Как и в большинстве случаев, Норман вопрошающе уставился на королевского посланника, ожидая когда тот примет решение.
— Нужно взглянуть на него и разобраться. Предлагаю сделать это прямо сейчас, — складывая папки и убирая их в сейф, Кристофер не удостоил генерала взглядом. Он прекрасно знал, что тот согласиться с ним.
Чем беспощаднее палило солнце, тем противнее становился каждый спуск под землю. Разумеется, в тоннелях было прохладно по сравнению с поверхностью, но запах стоял тошнотворный. По весне из-за обильных дождей стоки города уносили грязь по ливнёвкам в океан, а вот в солнечную погоду нечистоты в ямах застаивались и просачивались в тоннели под городом.
— Ну и вонь, — высказался Норман, достав из кармана батистовый платок.
Кристофер ничего не ответил. Он поторопил сопровождающего гвардейца и прибавил шагу сам. Ему хотелось управиться побыстрее, чтобы как можно скорее очутиться наверху.
Лежащего на животе на земляном полу мертвеца с ног до головы окутывала наколдованная цепь. Мелкие звенья чуть светились в полумраке тоннелей. Несмотря на скованность движений и переломанные нижние конечности, оживший упорно пытался ползти вперёд. Заляпанный кровью шлем с прорезями для глаз валялся рядом. Кристофер с интересом рассматривал рожу немёртвого дружинника: посеревшая кожа с выступающими синюшными венами, потрескавшиеся губы, поддернутые пеленой голубые глаза смотрящие в одну точку на стене.
— Куда он пытается добраться? — пробубнил Норман, прикрыв рот платком. От мертвеца несло разложением, стоками и каким-то эфирным маслом. Зловоние было настолько сильным, что Кристофер испытал головокружение и приступ тошноты, когда наклонился к нему.
— Куда он смотрит? — озвучил вопрос королевский посланник, выпрямившись.
— Да. Не знаю, что его так привлекает… в этой стенке? — замешкавшись, ответил один из гвардейцев, что сторожил мертвяка.
— Хм… Это навряд ли. Переложите его ногами к стене, — приказ Кристофера исполнили без лишних разговоров. Один из гвардейцев взялся за цепи на спине и поменял положение неживого в тоннеле. Голова нежити скосилась набок, он смотрел всё на ту же стену, но, как показалось гвардейцу, уже в иную точку.
— Он явно куда-то хочет попасть, — Норман встал перед взором мертвеца, но тот продолжал таращиться вперед, не моргая и не издавая ни звука.
— А карта тоннелей есть? — спросил Кристофер у гвардейца. — Сейчас путем передвижений нашего приятеля определим куда он так стремится.
Ожившего безжалостно возили по земляному полу, определяя по его взгляду направление, куда им надлежит идти. Побродив по подземным ходам, Кристофер вместе с остальными вышли к таинственной сиреневой сфере, диаметр которой превышал три человеческих роста. Испещренная магическими рунами поверхность испускала мягкое розовато-сиреневое свечение. До сих пор о ней ничего толком не было известно. Оказавшись в гроте вблизи загадочной находки оживший зашипел и, казалось, из последних сил пытался добраться до неё.
— Вот значит как… — Норман уставился на королевского посланника. — Думаешь эта штука как-то связана с нежитью?
Кристофер пожал плечами. Выудив из кармана полюбившийся перочинный нож, он склонился к мертвецу и отрезал торчащий между звеньями палец правой руки. Королевский посланник кинул холодный кусок мертвой плоти в сферу. В месте соприкосновение сфера потемнела, а палец влетел внутрь и исчез.
— Выходит, что внутрь может проникать мёртвая плоть, — Кристофер задумался, окинув взглядом остальных. — Погрузим часть его тела в сферу и посмотрим, что будет.
Один из гвардейцев оттащил мертвяка за ноги к источнику сиреневого свечения. Оживший принялся метаться и издавать булькающие звуки. На помощь первому пришел другой гвардеец и вместе они погрузили переломанные ступни в сферу. В месте соприкосновения цвет снова сменился на темно-фиолетовый. Драконы спешно оттянули мертвяка.
Кристофер подошел к разлившемуся темному пятну на поверхности загадочной находки. Даже магические руны потеряли форму, смазались и расплылись от соприкосновения с мертвой плотью. Указательным пальцем посланник коснулся поверхности. Как и в прошлые разы, его кожу будто бы ужалила тысяча иголок. Сфера не пропускала и агрессивно реагировала на постороннего, причиняя боль. Отдернув руку, гвардеец выпрямился и посмотрел на ладонь. Никаких следов или проколов не осталось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что ж это получается? Они могли пройти внутрь? Но зачем? Что там внутри? — от удивления Норман отнял руку с платком от лица и уставился на сферу.
— А может перед нами портал? — озвучил предложение один из гвардейцев, таскавший мертвяка.
— Порталы бывают только в сказках, — прыснул в ответ Норман. — Их невозможно наколдовать.
— Заложить все проходы к гроту кирпичом. Стены должны быть не уже чем три дюйма толщиной. К этой штуке должна вести одна единственная дверь из кованного железа, через которую может протиснуться только один человек за раз. Дверь должна быть заперта всё время, и открываться только при смене стражи. Два раза в день. Два человека дежурят рядом со сферой, два за дверью, — отдал приказ Кристофер. — Проложите маршрут к часовой башне. В случае, если из сферы что-то выйдет, караульный должен сразу бежать туда и начинать звонить в колокол.
— Неужели ты веришь в эту чушь с порталом? — скривился Норман.
— Я верю в то, что вижу, — спокойно ответил королевский посланник. — А я вижу неизвестную мне магическую сферу, внутри которой может быть спрятано что угодно.
Глава 33
Точного ответа на вопрос почему именно люциния считалась символом Дня летнего солнцестояния не было. Выделялось несколько теорий: первая заключалась в том, что эти цветы выросли в том месте, куда спустился с небес Люсиор, что придавало люциниям ореол магического происхождения; вторая обращалась к древнему верованию люциатов (религия, у которой практически не осталось последователей на сегодняшний момент), где люциния — считалась святым талисманом, способным отпугнуть нечисть; в свою очередь третья теория обращалась к истории одной из династий королевства. Свадьба короля Ричарда II и Люциллы проходила на берегу океана в Вирентисе за день до Дня летнего солнцестояния. Главным украшением служили маленькие желтые цветы. Королеве так понравились плетенные венки, что каждый последующий год она надевала такой венок в честь годовщины свадьбы. Так, постепенно, желание Люциллы переросло в традицию. Каждой теорией объяснялось название растения: имя дракона, название религии или же имя королевы.
Жителям континента было решительно все равно, какая из теорий являлась более правильной. Главное, обязательно украсить жилище люциниями, а то жди беды. Желтые цветки напоминали четырехлистный клевер и ползучий вьюнок. Тонкие лозы легко сплетались в венки, украшали двери, окна, арки и перила лестниц. Помимо прочего, их пыльца привлекала крошечных бабочек с разноцветными крылышками. Малютки порхали вокруг желтых цветков, придавая празднику сказочную атмосферу.
За такими бабочками и наблюдала Алита, скрывшись от танцующих пар за одной из колонн бального зала Королевского дворца. Крошки порхали друг с другом, кружась в замысловатом танце, и драконица восторженно следила за ними. Одна из них опустилась на обнаженное плечо принцессы, щекоча маленькими лапками нежную кожу. Вторая приблизилась к ней и первая взлетела. Принцесса улыбнулась.
— Прекрасное платье, Ваше Высочество, — похвалила Ясмина, подойдя к колонне.
— Спасибо. Правда, не знаю, чем моё отличается от любого другого. Они все прекрасны. Бархат, шелк, кружево. Фасон одинаковый, — пожала плечами Алита. В отличие от изящной золотой заколки (подарок Кристофера на праздник), что украшала прическу, собственный наряд ей не нравился: рукава-фонарики, нескромный вырез, кружево, нижнее белье неприятно стягивало грудь, пояс чересчур пережимал и без того тонкую талию. Вдохнуть полной грудью не представлялось возможным и это при отсутствии корсета, мода на который сошла на нет. Хотя некоторые дамы все равно пользовались ими, чтобы казаться стройнее в глазах кавалеров.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
