секунду до того, как сработает бомба.
— Если бы мы приехали позже, то Роуз уже откинул бы копыта. Мы бы уже точно не смогли спасти его! А так мы с тобой сделали все, чтобы не дать ему умереть.
— Однако нельзя отрицать, что мы начали шевелить задницами лишь за некоторое время до того, как Пит попытался покончить с собой.
— Черт, Даниэль, ну чего ты начинаешь настраивать себя на худшее? — устало стонет Терренс. — Радуйся, Питер пришел в себя! Он выжил после того, как ему в кровь занесли инфекцию.
— Думаешь, я не рад?
— Судя по твоей кислой роже — нет.
— Ошибаешься, МакКлайф, я реально рад, что Питер остался в живых. Но я жутко нервничаю из-за того, как он встретит нас. В частности, меня.
— Я все понимаю, но самое страшное осталось позади.
— Да, и осталось самое сложное.
— Ох, Перкинс, ну хватит быть таким хмурым. Неужели ты опять поругался с Анной из-за какой-нибудь мелочи? И поэтому ходишь такой расстроенный?
— Нет-нет, я не ругался с Анной. Наоборот — она поддерживает меня и утешает. Я не знаю, что делал бы без этой чудесной девушки.
— Тогда прекрати быть таким пессимистичным и винить себя одного, — уверенно говорит Терренс. — Мы все в той или иной степени виноваты. Но это не значит, что надо зарывать голову в песок и притворяться невидимкой.
— Зато ты резко обрел крылья за спиной и начал верить в лучшее. — Даниэль вопросительно смотрит на Терренса, слегка нахмурившись. — Что за метаморфозы, МакКлайф? Еще недавно ты был мрачнее тучи и говорил, что все потеряно, а теперь вдруг стал ходячим позитивом.
— День не длится вечно, а время идет и меняет все в твоей жизни, — загадочно улыбается Терренс. — Вот и я меняюсь день ото дня.
— Черт, ты еще о жизни начни философствовать!
— А что удивительного? Просто жизнь начинает налаживаться. Вот я и радуюсь.
— Это получается, мы типа поменялись ролями? — по-доброму усмехается Даниэль. — Сначала ты ходил какой-то угрюмый и подавленный, а теперь я?
— Походу, да.
— Да, Терренс, ну и хамелеон ты… — Даниэль хитро улыбается. — Ну или просто у кого-то был классный секс, который невозможно забыть.
— Секс — это всего лишь прекрасное дополнение, которое делает мою жизнь лучше и позволяет хорошенько расслабиться. А в целом хорошее настроение — следствие факта, что в моей жизни все начинает налаживаться.
— Ну ладно. Раз ты взял на себя ответственность утешать меня и не дать мне стать равнодушным овощем, то флаг тебе в руки.
— Считай это моей благодарностью за то, что ты поддерживал меня тогда, когда мне было плохо, — дружелюбно отвечает Терренс. — Тогда я нуждался в любом добром слове и парочке объятий от человека, который дал бы мне понять, что все будет чики-пуки.
— Не мог же я позволить тебе становиться подобием овоща, каким ты был, когда твоя красотка едва не бросила тебя. Раз ты мой друг, то я обязан помогать и поддерживать тебя. А я знаю, что значит настоящая дружба и умею пользоваться тем, что мне дают, и отдавать что-то взамен.
— Спасибо, приятель.
Терренс и Даниэль с легкой улыбкой обмениваются хлопком по спине, по дороге по-дружески приобняв друг друга. Несколько секунд парни ходят по холлу больницы, а в какой-то момент решают еще раз осмотреться вокруг. Тогда Даниэль замечает обеспокоенных блондинку и брюнетку, стоящих в сторонке и о чем-то разговаривающих.
— Эй, смотри! — восклицает Даниэль. — Там Джессика и Хелен!
Терренс переводит взгляд туда, куда смотрит Даниэль, и узнает в тех девушках Хелен и Джессику. В какой-то момент подруги переводят на них свой взгляд и машут им рукой, дабы привлечь к себе внимание. Парни быстро кивают и направляются к девушкам, которые также выглядят взволнованными и смотрят на них с испугом в округленных глазах.
— Привет, Терренс, Даниэль… — здоровается Хелен.
— Привет, Хелен, Джессика, — говорит Терренс.
— Привет, девчонки! — восклицает Даниэль.
— Привет, мы увидели вас, как только вы зашли в больницу, — со скромной улыбкой добавляет Джессика.
— А мы не сразу вас увидели, будем честными, — пожимает плечами Терренс.
— А вы давно ждете нас? — интересуется Даниэль.
— Нет, мы и сами приехали буквально пару минут назад, — помотав головой, дружелюбно отвечает Хелен.
— Не знаю, как вы, парни, но мы с Хелен, немного волнуемся, — признается Джессика, крепко сжимая ремешок сумки, что висит у нее на плече.
— Мы тоже сильно нервничаем… — проводя рукой по своим волосам, задумчиво отвечает Даниэль.
— Но стараемся мыслить позитивно, — добавляет Терренс.
— По крайней мере, одному мы можем радоваться точно, — задумчиво отмечает Джессика. — Питер все-таки выжил. Заражение крови не убило его.
— Я тоже безмерно счастлива, — бросает легкую улыбку Хелен. — Но была бы еще счастливее, если бы Питер больше не пытался причинить себе вред.
— Надеюсь, что мы сможем убедить его остановиться, — выражает надежду Даниэль. — Не знаю, как, но нельзя допустить, чтобы он снова пытался убить себя.
— Ни в коем случае. Если мы не сделаем что-то сейчас, то потом может быть уже поздно.
— Мы с Даниэлем не собираемся бросать Питера, даже если он откажется от помощи и оттолкнет нас от себя, — уверенно заявляет Терренс. — Теперь у нас нет права что-то упускать и искать оправдания. Мы должны сделать все, чтобы помочь этому парню.
— Да, без всяких сомнений, — уверенно добавляет Даниэль. — Если будет нужно, то мы будем готовы пожертвовать всем чем нужно. Лишь бы спасти нашего друга.
— Мы тоже не оставим его, — уверенно заявляет Джессика. — Сейчас каждый из нас нужен Питеру, как никогда. И мы не можем оставлять его одного. У парня нет никого, кроме нас, его близких друзей.
— Да, у него ведь даже нет семьи, — с грустью во взгляде тихо добавляет Хелен. — Была мать, но она предала его.
— Мы не бросим его, — уверенно заявляет Терренс. — Все, кто его знает, готов оказать ему всю необходимую помощь. Не только мы с вами.
— Да, наши девушки и еще очень многие люди искренне переживают за Питера, — дружелюбно добавляет Даниэль. — Они даже хотели поехать с нами, но мы сказали, что сначала хотим разведать обстановку.
— Моя мама тоже хочет, чтобы он поправился. Даже если не знакома с ним лично. Она такая… Беспокоится о тех, кого я знаю, даже если это незнакомый ей человек.
— В любом случае Пит не одинок, — задумчиво говорит Хелен. — У него есть мы с вами. И если он почувствует это, то мы сумеем убедить его рассказать причины своего поступка.
— Вот именно! — восклицает Джессика. — Раз мы его друзья, то должны доказать это.
— Мы готовы, — со скромной улыбкой уверенно
