.
- Он превосходно умеет манипулировать людьми, - оскал на лице Синдзи был виден даже в полутьме. - Я не хочу быть таким, как он. Но я тоже умею ими манипулировать... И Рей я именно манипулировал. По другому ее никак нельзя было вытащить из той ямы, в которой она пребывала. Мне казалось, что я сумею... Но что-то пошло не так.
Я потихоньку начинала понимать. Нет, конечно подобное могло прийти только в очень больную голову, но своеобразная логика тут присутствовала. Очень своеобразная.
- Так чего же ты добивался, если расцениваешь такое ее поведение, как неудачу? - это была, пожалуй, самая большая логическая нестыковка.
- Она должна была меня послать, - последовал еще один предельно ясный ответ.
- Чего?! - подобного я никак не ожидала. - Ты добивался того, чтобы тебя послали? Так какой во всем этом смысл?
- А параллельно она послала бы командующего и стала нормальной личностью.
- А ты? - только и смогла выдавить я.
- А я буду жить... - в ответе звучала практически ничем не прикрытая ненависть. К себе.
- Как можно так себя ненавидеть? - тихо произнесла я.
- Я слишком много о себе знаю, чтобы относиться к себе как-то по-другому.
- А ты не думал, что ты знаешь всякую фигню? - теперь злость прорезалась и в моем голосе. - Сам ведь недавно говорил, что ошибся! Хотя ведь тоже был абсолютно уверен в том, что все делаешь правильно, не так ли? Никто не идеален! Но это не повод так к себе относиться!
- Да ну? - он развернулся ко мне лицом. - Тогда скажи, Аска, как еще ко мне может относиться нормальный человек?
"Надоел".
И вместо ответа я его целовала. В губы. Взасос.
Я понимала, что завтра я об этом буду жалеть, что это мой первый поцелуй, что завтра я обязательно вспомню про Кадзи. Но к дьяволу все расчеты! Вот передо мной сидит тот, кто пытался рассчитать все на свете - и чего он добился? Поехавшей крыши и инвалидности в семнадцать лет?! В гробу я такую расчетливость видала!
Синдзи замер. Застыл статуей. Он совершенно не умел целоваться. Да и губы у него были не самые приятные...
"Ну и к черту!"
Через некоторое время я оторвалась от него. Разум переполняла пьянящее чувство свободы.
- Вот так, - коротко произнесла я, прижимаясь к нему боком и закинув руку ему на плечи.
Синдзи молчал.
"Похоже, я его слегка шокировала", - мысленно хихикнула я.
Настроение находилось на уровне "самый счастливый пилот Евангелиона". Почему? Да Ангел его знает!
Мы так и сидели. Синдзи постепенно расслабился.
- Аска? - тихо проговорил он.
- Помолчи, - шикнула я. - Просто помолчи.
Синдзи выдохнул. А через некоторое время так и уснул. Хорошо хоть тут скамейка была мягкой и была ближе к дивану, чем к обычной деревянной скамье. Хоть утром не так все затечет! Утром...
"Завтра я об этом пожалею. Черт, как я не хочу, чтобы оно наступало!"
Икари спал. Рядом засыпала я. И последней моей четко осознанной мыслью была простая истина:
"Я никому его не отдам".
Икари Синдзи.
Тьма. Поток пламени, должного медленно пожрать мое тело. И стоящая рядом ярко-красная Ева. Пламя бессильно разбивается о стену из двух АТ-полей. Оно по-прежнему здесь. По-прежнему бушует и слепит.
Но теперь оно не опасно.
Глава 9.
Шаг в сторону. Откровенность.
Откровенность давно стала синонимом пошлости.
Ведь это так противоестественно -
Открыто говорить другим людям правду.
Икари Синдзи.
Икари Синдзи. Квартира Мисато.
Сегодня и в данный момент я занимался тремя обыденными для меня вещами - лежал на кровати, слушал музыку и думал. Подумать было над чем.
Аска. Утром, пока Мисато еще не было рядом, она в максимально доступных и емких выражениях пояснила мне следующее: меня, "урода и распустившую сопли тряпку", вчера просто пожалели. И ничего более. И вот теперь я лежал на своей кровати и думал об Аске. Получалось отвратительно.
В дверь постучали:
- Синдзи? - это была Мисато. - Скучаешь?
- Отдыхаю после боя, - хмыкнул я в темноту, попутно отключая плеер.
Шорох приближающихся шагов, дробный перестук ножек стула и снова голос Мисато:
- Нам нужно поговорить, Синдзи.
Ее голос прозвучал немного напряженно и, кажется, даже грустно. Я мысленно подобрался.
"Разговор будет неприятным, но Мисато считает его необходимым".
- Что случилось, Мисато-сан? - я быстро перебирал варианты возможных тем разговора. И заодно прикидывал, как на что среагировать. Как обычно.
- Аска ушла к Хикари, - мой опекун предпочла начать издалека. - Рей сейчас в "NERV'е" на синхротестах.
- Другими словами мы сейчас наедине, - я усмехнулся. "Будет очень серьезный разговор". - Практически интимная обстановка.
- Синдзи, нам нужно поговорить серьезно, - Мисато с едва слышным вздохом подтвердила мою догадку.
- Хорошо, я слушаю, - я принял сидячее положение.
"Аска и Рей? Она хочет поговорить о них?"
- Я недавно говорила с доктором Акаги...
"Зверь? Наш старший научный кадр добралась до какой-то информации о нем?"
- Она раскопала очень странную информацию о тебе, - Мисато опровергла мои мысли. - На последнем синхротесте произошел некий сбой, в результате которого Ева едва не поджарила тебе мозги.
Ее тон не оставлял сомнений в том, что она прекрасно знает, кем был спровоцирован этот сбой. И действительно - Ева не причинит вреда пилоту. А вот сам пилот - вполне может.
- Но гораздо любопытней то, что следы подобных, только гораздо более сильных и опасных "сбоев" в твоей голове наблюдались и в более ранний период, - пауза и короткое на выдохе завершение. - Второй из них произошел вскоре после нападения Четвертого Ангела.
- Мисато, кажется мы договорились, что не надо вспоминать ту историю.
Я изо всех сил старался сохранить свой обычный немного ехидный тон. И быстро соображал. Мисато не отступится. Но об "этом" я никому рассказывать не собирался. Что делать? Решать нужно было быстро.
- Это было до того, как я узнала, насколько все серьезно, - резко ответила капитан Кацураги. - Акаги говорит, что первый "сбой" мог привести тебя в психбольницу!
Я непроизвольно вздрогнул. Такое не забывалось.
Катающийся по полу подросток, обхвативший голову руками и тихо подвывающий. Он словно пытается выдавить из нее наперебой звучащие внутри его черепа голоса. Смешавшаяся в кашу память, приправленная кристально ясным пониманием причины каждого моего поступка. Пониманием того, что я такое. Отдельно шли эмоции - я ясно помнил каждое испытанное мной когда-либо чувство. Я ощущал их. И был страх. Настолько всеобъемлющий, что его даже нельзя было назвать эмоцией.
Тем временем Мисато продолжала:
- Я хочу знать, что с тобой происходит. Что ты с собой делаешь?
Я сидел, наклонив голову. Молчал.
- Хотя я примерно догадываюсь, о том "что" ты делал, - не желая затягивать паузу, продолжала Мисато. - Рицко говорила о резком возрастании нагрузки на мозг и увеличении объема данных, которыми обменивались Ева и ее пилот.
"Акаги, чтоб тебя!"
- Она, видимо, действительно серьезно занята, раз до сих пор не может сложить два и два, - продолжала Мисато тем временем. Я напрягся. Неужели докопалась? - У тебя серьезные проблемы с головой. Ты об этом знаешь - во второй раз ты к этому готовился. Третий приступ выпал на синхротест - и Ева тебе сильно помогла.
Я незаметно выдохнул и чуть расслабился - моему опекуну даже в самом кошмарном сне не могло прийти в голову, что такое я мог сотворить со своей головой по собственной воле.
- Но ведь подобные... припадки будут повторяться, так? - Мисато не сбавляла темпа. - И лучше тебе от этого не станет. А если один из них случится во время боя?
- Не случится, можете быть спокойны, - отрезал я. Мисато пошла в неверном направлении, но показывать ей этого не стоило. - Я знаю, что творится у меня в голове и знаю, как с этим бороться.
Тут я ей даже не врал - просто не говорил всей правды. Да и как ей сказать, что мой разум сейчас - как раз и есть результат этой борьбы? Как описать борьбу вбитой до упора установки "жить" со всепоглощающим желанием смерти? С желанием уничтожить тот комок мерзости, которым является твоя личность? Хотя в последнее время стало проще. Ноль Первый изменяет мою личность, Мисато-сан? Я этого не боюсь, я за это его расцеловать готов! Зверя, принявшего меня.
- А лучшим психиатром для меня является Ева, - поделился я с опекуном частью своих размышлений.
- Да ну? - из темноты донесся полный скепсиса хмык. - То-то между первым и вторым припадком прошло несколько лет, а между вторым и третьим - несколько месяцев!
