самого Изельгаама. Тут наглейшим образом расписаны все подробности по ликвидации одного человека…
— Протестую! Это чушь! — рычал Норберт, вскочив со стула. — Это… это…
— Тебе сказали помалкивать, — безучастно и сухо бросил Леонардо Эйдэнс.
Изельгаам лишь прикусил губу то, ли от страха, то ли от гнева, хотя, скорее — от всего сразу. Казалось, его глаза вот-вот вылетят из орбит.
— Так вот… продолжу. Ликвидация Вэйрада из рода Золотых Львов стала, по всей видимости, основной задачей для этого персонажа, что сейчас нервно вскочил со своего места. И я жду объяснений. Что же такого сделал тебе мой сводный брат, что ты так мечтаешь отправить его на тот свет?
Все присутствующие замолчали. Альтильда вар Дольд сидела одна, отстранившись от всех, опустив голову. Её глаза были красными, под ними красовались серые круги, а нос оказался по невнятной причине искривлен. Помимо того, у девушки в нескольких местах сверкали не столь давние синяки, портившие естественную красоту. Рядом с ней виднелась голая спинка одинокого пустого стула. Зельман не отрывал жалостливого взгляда с той части круглого стола. Мариус Ольд Святейший лишь покачал головой, тем самым дав понять, что осуждает поступок полководца Изельгаама.
Однако среди прочих ни Льюис Фоттейд, ни Персиваль Умбер не выказали ничего.
— Что ж. Допустим. Хоть меня и раздражает ваше молчание… Однако я сам разберусь с Норбертом чуть позже. — Изельгаам вновь выпучил глаза. — Сейчас меня интересует немного иное. Как вам известно, мы получили очень ценные сведения о нарушении со стороны Игъвара мирного соглашения. Завтра же я встречаюсь с Высшим Гвардейским Составом и буду планировать дальнейшие действия по внешней политике. Что касается вас, мои друзья… Мы столкнулись с иной проблемой. Наше экономическое состояние затруднительно. Мы успешно аннексировали территории северных государств, но даже при этом нам катастрофически не хватает ресурсов. Кроме того, после кампании на Севере мы потеряли некоторое количество военных. Соответственно, эти проблемы нужно немедленно решать. При наших запасах золота мы сможем купить определённое количество металла у других стран Юга. К сожалению, придётся уже вынуждать княжества Севера отдать все свои ресурсы.
— Ваше Величество! — крикнул Умбер. — Мы не можем просто так брать из казны золото! Это уничтожит всю нашу внутреннюю экономику… Мы и так теряем с каждым годом войны колоссальное количество мирных жителей… Они не способны существовать при таких условиях… а если так, то… у нас больше не будет прироста трудовых кадров, личных ресурсов и прочего… — дрожащим голосом договорил счетовод.
— Что ж. Верно. Соответственно, мы полностью лишаем поддержки некоторые отрасли. Мариус Ольд, святейшество более не будет получать государственные деньги. — Священник кивнул, томно вздохнув, но приняв неизбежное и необходимое. — Лишается поддержки и полиция…
— Да бросьте! Это же абсурд! Преступность, бандиты, воры, разбойники… Как вы можете оставить и без того гнилые улицы городов без последней защиты, Ваше Высочество? — возразил Льюис Фоттейд.
— Да плевать мне на преступность! Мы воюем с самым могущественным государством континента за последнюю сотню лет! Мы на грани поражения! Народ голодает, ресурсов нет! Твоя полиция поможет восстановить экономику под гнётом южан? — взорвался Златогривый, но после его слов Фоттейд заткнулся. — И… к моему сожалению, Альтильда, Флот вскоре может быть расформирован… — Адмирал не подала никакой реакции. — Если мне удастся договориться с островами Баго и некоторыми другими государствами, то необходимости в твоих кораблях не останется. — Молчание. Её лицо, мрачное и томное, не дёргалось. Казалось, она умерла. — С вами всё хорошо, Альтильда?
В этот момент Норберт противно ухмыльнулся, высунув свой язык, прислоняя его к губе.
— Что ж. Заседание окончено. Через трое суток будет повторное. Я окончательно поведаю действия по внутренней политике на время возобновления войны. Все свободны… кроме Изельгаама.
Через минуту зал уже опустел. Остались лишь король, глава Высшего Гвардейского Состава и Леонардо Эйдэнс.
II.
— Ты отвратительное существо, Норберт! — кинул Зельман, грубо прижав к стене собеседника, надавив на его шею. — Оставь в покое моего брата! Он уже поплатился за свое! И, что более важно… не смей приближаться к Альтильде! Как ты мог воспользоваться трудными временами для женщины, чтобы надавить на неё! Ты, сука, не только надавил… Ты ещё избил…
— Да пасть свою закрой уже! — буркнул в ответ Изельгаам, оттолкнув в сторону короля. Леонардо насторожился. — Она это, мать вашу, заслужила! Эта шлюха не знала свое место. Я ей лишь указал, где оно!
— Заслужила?! За эти слова я бы лично сейчас обрубил тебе пальцы и гнилой язык… и я не погляжу на то, что ты мой давний товарищ! Нет оправданий тому, чтобы поднять руку на женщину! Она, к тому же, твоя бывшая жена!
— Кто бы сейчас пищал… мой давний друг, кто же, скажи на милость, отдал приказ несколько лет назад на убийство жены твоего брата? — Глаза Златогривого на мгновение опустились, потухли. — Это был твой приказ! Твой! По твоей милости подняли мечи на беззащитную женщину, мать двоих детей! И тебе ли говорить о чести и уважении к этим свиньям? Ну же, Зельман… очнись! Мы живём в мире, где господствуют сильные. А сильные — это всегда подобные нам с тобой.
— Не равняй меня с собой, урод… Да, я в тот день поступил ужасно… — речь короля изменилась, ему было тяжело говорить. Каждое его слово едва вырывалось изо рта без слез, но мысль его не изменилась. — Я поступил низко, бесчеловечно… но я не спал после ночами… я рыдал, каялся, молился, просил прощения! Я мечтал о скорой расплате за мои грехи. Но сейчас речь не обо мне. То, что сделал я, на моей совести и останется. Но ты совершил не единую ошибку… Да, мы через многое прошли вместе, были близки долгое время, стояли бок о бок, когда наставали самые трудные времена. Но теперь нет того Норберта… нет — ты не он! Ты его прогнившая до самых последних краёв подсознания оболочка… И я желаю, чтобы ты отныне добровольно ушёл из Высшего Гвардейского Состава и оставил все свои полномочия.
И раздался безумный смех. Изельгаам надрывал живот, чуть ли не валясь с ног.
— Ты меня выгнать вздумал? Щенок! Да у тебя кишка тонка… Я располагаю такой властью, что даже ты не сможешь так спокойно меня убрать. Да и к прочему, я слишком многое знаю, чтобы бояться твоего пыла. Я спокойно продам информацию Игъвару, если ты посмеешь пойти против меня, а мой клан защитит своего господина хоть от твоих лучших воинов, — произнеся эти слова, Норберт успокоился, подошёл к Зельману, наклонился к его уху и грозным хриплым
