– А почему невидимое? Может, оно просто цветное? Мы ведь различаем только черное и его оттенки со светлым. Вот если бы мы при освещении присмотрелись…
Кремень с огнивом и пара свечей у них были с собой на всякий случай, но лишь одно упоминание о ярком свете вызвало у парней крайнюю неприязнь. Младший воскликнул первым:
– Ты чего, папа! Даже от мягкого свечения корней глаза болят. Мы же потом ослепнем!
– Может, и ненадолго, – поддержал его старший. – Но несколько часов просидим с болями в голове, ничего в этой темноте не видя.
– Согласен-согласен, – успокоил детей граф. – Просто лишний раз убеждаюсь, что нам надо здесь побродить с Шабеном высокого уровня. Вполне возможно, что мы и половины тайн подземелий не замечаем. Например, замаскированные в стенах двери другого цвета. Или какие-нибудь определенные стрелки и указатели. Ведь сколько бродим, а еще ни одного фолианта или книги не увидели. Ни одного жилого помещения не отыскали. Хотя… может, здесь никто никогда и не жил…
– Мне кажется, надо в истлевшем багаже у этих мумий покопаться, – указал младший на одно из ссохшихся тел, которые и здесь лежали отдельными островками. – Если они успевали сокровища отыскать, наверняка кто-то и книги прихватил. Или сам записи успел сделать.
Кажется, Сильвер Бонекью не очень хотел беспокоить прах мертвых:
– Может, ну их? Пусть себе лежат?
– Да нет, отец, – возразил старший сын. – Главную задачу похода мы уже выполнили, теперь и панацею от нашей болезни поискать не повредит. Вдруг и в самом деле, на какие-нибудь записи или книги наткнемся? Так что давай сделаем так: на обратном пути будем разгребать фомками и кинжалом именно те кучки, которые прежде явно были заплечными мешками. Если отыщется что-то легкое, грузим в свои мешки. Тяжелое, но ценное добро откладываем в сторону и отмечаем на схеме. Двигаемся?
– А привал когда? – возмутился младшенький. – Чего даром только мясо с сыром за собой таскать? Да и пить так хочется, словно год воды не видел.
Привал сделали, вернувшись к развилке. На том месте почти не было портящих аппетит мумий, да и воздух здесь казался чище и свежее. Пережевывая мясо, единственный среди них Шабен присмотрелся к своду и удивленно воскликнул:
– Смотрите: щели для вентиляции! Точно такие, как в подвале нашего дома. Вот потому здесь и дышится легче.
Исследователям повезло, что они уставились на воздуховоды одновременно. С аппетитом поглощая запоздавший «завтрак», они уже было принялись обсуждать свой последующий маршрут, как одновременно заметили опускающиеся вниз плоские, серого цвета лианы. Ловкие и упругие, они целенаправленно тянулись к живым людям, и если бы на них не смотрели, то вряд ли бы сразу и заметили.
– Однако! – озадаченно воскликнул граф и стал сдвигаться в сторону.
Лианы устремились за ним с явным намерением схватить. Оба графских наследника без раздумий и не сговариваясь подцепили ближайшую к ним мумию и подбросили к опускающимся лентам. Те с необычайной живостью захлестнули добычу и споро потянули наверх. Но на полпути, видимо, сообразили, что их обманули, и швырнули останки давнего трупа наземь. А из щелей для вентиляции послышалось недовольное шипение. Тогда как тройка исследователей уже отошла на безопасное расстояние.
– Вот тебе и свежий воздух! – возмущался младший.
– Да-а! Оказывается, и на наши больные тельца здесь находятся желающие, – подивился Сильвер и скомандовал: – Ребята, хорошо, что мы получили предупреждение таким безболезненным образом. Но теперь вот в таких местах со свежим воздухом обязательно кто-нибудь из нас должен следить за сводом. А в идеале – постоянно.
И они отправились дальше, разгребая своими орудиями горки истлевших вещей и внимательно глядя по сторонам. Кажется, удача начинала сопутствовать семье графов Бонекью.
Глава тридцать вторая
Трофейный замок
Как пробраться через обрыв, для команды Загребного оказалось не вопросом. Демон Орфи перебежал на ту сторону по демоническому перешейку, а потом и аккуратно застелил его опорными сетями-потайками. А вот на проникновение во внутренности прозрачной комнаты пришлось потерять некоторое время. Пока Семен вынимал из стены свое волшебное копье, а потом брезгливо сталкивал тело Земерь в пропасть, прихрамывающий атташе Лирт стал с залихватской удалью рубить прозрачную скалу. Но уже после второго удара от его меча остался лишь жалкий обломок.
Серьезно раненный в правое плечо Варган по-братски пожурил товарища:
– Эдак ты нас совсем без оружия оставишь.
Подошедшая виконтесса Брюк деликатно отодвинула разочарованного Лирта в сторону и ударила по преграде малой магической силой. От этого на прозрачной поверхности появилось лишь несколько небольших трещинок. Это заставило Стефани просто постучать кулаком и призвать на помощь светлых демонов. Тут как раз и граф Сефаур приблизился. Рассматривая лежащие в лужах крови тела, он поморщился, сожалея, что усыпленные пленники тоже измажутся, и пробормотал:
– Здесь желательно огромный молот. Или попробовать расплавить камень. Вот только потом без сил останемся.
А лучше всего постараться разбудить тех, кто внутри. Они бы наверняка нам с той стороны как-нибудь открыли.
– Мне сил не хватит, – многозначительно посмотрела на него Стефани, намекая, что сорок первый уровень ей не подвластен.
Но и Семену провести такое действие оказалось не под силу, о чем он и подозревал изначально. Как он ни пытался дотянуться силой пробуждения до Люссии, та и не собиралась шевелиться. Можно было попробовать основательно покромсать стену волшебным копьем, но согласиться на такое кощунство следовало только в самом безвыходном варианте.
Выход подсказал покряхтывающий от боли в плече Варган:
– А пусть твое сиятельство маркизу Фаурсе чем-нибудь подтолкнет! – И указал левой рукой на арбалет. – Болты ведь внутрь пролетают как по чистому воздуху.
Тот вначале не понял, пяля глаза на своего атташе:
– Это что мне, в ногу ее подстрелить?
Варган притворно возмутился:
– Ну и шуточки! В живого демона? Да еще и болтом отравленным? – Но сразу понял, что объект для шуток выбран неправильно, и пояснил: – Насколько я правильно рассмотрел, вон на том стенном уступе стоят какие-то кувшины. Вполне возможно, что и с водой или вином демонического мира. Если их правильно подтолкнуть, то они как раз и прольются пробуждающим дождем. А ближе всего лежит…
– Ладно-ладно, я уже все понял, – словно извиняясь за свою несообразительность, бормотал Загребной, перезаряжая арбалет болтами без яда. – Сейчас попробуем…
Затем он долго ходил вдоль прозрачной стены, выбирая удачный угол для выстрела. Ведь просто разбить кувшин не давало никакого эффекта. Следовало его толкнуть, причем делая это со стороны стены. Удар болта следовало рассчитать так, чтобы он, словно бильярдный шар, отскочил от стенки и ударил с тыла. Да еще и скорость при этом погасил.
Расчет оказался верным, результат дал уже первый выстрел. Болт вонзился в стену и с облачком каменных крошек отразился под нужным углом. Кувшин подскочил, словно от удара кулаком, и полетел прямо на закутанную в ткани маркизу Фаурсе. Стрелок и этот вариант предвидел: второй выстрел разнес кувшин вдребезги на уровне полуметра над телом, создавая действительно нечто вроде душа. Причем душа сладкого и липкого: красное крепленое вино обильно залило сверток.
Попутно с проливом жидкости к телу понесся пучок пробуждающей силы. Что в сумме и дало желаемый результат. Демонесса проснулась, заворочалась и вскоре уже выглядывала из тканей. Несколько раз прокатившись в стороны, она сбросила намотанные на нее путы и под одобрительные крики болельщиков наконец-то оказалась свободна. На ней и в самом деле не оказалось даже царапинки, и остатки сна она прогнала интенсивным растиранием щек и лба. Правда, при этом оказалась окончательно измазана липким вином и с возмущенным бормотанием бросилась первым делом к остальным кувшинам. Благо, что в одном из них оказалась вода и Люссия хоть частично омыла себе лицо и руки.
И только потом, под нетерпеливые комментарии Загребного, стала разворачивать остальных пленников. Первым на свет показался второй экипированный воин и после короткого поливания водой вышел из сна и оказался на свободе. А пока он, сидя на полу, очумело мотал головой, демонесса стала разворачивать третий сверток. И у всех вначале вырвался вздох ужаса, когда они рассмотрели окровавленное тело без видимых признаков жизни. После чего маркиза громко воскликнула, словно успокаивая:
– Это женщина! Совершенно незнакомая!
Это и в самом деле разрешило Семену выдохнуть парализовавший тело страх вместе с воздухом и озадаченно покрутить головой:
