ли их ррродителей?
– Обязательно, – повторила Тиана с неловкостью. За эту ночь она лучше стала понимать Варршуха, который не очень-то любил разумных, но все сердце отдавал тем, кому нужна была его помощь.
Орк скрылся в направлении бестиария, и Миль-Авентис повернул огромную голову к Тиане. Вопросительно взглянул на нее.
– Я останусь с тобой в замке, – сказала она сонно. – Не выдержу сегодня рассказывать своим о том, что произошло. Только напишу бабушке ласточку, что со мной все в порядке. Они там, наверное, с ума сходят.
Миль-Авентис потерся об нее большим носом и поднялся в воздух.
А на следующее утро Тиана проснулась в драконьих объятиях, до неприличия счастливая и разнеженная. Да и как тут не будешь счастливой и разнеженной рядом с любимым мужчиной, который прижимает тебя к своему горячему и сильному телу?
Любимый мужчина пошевелился и неохотно приоткрыл один желтый глаз.
– Уже проснулась? – сонно спросил он, притискивая ее ближе. – Какая ты тепленькая, какая мягенькая… и какая ранненькая. Кто сегодня встал раньше, солнце или ты? И главное, зачем? После вчерашнего ты должна отсыпаться сутки.
– Преподавательская привычка, – объяснила она, улыбаясь. Погладила по волосам, поцеловала в щеку. И потом только сообразила.
– А почему ты здесь?
– Перебрался к утру, – проворчал Миль-Авентис. – Они уже достаточно напитались от меня, мне тоже захотелось об кого-нибудь погреться. А пегасята спросонья пытались найти у меня вымя, я обернулся и сбежал к тебе от греха подальше.
Тиана тихонько захихикала и приподнялась.
Ночью, когда они прилетели, Миль-Авентис потратил еще некоторое время на освобождение детенышей из хрустальных шаров, уведение в сон и исцеление.
– Разумно было бы оставить их в шарах до завтра, – сказал он, – но они и так истощены, я бы не хотел, чтобы мой ребенок находился в неволе, если есть возможность помочь ему раньше. Вдобавок они смогут за ночь подпитаться от меня и легче перенесут путь к своим.
Затем он обернулся в дракона, чуть ли не уперевшись спиной в потолок спальни, и свернулся на полу от кровати до противоположной стены покоев. А рядом с ним, на нем, под крыльями и у хвоста, под брюхом и шеей расположились все двести детенышей, спросонок приняв его за большую маму, видимо. Ти, засыпая, наблюдала, как бережно он подгребает к себе крошечных вальшериков, как накрывает их большими крыльями, из-под которых струится золотистая дымка, и улыбалась.
Сейчас, поутру, на теплых коврах, которые вчера постелила расторопная Хильда, сопели, ворчали, подхрюкивали и подтрескивали во сне бесконечные пегасята, ледяные волчата, огненные лисята, пускали легкие дымки вивернята, золоторогие оленята и прочие детеныши вальшеров, в камине дремали саламандрики и фениксы, на люстре – снежные птенцы, а посредине возвышался сопящий на боку единорог Солнечный, от рога которого с каждым выдохом поднималась радуга. В спальне, несмотря на открытые окна, пахло щенячье-жеребячьим духом. Некоторые зверята во сне ухитрились пробраться и на кровать и теперь пушистыми меховыми комочками лежали в ногах и за спиной Миль-Авентиса.
– Мы как многодетные родители, – давясь смехом, проговорила Тиана. – Когда начнем их развозить?
– Я бы начал прямо сегодня, – сказал Миль-Авентис. – Я снова уменьшу их, и они все будут спать до прибытия в свои долины. Ты хочешь со мной, моя будущая драконица?
– Конечно, – Ти неуверенно погладила его по плечу. – Думаешь, я правда стану драконицей?
– Пряха не могла ошибиться, – задумчиво проговорил Миль-Авентис, – да и аура твоя растет на глазах. Так что рано или поздно ты перекинешься. Надо будет тебя на медовый месяц отвезти в мои горы, чтобы ты случайно не перекинулась в гостиной твоей бабушки.
– Или в таксо, – пробормотала Ти. – Или в магазине. Это и впрямь будет неловко. Миль, а что я буду делать со всей этой бесконечной жизнью?
– Как что? – ответил он лениво. – Ты слышала Пряху? Ближайшие сто лет у нас с тобой, милая, отпуска не будет – мы будем приглядывать за всем миром, за всеми долинами и поселениями вальшеров. Я буду обучать тебя драконьим премудростям и всему, что знаю сам, а это много-много всего. Да и от преподавания в Академии, подозреваю, ты не захочешь уходить. Кстати, когда выйдет из сна твоя далекая прабабка, думаю, тебе будет любопытно с ней познакомиться. Когда начнут просыпаться остальные драконы, станет полегче, конечно, но я планирую детей, так что, возможно, мы еще заскучаем по тем временам, когда в нашем ведении был всего лишь мир. А если через тысячу-другую лет устанем – уйдем в вековой сон, отдохнем.
– То есть заняться нам будет чем, – успокоено проговорила Ти ему в грудь.
– Заняться у нас и сейчас есть чем, – с намеком ответил Миль-Авентис и пошевелился, показывая, что он-то давно готов.
– Не при детях, – со смешком напомнила Тиана. – И только после свадьбы.
– Ох уж эти ваши людинские ритуалы, – проворчал сонный жених. – Так и тянет похитить тебя и соблазнить, вспомнив, что я все-таки дракон…
– А также ректор и покровитель вальшеров, – наставительно сказала Ти. – Поэтому поднимайся, великолепный соблазнитель невинных девиц. Я слышу запах оладий, так что Хильда точно стоит уже за дверью с завтраком. Нам нужно навестить бабушку с мамой, чтобы они убедились, что со мной все в порядке, заглянуть в Академию – утрясти мое расписание зачетов и экзаменов, – а затем развозить детей их родителям.
– То есть ты точно хочешь со мной? – искусительно прищурился дракон. – А если я скажу, что уже купил вам отдых в роскошном пансионате на море в Сибае, чтобы вы, дамы, насладились курортным отдыхом перед свадьбой?
Тиана вспомнила уютные улочки Сибая и вздохнула.
– На море я еще успею побывать. Пусть бабушка и мама отдохнут. А я хочу, – она покраснела, – побыть с тобой. Да и, – она приблизила губы к его уху и зашептала, – чем быстрее мы освободим нашу спальню, тем быстрее мы получим ее в свое полное распоряжение.
– А ты умеешь мотивировать, – оживился потенциальный похититель. – Ну хоть утренний поцелуй я заслужил? Перед тем, как все завертится?
– Заслужил, – заверила его Тиана и наградила своего спасителя долгим и нежным поцелуем, в ходе которого она почти решилась потребовать все же похитить ее недельки так на две. Или на пять.
А потом они встали, позавтракали, и все, как и предполагалось, завертелось.
Перво-наперво они посетили особняк Алари и там за чаем преподнесли маме и бабушке все новости. Дамы так взволновались, что оставили без внимания то, что дочь и внучка провела ночь вне дома.
Рассказывали все без утайки – мама была слишком мечтательна, а бабушка – слишком сильна характером, чтобы испугаться.
