Ари будет думать, что управляет мной, я сделаю все, чтобы управлять ею.
На Норин Монфор зеленое платье и черная накидка. Она выглядит уверенной в себе, пусть я никогда прежде и не видел ее в подобной одежде. Раньше мне казалось, что она не представляет жизнь без толстых свитеров и бесформенных брюк. Сейчас я не узнаю ее. Не узнаю в этом человеке замкнутую Норин Монфор, передо мной женщина, красота которой способна разрезать на части и выворачивать наизнанку.
На Джейсоне классический костюм. Подобное зрелище дорогого стоит.
– Что? – Он поправляет воротник. – Ненавижу такую одежду.
– Мы идем на бал к Сатане. – Я вдруг хочу пошутить, как это часто делал Хэрри. – У тебя нет выхода. Там дресс-код. Впускают в той одежде, в которой потом хоронят.
Мужчина усмехается, а Норин качает головой. Ей моя шутка не понравилась.
На кладбище так темно, что я не вижу надгробий. Просто шагаю за Джейсоном и не думаю о том, что, возможно, под моими ногами закопан чей-то труп. Мерзкое место. Да, я понимаю, что все мы умрем, но я предпочел бы стать пеплом, а не кормить червей. Хэрри – умный парень. Я уверен, он додумается развеять мой прах по ветру или что там делают.
– Почему именно Мефистофель? – спрашиваю я, изучая корявые ветки деревьев.
– По одной из легенд, Мефистофель – это злобный дух, – поясняет Джейсон. – Он часто фигурировал в мифологии эпохи Возрождения.
– И с каких пор хоронят злых духов?
– Люди умудряются похоронить даже свое будущее, – едва слышно говорит Норин и выходит вперед, поддерживая низ платья. – Так что не удивляйся. Все возможно.
Я хмыкаю, но вопросов больше не задаю.
Несколько минут мы блуждаем среди старых могил и каменных ангелов с распростертыми крыльями вместо рук. Единственным звуком, сопровождающим нас, является свист ветра. В темноте видны лишь каменные надгробья и кресты. Небо сливается с угольной землей, а луна едва выглядывает из-за серых облаков. Мертвые все слышат, я почти уверен. Слышат топот наших ног, стук наших сердец. Но как бы паршиво я себя ни чувствовал и какие бы образы ни рисовал в голове, я продолжаю идти.
Наконец Джейсон останавливается перед массивной древней статуей ангела смерти. Его лицо скрыто за каменной мантией, костлявые пальцы сжимают косу. Позади него расположился небольшой склеп, дверь в который оказывается открытой.
Норин нервно сглатывает. Не время сейчас бояться. Что-то щелкает у меня в голове, и я решаю пойти во мрак первым.
– Подожди, – Джейсон придерживает меня, – не торопись.
– Это просто проход.
– Просто проход в чистилище Люцифера.
– Нас пригласила Меган фон Страттен. Если бы нам угрожала опасность, у нее возникло бы желание предотвратить ее. Тебе так не кажется?
– Мне кажется, что все не так просто.
– Вот и проверим. – Я сбрасываю руку напарника, а он вскидывает брови.
Пожалуй, Джейсон удивлен, но я понятия не имею, чем именно.
– Как знаешь, – отвечает он и отступает назад, не сводя с меня карих глаз. Я бы не сказал, что мы с Джейсоном хорошо друг друга знаем. Но что-то мне подсказывает, что он изучает меня, сомневается во мне. Джейсон подметил нечто такое, что сбило его с толку.
Что именно? Отчаяние в глазах? Резкость в голосе? Уверенность в действиях?
Я решительно прохожу вперед, огибаю статую и переступаю через порог. Темнота в ту же секунду, будто живой монстр, накидывается на мои плечи, и я оказываюсь во мраке.
– Черт, – я оборачиваюсь, но вдруг понимаю, что позади меня черная стена.
Я угодил в ловушку из угольных прутьев и ни черта не вижу.
Мне ничего не известно о панике. Но сейчас нечто извне подчиняет рассудок. Мне становится так паршиво, что из горла рвется вопль. Я ощупываю темноту руками, пытаясь наткнуться хотя бы на какую-то преграду, и выплевываю:
– Ну же, это просто склеп, просто склеп.
Но в этом мире не бывает просто склепов, именно поэтому в следующую секунду на расстоянии вытянутой руки от меня появляется человек в рваной накидке. Воздух словно кулаками заталкивают в мою глотку. У незнакомца отсутствуют глаза, губы, нос, брови.
– Твою мать! – Я отшатываюсь. – Черт, черт! Черт!
Демон или существо, не знаю, что это за чудовище, двигается ко мне, неестественно выгибая спину. Его движения дерганые, рваные. Я слышу, как он шаркает ногами.
– Не подходи! – кричу я, выставив перед собой ладони. – Я сказал…
«Добро пожаловать, Мэттью Нортон», – внезапно возникает голос в моей голове, и я ошеломленно примерзаю к месту, округлив до рези глаза. Существо замирает, а его голова наклоняется, но лицо по-прежнему расплывчато.
Дерьмо. Какое же дерьмо! Я громко сглатываю и прищуриваюсь:
– Что ты за тварь?
«Чтобы пройти дальше, нужно заплатить, Мэттью Нортон».
– Что?
«Переступив порог чистилища, ты потерял часть себя. Какую часть?»
Что происходит? Я ничего не понимаю. Кровь так и стучит в голове! Бум-бум-бум!
– Что вам от меня нужно?
«Ты должен заплатить».
– Я не собираюсь платить.
«Ты заплатишь или умрешь».
Умрешь. Он сказал, что я умру. Мурашки бегут по спине, и мне трудно дышать. Я не планировал сегодня умирать. Существо наклоняется ко мне, а я сжимаю кулаки. Пусть только подойдет, я разом его вырублю.
«Ты потеряешь часть себя, – повторяет безликий монстр. – Какую?»
– Что вы имеете в виду? Не понимаю.
«Заплати. Все платят».
– Но чем заплатить?
«Удача. Любовь. Покой. Интерес. Радость. Выбирай!»
– Если я выберу, что произойдет?
«Ты потеряешь это навсегда. Выбирай, Мэттью Нортон!»
– Но я не могу.
«Выбирай или умри», – существо подходит так близко, что я замечаю кожу, которая полностью обтягивает его лицо, будто это манекен. Желудок валится вниз. «Выбирай!»
У этого монстра нет глаз. А у меня такое ощущение, будто меня пронзают насквозь. Я импульсивно отворачиваюсь и зажмуриваюсь, пытаясь соображать, пытаясь понять, что в моей жизни играет меньшую роль: удача, любовь, покой, интерес, радость. Что? Что для меня неважно? Что можно выкинуть? Любовь, я не хочу любить, это больно. И я открываю рот, чтобы навсегда со своего пути убрать это отвратительное чувство, чтобы всегда контролировать свои поступки и мысли. Но я оказываюсь невероятным слабаком. Я застываю и не знаю, что предпринять.
– Нет, – качаю головой, – я не смогу.
«Выбирай. Выбирай прямо сейчас! Выбирай!»
– Покой, – шепчу я, – я согласен навсегда избавиться от покоя.
Существо выпрямляется и поднимает руки с невероятно длинными пальцами.
«Да будет так».
Внезапно его руки оказываются в моей груди, копаются там. Я кричу и закидываю назад голову, смотря в пустоту. Возможно, я уже мертв.
Но боли приходит конец. Копаясь в моих
