– Если б было чем нарисовать…
Кошачьи глаза моргнули, «Вискас» прикрылся крышкой:
– Настоящий демиург нашел бы способ.
Признаться, на этот момент господин Ло начал меня утомлять. Не очень понимая, что конкретно собираюсь сделать, я встал, спустился по ступеням, прошел мимо озадаченного вампа и остановился в десятке метров от трона. Эхо моих шагов позвенело дальше, устало и замерло. Ему тоже стало скучно в этой чистой холодной пустоте. Захотелось ее наполнить. Нарушить ее цветным пятном.
Внезапно мне представился рисунок в Сашкином альбоме, который я сделал по его просьбе. Два дракона, сплетшихся хвостами. Дракон бы мне подошел. Только он должен быть один, а рядом с ним… Я закрыл глаза и медленно ступил вперед. На внутренней стороне век вспыхнула картинка: белый дракон в профиль, стоящий на хвосте, расправив крылья, и сросшийся позвоночным хребтом с человеком, чье темное лицо обращено в сторону, противоположную драконьей морде… Эдакий Янус. Получеловек, полурептилия. Одновременно крылатый и пресмыкающийся. Я сделал еще шаг вслепую. Так, добавить синего и красного. Еще шаг. Пустить орнамент по кругу, вроде вензеля… Эхо последнего шага затаилось под подолком, и я открыл глаза.
Созданный мною герб, каким-то фантастическим образом проступивший в хрустале пола там, где я прошел, сиял свежими красками и отраженным небесным светом. Сашке бы он понравился – братец любил готический стиль и символику. Жаль только, если я не стану демиургом, картинка достанется Ноалу… Эй! Постойте! А как я ее вообще сотворил – без Торбука-то?! Или, может, меня с голодухи глючит?
– Великолепно, – тихо, почти по слогам произнес за спиной господин Ло. Признаться, я почти успел позабыть, что он был здесь. – Уверен, наши мастера смогут воспроизвести эту эмблему. Мы почтем за честь…
– Угу. – Усталость подкралась незаметно и навалилась, придавливая к полу. Я едва дотащился до алой подушечки. В голове звенели комарики, требуя осмыслить происшедшее в тишине и покое. – Аудиенция закончена.
Но передышку мне давать никто не собирался. Видимо, вамп превысил лимит отведенного ему времени, потому что следующий посетитель начал протискиваться в дверь прежде, чем фер-ди выпроводили господина Ло восвояси. Я ожидал, что представлять последнюю расу Среднего мира будет император Илламеды или, на худой конец, писклявый Патрик. К моему удивлению, из далекого далека к трону полетело определенно женское существо. Широкие юбки едва поспевали за стремительными шагами их хозяйки, кудряшки прыгали по решительно расправленным плечам… Ого! Да это же та самая студентка-секретарша!
Запыхавшись, девушка затормозила у ведущих к трону ступенек и выпалила:
– Люди принимают твой дар, властелин!
– Очень приятно, – стандартная фраза вылетела прежде, чем я осознал значение слов Кудряшки. Губы гостьи скривились в подобии саркастической усмешки, и я забормотал, стараясь исправить ситуацию. – Э-э… Разве вам не полагается сначала представиться?
– Кандида, принцесса Илламедская, – не стирая усмешки с лица, сообщила «секретарша» и поправила пришедшие в беспорядок от быстрой ходьбы юбки.
«Лиан, дурак конвенциональный», – ошарашено подумал я, а вслух сказал:
– Не хотите узнать, какой дар вы приняли от имени своих подданных?
– А какая разница, – пожала плечами странная посетительница. – Главное, я успела перед папашей.
Наверное, на лице у меня было написано такое недоумение, что Кандида сжалилась и, помахивая ладошкой, чтобы остудить разгоревшиеся щеки, объяснила:
– Император Ориосто сейчас как раз с Ноалом общается. Но что бы этот демагог папе ни предложил, уже поздно – я приняла твой дар.
Физиономия у меня, видимо, не разгладилась, так что принцесса перестала изображать вентилятор и нахмурилась:
– Разве ты не знаешь? Дар считается принятым только после того, как одаренный народ официально подтвердит свое решение формулой легализации. Это почти как печать на документе…
Я только удрученно покачал головой. Мне казалось, что я уже достиг дна собственной глупости, но кудрявая принцесса только что наглядно показала, что для этого мне понадобится акваланг. Кандида глубоко вздохнула и по-учительски сдвинула густые брови:
– Вот что получается, когда кто-то записочки пишет, вместо того чтобы слушать бессмертных! Ведь арста обо всем рассказывала…
Что ж, мы все учимся на собственных ошибках. Только похоже, мне скоро учиться будет незачем.
– Выходит, все остальные расы уже дали согласие Ноалу? – убито пробормотал я.
– Это мне неизвестно – ведь я покинула Чертог тогда же, когда и ты, – Кандида покосилась куда-то за спину и подмигнула мне, одновременно складывая губы в беззвучные слова. – Однако, скорее всего, представители рас отложат принятие дара до заключительного голосования. Ведь дарение происходит одновременно, и один… хм, вамп, например, не знает, какое предложение получил его соотечественник. Тут важно не продешевить.
– Простите, не понимаю, – признался я. Кудрявая вела себя так, будто тронный зал был полон невидимых шпионов. Или, может, фер-диананды могли становиться прозрачными? – К чему тогда волну гнать, то есть хватать не глядя, что дают?
– Затем, что формула легализации может быть сказана от лица каждой расы лишь однажды, – принцесса снова замигала, одновременно скашивая глаза, брови и нижнюю челюсть вправо.
Да у бедняги, наверное, нервный тик. Мне стало по-настоящему жалко девушку – и так не красавица, так еще и инвалид. Кандида между тем продолжала:
– Теперь не важно, что предложит королю Ноал – голос людей отдан тебе. Надеюсь, остальные расы последуют моему примеру. Или, может, они уже последовали?
Бедняжку снова перекосил тик, а я несколько приободрился:
– Ну, они не то что бы последовали, но вот, например, Габриэль получил…
– Нам запрещено говорить о чужих дарах! – перебила меня Кандида и, снова скосив глаза, приложила к губам палец с обкусанным ногтем. Меня взяло сомнение. Неужели у них тут скрытые камеры понатыканы? Нет, скорее волшебные зеркала…
Я подозрительно уставился на собственное отражение в дальней стене зала. Пока я играл в «дедушку на елке», участников конвента явно должен был кто-нибудь развлекать. Ноала, судя по всему, посетители осаждали не меньше меня. Альфу в роли Петросяна я представить себе не мог. Значит…
Страшная догадка заставила меня подскочить на троне так, будто плюшевая подушка внезапно превратилась в игольницу:
– Что же, они все виде…
Кандида сделала страшные глаза и преувеличенно громко повторила мою фразу, чуть подправив:
– Что же всевидящий властелин подарит людям?
Я едва расслышал вопрос. Мысли в мозгах ворочались тяжело и медленно, слова разбежались и спрятались в самых темных извилинах – на меня снова напал страх перед невидимой и безликой аудиторией. Никогда, даже в самых страшных кошмарах, не мог я себе представить, что окажусь героем «Дома-2» или, скорее, «Суд идет!» Кое-как заставив себя не пялиться в лжезеркало, я перевел взгляд на принцессу:
– Мнэ… э… а чего бы им… вам хотелось? – Ничего более оригинального придумать я уже был не в состоянии.
Кандида задумчиво накрутила на палец каштановый локон, глаза подернулись мечтательной поволокой. «Щас мужа попросит, – мелькнуло у меня. – Хотя… какая разница? Самое страшное уже произошло. Все слышали пионерские песни в моем исполнении».
– Ну, чтобы не было войны, ты и сам сообразишь позаботиться, – протянула принцесса. – Тогда… прошу десятипроцентной женской квоты в имперском совете, – твердо отчеканила принцесса.
Я не был уверен, что точно знаю, что такое квота и с чем ее едят, а спрашивать было стыдно перед избирателями. Поскольку все сегодня как-то крутилось вокруг налогов, я решил, что это какая-то их разновидность. Почему налог Кандида предлагала брать именно с женщин – наверное, с жен советников? – оставалось для меня загадкой. Может, она хотела, чтоб среди приближенных короля было побольше холостяков? Что ж, это могло бы все объяснить.
– Дарую двадцатипроцентную квоту, – расщедрился я.
– Ура! – хлопнула в ладоши принцесса. В два прыжка она преодолела разделявшие нас ступени, даже юбки не помешали, и бросилась мне на грудь. Кудряшки защекотали нос, а девушка прошептала: – Воробышек, я знала, из тебя получится достойный демиург.
Я беспомощно заозирался в поисках фер-ди – не пора ли уже аудиенции подойти к концу?
– Люди принимают твой дар, властелин! – радостно отбарабанила принцесса, видно, чтоб ни у кого не осталось сомнений, и запрыгала вниз по лестнице.
Каблуки дерзко простучали по алмазному полу, дверь в конце зала распахнулась сама собой.
– Ну зачем же так орать, – в музыкальном голосе арсты, раздавшемся прямо из воздуха над моей головой, послышалось раздражение. – У нас дистанционная связь, и она прекрасно работает.
