Лоис, Джаклин и Кит тихо сидели рядом в отдельном кабинете, и мы ждали прихода Киллиана. Мне предложили что-нибудь поесть, но я взяла только банан, чтобы успокоить Отэм. Киллиан ворвался в комнату, словно бежал, и решительно направился ко мне. От жара в его глазах у меня округлились глаза. Он резко остановился, и я поняла, что он осознал, что не может открыто подойти ко мне, как хотел. Мы находились в комнате, заполненной людьми, которые не должны были знать, что мы вместе.
Разочарование на мгновение омрачило его лицо, затем он прочистил горло и выдвинул стул на другой стороне стола.
— Ты добралась сюда нормально?
— Да.
— Это было страшно, Киллиан, — добавила Отэм, все еще находясь в шоке. — Придурки хватали и толкали ее и пытались забраться в эту чертову машину. Я никогда не видела ничего подобного.
Выражение лица Киллиана выровнялось и стало холодным, и я поняла, что ему приходится прилагать много усилий, чтобы скрыть свою ярость.
— Ну, пока ты здесь, ты в безопасности. — Он посмотрел на Лоис. — Давай обсудим ущерб.
— Давай.
Лоис мрачно кивнула. Затем нажала на кнопку на своем ноутбуке, и это действие высветило белый экран проектора на дальней стене. Перед нами появился пост, который положил начало утреннему хаосу. Он был размером со всю стену, так что я могла четко видеть фотографию, на которой мы с Мики целовались. Ну, так выглядело с этого ракурса.
Трахни меня раком.
Отэм не упомянула об этом в своем звонке. Она поморщилась от моего выражения лица.
Я неуверенно повернулась и посмотрела на Киллиана. Желваки дрожали, и он пытался сдержать эмоции, которые испытывал. Я догадалась, что это был гнев. И много злости.
— Это не то, что ты думаешь, — сказала я. — Дело в том, под каким углом было снято. Я потянулась, чтобы поцеловать Мики в щеку, а он повернулся, и я задела уголок его рта.
— Неважно, какова правда, — ответила Лоис. — Скайлар, важно лишь то, что общественность знает, что ты жива, здорова и целуешься со своим бывшим парнем. — Она снова щелкнула мышкой на ноутбуке, и появилась следующая фотография. Это были я и Брэндон, обнимающиеся. Еще один щелчок, еще одна фотография. Мы все трое улыбаемся друг другу на тротуаре возле многоквартирного дома. На последней фотографии было увеличено мое лицо. Тот момент, когда я заметила машину на другой стороне улицы. Господи Иисусе, я же видела, как кто-то пригнулся в салоне.
Маленькие ублюдки.
Мои ногти впились в ладони от сильного сжатия кулаков.
— Боюсь, это именно то, чего мы не хотели, — вздохнула Лоис, как будто это я вывела ее из себя.
Да пошла ты, Лоис.
Она нажала на другую кнопку, и на экране появилась новостная статья.
СКАЙЛАР ФИНЧ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЗ ВЕЛИКОЙ НЕИЗВЕСТНОСТИ.
Затем нажала еще одну.
ФИНЧ ВЕРНУЛАСЬ И УЖЕ ЦЕЛУЕТСЯ С МЕРФИ!
И еще одну.
ФАНАТЫ СКАЙЛАР ФИНЧ ТРЕБУЮТ ОТВЕТОВ
Чувствуя легкое головокружение, я спросила:
— О чем там пишут?
Лоис выглядела сочувствующей.
— Новости здесь появились вчера вечером, а это значит, они достигли Штатов вчера днем.
— Отсюда и американские папарацци за моей дверью. А они быстро передвигаются, — пробормотала я.
— Точно. Ну, фанаты откликнулись на страницах группы в социальных сетях и на твоих давно заброшенных личных страницах. Есть положительные комментарии, но есть и отрицательные, и их очень много. Споры, конечно, разделяют толпу.
— Что они говорят? — спросила Ева.
Мне захотелось заткнуть уши руками, но я кое-как сдержалась.
— Нет необходимости вникать в суть, — сказала Лоис, к моему облегчению. — Главное, что перед нами стоит сложная задача. Но с ней можно справиться. Я думаю, что единственный способ утихомирить поток — это дать эксклюзивное интервью, в котором Скайлар получит шанс извиниться и объясниться со своими поклонниками. У публики в целом короткая память. Мы должны напомнить им, что мать Скайлар была убита, и у нее была уважительная причина для того, чтобы сделать перерыв. Я думаю, мы определенно могли бы договориться… с «Доброе утро, Британия».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
От этой мысли мне стало плохо. То, как непринужденно Лоис говорила об использовании факта смерти моей матери в качестве оправдания. Вот на что была похожа эта жизнь. Ничто не было свято. Все было мясом, которое нужно было использовать, пока его не использовал другой. Меня трясло, я была так зла.
— Я же сказала тебе, что не хочу говорить о своем прошлом. — Я повернулась к Киллиану. — Ты обещал.
Наши глаза встретились, мой умоляющий, его полный смятения.
— Черт, — прошипел он, оттолкнувшись от стула, чтобы пройтись.
Мне не нравилось это движение. Это заставляло думать, а думать было не о чем. У нас было соглашение!
— Киллиан?
— Скайлар… — Он остановился, упершись руками в спинку стула Жаклин. — Они будут тебя преследовать, пока ты им что-нибудь не дашь. Если мы не справимся с этим, это может полностью омрачить презентацию альбома.
Чувствуя себя преданной, я недоверчиво уставилась на него.
— Ты сказал, что хочешь подписать со мной контракт, потому что первоначальный фурор пойдет на пользу альбому.
— Ну, реальность немного другая. Я читал, что пишут. — Он жестом указал на проектор. — Фанаты чувствуют себя преданными. Они хотят ответов. Без них они не будут тебя поддерживать.
— Я не обязана давать им ответы!
— Нет, обязана, — выдохнул он. От его тона комната погрузилась в полную тишину. — Скайлар, компания вложила в тебя миллионы долларов, время и эмоции. Ты в долгу перед ней.
Ярость пронеслась сквозь меня, и я выскочила из кресла так быстро, что оно покатилось назад и врезалось в стену.
— Твой кабинет. Сейчас же. — Я пронеслась мимо Киллиана, прежде чем он успел возразить, пронеслась по коридору и ворвалась в его кабинет.
Как только он вошел следом за мной и закрыл дверь, я вскинула руки в недоумении.
— Что случилось с этим утром? Все, что сказал мне ты, и что сказала тебе я! И ты подтвердил, что все будет хорошо. И вдруг у нас аудитория, и ты меняешь свою гребаную мелодию?
Киллиан поднял руки, словно пытаясь успокоить раненое животное.
— Утром я не видел новостей. Я не знал, что ты в тренде во всех соцсетях. — Он поморщился, и мне захотелось выбить сочувствие прямо с его лица. — Это нехорошо.
— Это первый день. Дай время.
— Время не поможет. И мы оба это знаем. Если ты не сделаешь заявление, если мы не продумаем все до мельчайших деталей, контроль от нас ускользнет. А ты слишком много работала и слишком далеко продвинулась с этим альбомом, чтобы видеть его провал.
И вот так, все это дерьмо и вторжение в мою личную жизнь показались мне мелочью.
Потому что я поняла, что Киллиан О'Ди солгал мне. Впервые.
Он не собирался защищать меня. Ставить меня на первое место. Нет, если это означало провалить альбом и упустить шанс заставить дядю признать, что он лучшее, что когда-либо случалось с этим лейблом.
«На этот раз ты выбрала парня, который заботится о твоем счастье больше, чем о своем собственном».
Борьба покинула меня, когда слова Мики вернулись и стали преследовать меня.
Я снова оказалась в ловушке.
Влюбилась в мужчину, который любил свою карьеру больше, чем меня.
Связанная контрактом, от которого не могла отказаться.
Преследуемая прессой.
В ловушке.
И это было меньше, чем за день.
Прошлая ночь с Киллианом казалась каким-то давно забытым сном.
— Хорошо, — прошептала я, не в силах смотреть на него. — Я дам интервью.
Киллиан медленно и с облегчением выдохнул.
— Это правильно, Скайлар. И тебе не нужно ни о чем беспокоиться. Мы напишем для тебя сценарий и проследим, чтобы за нами оставалось последнее слово, какие вопросы разрешено задавать.
