не забывается. Возможно, оно откладывается в самый дальний ящик нашей памяти, который никогда не закрывается на замок. Весь парадокс заключается в том, что самые болезненные моменты вновь всплывают на поверхность в такие же трудные периоды жизни. Их можно назвать камнем, что тянет каждого из нас на дно, но позволяющим все равно держаться на плаву, что бы ни случилось.
– Вам пора, девчонки. Скоро вернется мистер Нельсон. Стэн, мне нужно кое-что рассказать тебе… – Не успел он договорить, как его перебила Ванесса:
– Нет. В этот раз обо всем расскажу я. – Девушка подняла взгляд на меня.
«Что на этот раз ждет меня? Похоже, что ничего хорошего», – отчаянно произнес мой внутренний голос. Больше всего на свете мне хотелось закончить этот день как можно скорее.
Потихоньку комната становилась пустой. Первым в коридор вышел Дерек. За ним последовала Эмили, оставив напоследок сладкий поцелуй на моих холодных губах. Я заметил, как Лилу легонько коснулась плеча Ванессы, и та понимающе кивнула. Они перебросились между собой парой фраз.
– Мне только что показалось или вы действительно сейчас дружелюбно общались друг с другом? – не выдержав, с некой язвительностью в голосе бросил им вслед. Ответного отклика, кроме ироничного смеха, не последовало.
Когда Эмили ушла, мы с Ванессой остались совершенно одни. Последний раз мы разговаривали на моем дне рождения, точнее, до того момента, когда я узнал о ее предательстве. Как оказалось, не первом.
Как только дверь захлопнулась, девушка начала свою откровенную речь. Слушать очередное признание Ванессы – было последним, чего я хотел сейчас. Почему-то я поймал себя на мысли, что она должна была рассказать мне о чем-то важном, поэтому разрешил ей присесть рядом с собой.
Каждый звук не мог задержаться в моем сознании, сменяя последующий. Я не успел ничего почувствовать, кроме опустошенности. А что вообще можно почувствовать, когда ты узнаешь о том, что близкая подруга пару лет назад спала за твоей спиной с лучшим другом? Причем это было не один раз, а повторялось вновь и вновь. С одной стороны, я хотел понять ее, ощутить на себе ее шкуру, но останавливался. Разве у меня бы получилось найти хоть какое-то оправдание ее поступку? Но ведь я был ее близким человеком, чуть ли не с раннего детства. Сколько трудностей мы вместе с ней переросли, сколько отчаяния мы видели в глазах друг друга. Получается, все было зря?
– Я не знаю, что тебе ответить, – сухо, но в то же время с некой ноткой сострадания в голосе произнес я.
– Мне не нужно, чтобы ты что-то ответил на мое дерьмовое признание, не хочу, чтобы ты понял меня. Я просто должна была выговориться и, наконец, сказать тебе правду. Теперь мне нужно возвращаться обратно в свою комнату.
Ванесса незамедлительно поднялась с кровати и тихими шагами направилась в сторону двери. Не знаю, что внутри меня заставило отбросить свою гордость на задний план, убрать в долгий ящик своей памяти.
– Постой, – окликнул я девушку до того, как она растворилась в лабиринте отеля. На минуту пришлось отключиться от реальности, чтобы прийти в себя. Нужные слова приходили в голову. Единственное, что я смог выдавить, – простое «спасибо».
Глубоко в душе я понимал, что люди не меняются (знакомая фраза, что-то вроде того я думал про своего отца), но всеми силами хотел заново поверить ей. На мгновение почувствовал себя ребенком, когда неосознанно протянул вверх мизинец в знак примирения. Глупо, но этот жест почему-то всегда смягчал обиду, делал ее не такой острой и пронзительной. С детства мать приучала меня давать второй шанс людям, уметь прощать даже самые страшные поступки. Неудивительно, что отцу всегда все сходило с рук. Я часто спрашивал у матери, почему мы должны переступать через себя, свои обиды, на что получал постоянно один и тот же ответ: «Близкие люди нуждаются в нас даже в самые трудные времена, мы не должны показывать им свою слабость, сынок. Остаться в тишине – вот что самое ужасное».
Может быть, поэтому я всегда скрывал свое душевное состояние? Собственное «я» всегда уходило на второй план и все равно в конечном счете разбивалось.
Внезапно почувствовал, как веки начали наливаться слезами. Изображения в стеклянной камере глаз постепенно расплывались. Ванесса стояла в дверном проеме, но свет в коридоре мог разоблачить мою истинную сущность. Не успел отвернуться в сторону окна, как тень на прикроватной стене заставила вновь взглянуть на девушку. Поднятая вверх кисть руки в изгибе вывела в воздухе фигуру. Ответный знак примирения смотрел в мою сторону. Я слегка улыбнулся, и это помогло не заплакать. Покалывающее тепло словно пыталось растопить глыбу льда внутри меня. Я не хотел разрушать все хорошее, что между нами было.
«Добрый день, уважаемые болельщики. Мы рады сегодня приветствовать вас на ежегодном чемпионате по баскетболу на “Клаймэт Пледж-арена” среди лучших школ Нью-Йорка. Через считаные минуты начнется матч между двумя сильнейшими командами – “Потертые шрамы” и “Отчаянные парни”. Терпения, друзья!»
Овации раздавались со всех трибун. До последнего было трудно осознавать, что я стоял здесь, на поле, был частью того, о чем пару месяцев не мог и мечтать.
Райан приехал вместе с Хизер буквально за час до матча. Перед игрой я быстро спустился на первый этаж здания, чтобы вручить им билеты.
– Не хочу желать тебе сегодня удачи, обычно это не приносит желаемого результата. Просто будь собой. Докажи им всем, чего ты стоишь, Стэн!
Друг подошел ко мне, слегка приобнял и похлопал по плечу. Как никогда мне нужна была эта поддержка.
– «Баскетбол у меня в крови. Я обязан это попробовать»[34], – процитировал я и вновь вернулся на площадку к команде.
Пару недель назад после окончания отборочного тура с мистером Нельсоном связался один из спонсоров и предложил за счет федерального бюджета сшить для каждой команды финалистов свою уникальную форму. Мы с парнями долго думали о том, каким цветом сделать джерси и шорты, но в итоге выбрали белый с фиолетовым оттенком. Мы опирались на форму команды из Лос-Анджелеса «Лэйкерс»[35]. Когда после первой примерки я надел комплект, то почувствовал себя одним из игроков НБА. Дерек чуть было не кончил на эту красоту. Также в подарок нам выделили каждому по белому нарукавнику. Никогда не думал, что простое увлечение баскетболом перерастет во что-то подобное.
– Я войду? – Поспешными шагами в сторону раздевалки шел тренер. – На самом деле, я долго думал, что сказать вам в
