меня ростом, я демонстративно наклоняю голову, чтобы он почувствовал себя униженным, и смотрю ему прямо в глаза.
– Мне не по душе, когда люди пытаются ставить мне условия, Мидас. Тебе будет полезно вспомнить, что мое войско по-прежнему стоит у ворот замка. Ты правда хочешь меня разозлить?
– Отнюдь, – с легкостью отвечает он с той же раздражающей любезной ноткой в голосе. – Дело ведь в уважении? Как союзники, мы уважаем то, что принадлежит другому.
От того, что он считает Аурен своей собственностью, я прихожу в бешенство.
В ту же минуту в наш разговор вклинивается старик, раздававший наложницам приказы, и кланяется.
– Ваше Величество, у меня есть несколько вопросов относительно бала.
– Безусловно, Одо, – отвечает Мидас мужчине в мантии, а потом поворачивается ко мне. – Мне нужно заняться кое-какими делами, – говорит он, повторив мой же предлог, будь он проклят. – Я сообщу своим людям, что они могут покинуть Дэдвелл при первом удобном случае. Хотя, думаю, приятными знакомствами обзаводиться они успели. – Он ухмыляется, а мне хочется выбить ему зубы. – Приятного вечера.
Мидас отворачивается и уходит со своим подданным, а наложницы тащатся за ним, благоухая духами и покачивая бедрами.
Я чувствую, как Озрик бросает на меня взгляд, но неуловимо качаю головой, а затем мы выходим из залы, зная, что лучше не разговаривать, пока не окажемся на улице. И даже выйдя через главный вход и оказавшись на холодном ночном воздухе, полном лишь тумана и мороза, просто ждем.
Молча негодуя, мы проходим через ворота, где солдаты Рэнхолда встают по стойке смирно и спешно открывают их, заметив наше приближение. Не знаю, кого они боятся больше: Озрика или меня.
Когда мы отходим достаточно далеко от стен замка и направляемся к лагерю моей армии прямо за гребнем заснеженного холма, Озрик наконец изрыгает проклятие.
– Этот подонок, – рычит он. – Как, черт возьми, он узнал про Дроллард?
– Наверное, разведчики доложили. Я должен был предвидеть, что он отправит туда свиту, когда я обменялся на Дэдвелл, – отвечаю я, разозлившись на себя за то, что не предугадал подобный вариант. Я был поглощен мыслями, рассеян. Не замечал никого, кроме Аурен, и позабыл про свои обязательства.
– Мы же не думали, что он приложит столько усилий. Тем более из-за земли, которая известна своей пустотой.
– И все же на всякий случай я должен был это обдумать, – отвечаю я, досада в голосе исходит холодным облаком.
Несколько минут мы идем молча, и в воздухе слышны лишь наши шаги по снегу. На вершине холма, где сгрудилось большинство моих солдат, виднеется свет от костров. Остальные, наверное, еще в столице Рэнхолда, отправились на поиски развлечений, на которые им хватит денег.
– Как поступишь? – спрашивает Озрик.
– Мне нужно выкинуть оттуда Мидаса, – с разочарованием отвечаю я. – Может, стоит всех вас отослать отсюда. Пока ситуация не стабилизируется.
Озрик бросает на меня взгляд, пока мы взбираемся на холм, где перед моими глазами выстроились бессчетное количество кожаных палаток.
– Да пошло оно на хрен. Мы не оставим тебя одного с этим золотым уродом.
Я смотрю на друга.
– Волнуешься за меня, Оз?
Он останавливается и, повернувшись, загораживает мне дорогу своим массивным телом.
– Если ты действительно хочешь, чтобы мы ушли, то тебе известно, что так и будет. Мы – твой Гнев и исполним любой твой приказ, просто скажи. Но Лу жутко разозлится, если некому будет за тобой приглядеть.
– Кучка куриц-наседок, – покачав головой, бурчу я.
Озрик только ухмыляется.
– Ага.
Вздохнув, я тру рукой лицо. Сейчас мне нужно это меньше всего. Обязательства копятся, а теперь еще и придется иметь дело с Мидасом, который сует нос не в свои дела, а я не могу допустить, чтобы он или кто-то еще пронюхал о моих намерениях. Я пережил это все и заявил права на Дэдвелл не для того, чтобы Мидас понял, зачем мне нужна эта земля.
– Вынуди Мидаса уступить, сделав то, что он хочет, и отправь своего командующего армией в Дэдвелл, – с ироничной улыбкой предлагает Озрик. – Мне все равно надоел этот придурок.
Я тихонько посмеиваюсь, видя, как вдалеке ходят несколько моих солдат, темные тени перемещаются от палатки к палатке.
– Нам нужно вернуться в Четвертое королевство. Возможно, нам всем стоит отсюда уехать.
Озрик сводит кустистые брови.
– Уехать? Без?..
Скрежещу зубами при одной мысли об этом.
Это противоречит всем моим инстинктам, но если я не буду уважать ее пожелания, то я ничем не лучше Мидаса.
Я окидываю взглядом замок, словно могу видеть сквозь стены.
– Мы отправляемся через два дня. К черту бал и самодовольного принца. Пусть они все строят козни и интриги до самой смерти. Останемся в Четвертом королевстве и забудем про всех этих гребаных правителей.
Озрик медлит с ответом – наверное, в мой голос просочилась досада.
– Уверен в этом?
Я с трудом киваю, корни моей магии впиваются в кожу. Во мне бушует неугомонная сила.
– Я сам выведу из Дэдвелла шпионов Мидаса. Если они станут гнилыми трупами, то и докладывать будет некому.
– Если этого ты хочешь, то будь по-твоему.
Вот так запросто. И все же в отъезде нет ничего простого.
– Но ты уверен, что хочешь так быстро покинуть Рэнхолд? – настаивает Озрик.
От этой мысли магия потрескивает, и мне приходится сжать руки в кулак. Не ответив Озрику, я поворачиваюсь и ухожу от лагеря. Сапоги увязают в снегу, когда я направляюсь к роще, виднеющейся вдалеке.
– Ты куда? – окликает Озрик.
– Мне нужно что-нибудь сгнить, – бросаю я через плечо. Слышу, как друг что-то бурчит себе под нос, но оставляет меня наедине с собой.
Настало время посмотреть правде в глаза. Как я уже сказал Аурен, меня слишком долго не было в королевстве. Она приняла решение, и я должен с ним смириться, как бы меня не убеждали в обратном инстинкты. Сколько бы ни бунтовала моя магия.
Я презираю политические игры Мидаса, но, быть может, пора разорвать связи и пусть все идет своим чередом. Я вернусь в Четвертое королевство, укреплю его границы и больше не буду беспокоиться о других королевствах, если только они не попробуют вмешиваться в дела моего. Поскольку Мидас зациклен на репутации, я сильно его разозлю, если отбуду раньше и пропущу пир, так что у меня еще есть крошечный луч надежды.
И все же я правда оставался тут только по одной причине, и это точно не чертов бал.
Глава 27
Аурен
Я ворочаюсь с боку на бок в постели и путаюсь в простынях и в своих мыслях. Только
