«Скажи такое вольному торговцу», — усмехнулся он про себя. — Боюсь, я не смогу порадовать вас чудесами.
Адзель чуть не сказал, что может обещать на будущее только кровь, пот и слезы[14], однако сдержался. Слушателям, чья реакция совершенно непредсказуема, подобные новости нужно сообщать крайне осторожно. Именно поэтому в первом радиосообщении Фолкейна содержалось очень мало тревожной информации.
— Ясно, — сказал Гриф. Этот парень не был ни дураком, ни психом (странная вера звезданутых — разговор особый) — Мы должны свергнуть угнетателей своей собственной рукой. Ты только скажи, с чего нам начать?
Лейб-гвардейцы еще крепче вцепились в свои винтовки. «Он что, хочет, чтобы мы начали здесь что-то вроде революции? — Адзель был в полной растерянности. — Да нельзя же этого никак! Не наше это дело, наше дело — спасти ваши жизни, а потому мы не должны ослаблять позиции ни одной власти, способной на сотрудничество. Революция — дело длинное, да и технологические ее последствия… Только решусь ли я сказать все это сейчас?»
Педантизм, вот чем можно успокоить эту компанию. Занудством вогнать их в сон.
— У тех из софонтов, которые нуждаются в правительстве, — начал Адзель, — основным требованием к правительству, которое намерено и имеет шансы функционировать эффективно, является его легитимность, а основной проблемой любого политического реформатора является сохранение либо создание заново прочного базиса такой легитимности. Вследствие этого пришельцы со стороны, к которым я должен отнести и себя, не имеют…
Тут его прервал (впоследствии ему хотелось сказать «спас») донесшийся с улицы шум. Хриплое пение и топот ног приближались, становились все громче. В зале прозвучали испуганные крики, хмурые, сосредоточенные мужчины начали пробираться к двери. Гриф спрыгнул с помоста, включил телеком, и на экране появилась улица, запруженная вооруженной толпой; ночное небо и покрытые снегом крыши резко оттеняли плещущее на ветру желтое знамя.
— Демонисты! — почти застонал глава звезданутых. — Ну так я и знал!
Адзель тоже спустился вниз.
— А кто это такие?
— Сдвинутая секта. Вообразили себе, что вы, галактические, хотите и с самого начала хотели развратить нас и привести к гибели… Но ничего, мы их встретим. Смотри. — Из переулков и дверей выдвигались группы крепких вооруженных мужчин.
Один из лейб-гвардейцев торопливо сыпал слова в карманную рацию, судя по всему — вызывая подкрепление. Адзель вернулся на кафедру и начал умолять присутствующих не покидать зал.
Возможно, он и убедил бы их, если не доводами, так хотя бы оглушительным голосом, но тут заговорила его собственная рация:
— Выбирайся оттуда, и сию же секунду. — Фолкейн был явно взволнован. — Нашу Чи сцапали.
— Что? Кто ее? Почему? — Доносившийся снаружи шум утратил всякое значение.
— Не знаю. Она уже возвращалась из этого места, и вдруг корабль услышал крик, потом звуки, вроде как драка, и все. Я приказал ему подняться и попробовать найти ее по несущей, но он говорит, источник двигается. Так что двигайся и ты — сюда, в Афон.
Что Адзель и сделал. Прихватив с собой кусок стены.
Поднялся Корих, и сразу же клочья тумана, висевшие над рекой и окутывавшие городские башни, окрасились золотом. Над горой Эйд раскатился ритуальный рокот литавр. Распахивались двери и ставни, на базарах появились первые покупатели, сотни маленьких мастерских наполнились шумом. Издалека, со стороны новых кварталов доносился все нарастающий уличный шум, звон и лязг проснувшихся заводов, гудки отплывающих и причаливающих кораблей, небо со свистом бороздили реактивные самолеты. Затем мощный грохот заглушил все прочие звуки — из космопорта стартовал направляющийся к Сейту корабль.
Моррукан Длинный Меч щелкнул выключателем; теперь защищенную от прослушивания комнату и напряженные, измотанные лица сидевших за столом освещали только бледные отблески зари.
— Я устал, — сказал он, — а все наши усилия впустую.
— Послушайте, Столп, — в голосе Фолкейна появились нехорошие нотки, — я бы не советовал вам опускать руки. Мы не уйдем отсюда, пока не будет принято какое-то определенное решение.
В глазах Моррукана и Даглы вспыхнуло возмущение, а лицо Олгора застыло неподвижной, бесстрастной маской — никто из них не привык к подобной наглости. Однако Фолкейн твердо ответил взглядом на взгляд, а лежащий на полу Адзель заинтересованно поднял голову — и начавшие было вставать мерсейцы уселись на свои хвосты.
— Не забывайте, благороднорожденные, что на карту поставлена судьба всей вашей планеты, — уже спокойнее продолжил Фолкейн. — Узнав о подобном неблагодарном отношении, мой народ может потерять всякое желание растрачивать понапрасну время, ресурсы и, возможно, жизни.
Он приподнял над столом антиграв с пристегнутым к его ремню инструментальным набором и покачал их в руке. Найденные — по указаниям корабля — неподалеку от города, в канаве, они были доставлены в замок несколькими часами раньше. Похитители Чи явно догадались, что в этих предметах должен быть работающий, наводящий на след передатчик. Легонькие, какие-то жалкие вещички…
— Но о чем же еще говорить, — возразил Олгор. — Каждый из нас троих подозревает двоих остальных; с той же самой целью — получить в свои руки важный козырь — похищение мог организовать и какой-нибудь другой вах. Или другая страна. А может быть, виноваты демонисты или даже звезданутые, кто там знает, что в их ненормальных головах делается. А вот вы, — повернулся он к Дагле, — действительно даже не догадываетесь, на кого мог работать этот ваш слуга?
— Я уже говорил, что нет, — раздраженно бросил вождь Халлена. — У нас нет привычки копаться в чужих биографиях. Я знаю, что Двайр поступил ко мне на службу несколько лет назад и произвел вполне удовлетворительное впечатление. И что сегодня он исчез. Из чего я делаю предположение, что он был шпионом и сообщил своим хозяевам о представляющейся возможности захватить галактическую гостью. Связаться по телекому очень просто, а затем оставалось только перекрыть немногие пути, которые она могла избрать, покинув мой дом.
— Короче говоря, — подытожил Моррукан, — он действовал точно так же, как и ваш шпион, сообщавший вам обо всех моих действиях.
— А может, хватит, благороднорожденные? — устало вздохнул Фолкейн. — Всю ночь нас заносит на одну и ту же грязную колею. Не исключено, что расследование даст какие-нибудь материалы по этому Двайру — откуда он появился и так далее, но за минуту такие дела не делаются, а поэтому пока нельзя отказываться ни от одного из подозрений, в частности — от подозрений, касающихся участников этой беседы. Вы бы проверили друг друга, и получше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
