Кубок первенства достается вам, парни! Желаю успехов и достижения новых целей. Матч окончен», – гудело из всех колонок на спортивной площадке.
– Ты уверена, что это хорошая идея? На тебе совсем лица нет, – обеспокоенно обратилась ко мне подруга.
– Прости, просто…
– Ты переживаешь, я понимаю. Попробуй дать ему немного времени.
Если бы не Мия, я вряд ли бы заметила, что каждые пять минут проверяла свой телефон в надежде увидеть там хотя бы одно сообщение от Стэнли. Мы не виделись с ним со вчерашнего вечера. После игры парни отправились по комнатам. Ни один из них не проронил и слова после матча. Я не могла представить, что они чувствовали, но точно знала, что их сломали.
Никогда не понимала, почему трудности делают нас сильнее. Возможно, все дело в настрое, мыслях или каких-то определенных установках. Разве после провала хочется двигаться дальше? Определенно нет. Все всегда сводится к моменту, когда что-то тормозит тебя, например неудачи. Требуется достаточно долгий реабилитационный период, чтобы вновь восстановить боевой настрой. Так происходит раз за разом, от новых трудностей до решения этих проблем. Мы падаем, но продолжаем идти. Только есть одно «но» – всему есть свой конец. Сложные моменты в нашей жизни меняют нас самих, мы становимся взрослее, оставляем частичку себя в прошлом. Самое страшное, когда от тебя не остается ничего из того, что было раньше.
Дереку приходилось не легче, чем остальным. Ванесса вывалила на него многолетний груз, с которым ему пришлось выходить на площадку. Два препятствия сложились в одно, чтобы нанести еще более мощный удар. Он упал, когда понял, что игра обречена на провал, но тут же поднялся, узнав о настоящих чувствах девушки и своем ребенке.
Стэнли. Он постоянно обжигался, разбивался вдребезги и никогда не шел навстречу свету. Загнанный в угол котенок, запутавшийся в построенных стенах вокруг себя, что ограждали его от всех вокруг. В нем было столько боли, которую невозможно было осилить в одиночку. Карты его жизни раскрывались постепенно, но иногда пугали. Я шла за ним в неизвестность, боясь оглядываться назад. Мне хотелось верить, что я смогу ему помочь.
– Думаю, что нам нужно проветриться, – с натянутой, но уже спокойной улыбкой сказала я. – Не будем же мы весь день дома сидеть. Помнишь про свой список, который ты составляла, когда мы были еще детьми?
– О нет…
Подруга демонстративно упала на кровать и прикрыла лоб рукой, притворяясь, что ушла в иной мир.
– Даже не пытайся, хотя бы не сейчас и не при мне, – от услышанного она тут же возмутилась и бросила в меня первую попавшуюся подушку.
Долго уговаривать Мию не пришлось. Через пару минут я уже держала в руках блокнот небольшого размера. В нем были исписаны только первые две страницы.
– Я завела новый. Прошлый напоминал мне… – Подруга не успела закончить, как я начала читать вслух:
– Пункт первый: я очень боюсь высоты, но очень давно хотела побывать на Спейс Нидл. Пункт второй: я давно хотела попробовать себя в роли архитектора.
Лицо подруги разгорелось и покрылось красными пятнами.
– Это так глупо, – заикаясь, ответила Мия, словно была готова спрятать эту вещь как можно дальше.
– Ты никогда не говорила, что тебе нравится что-то проектировать и изучать искусство зданий.
– Я ушла в это дело, когда болезнь стала сильнее бить по моей жизни. Чтение ушло на второй план. Кроме таких моментов, когда мы обсуждали с тобой литературных героев.
– Ты читала ради меня?
Подруга кивнула, и легкая улыбка скользнула по моему лицу.
– Сейчас путешествия навсегда закрыты для меня. Я создаю чертежи по памяти и фотографиям, сделанным во время своих прошлых поездок. Так искусство теряет свой изначальный вид, искажает его проекцию.
– Собирайся, – настойчиво ответила я на ее слова.
– О чем ты?
– Мы поедем в сторону Бродвейской улицы. Я не прощу себе, если ты не исполнишь свою мечту.
– Нет.
– Да, Мия. Ты не в том положении, чтобы сейчас отказываться.
– Нет, черт возьми. У меня проблемы с легкими, как ты представляешь меня на высоте почти двухсот метров? Я же буквально задохнусь на самом верху.
Слова подруги пролетели мимо меня. Не теряя больше ни минуты, я стремительным шагом направилась в сторону кислородного баллона, который облокачивался на диван напротив кровати.
– Мы возьмем его с собой. Я буду присматривать за тобой.
– Серьезно?
Постепенно на ее лице стала появляться улыбка. Как никогда прежде, она казалась мне такой простой и особенной. Все проблемы на ее фоне были мелочью. Все внутри меня вдруг сжалось от одной только мысли о будущем, в котором ее уже могло не быть.
«Это все неправда. Она поправится!» – не унимаясь, повторяла я самой себе.
– Задумалась о том, что предложила безумную идею? – Вопрос Мии вывел меня обратно в реальность.
– Даже не надейся. Мы все равно поедем туда. – Я подмигнула в ответ и продолжила укладывать баллон в сумку. – Я попросила Хизер немного помочь нам. Они как раз вместе с Райаном поедут через центр и довезут нас до башни. Если ты будешь хорошо чувствовать себя, то мы обязательно прогуляемся и зайдем в какое-нибудь местное кафе. Я слышала, у вас очень вкусный кофе.
Тяжело вздохнув, Мия все-таки приняла ситуацию, хотя ее блестящие от счастья глаза говорили совсем о другом. Должно быть, стадия принятия быстро переросла в некую эйфорию.
Хизер приехала ровно к назначенному времени, только на сборы мы потратили больше получаса. Подруга помогала Мие выбрать подходящий наряд. Однако почти сразу же у них возникли разногласия по стилю. Их споры не умолкали ни на минуту. Меня это только забавляло. В конце концов выбор пал на ботинки по колено с толстым каблуком и шнуровкой по всей длине. Мия все же настояла на своем, когда выбрала сапоги «Челси» бежевого цвета. Предпочтения в одежде тоже значительно разделились. Несмотря на выпадающий за окном мокрый снег, я все же решилась надеть розовое вязаное платье. Мия же, наоборот, уже вовсю разглаживала свои любимые клетчатые штаны черного цвета и молочный топ с рукавами. Иногда я задавалась вопросом, как мы вообще смогли найти с ней общий язык. Повезло, что вкусы в еде были одинаковые. Мы обе просто с ума сходили по японской кухне. После выбора одежды Хизер сделала нам обеим макияж. Билеты были забронированы на пять вечера. С самого начала идея отвезти Мию на самую высокую точку в Сиэтле вызывала во мне страх ответственности. Я боялась за ее здоровье, но в тот момент меня
