Гарри заставил себя спуститься с небес на землю. Маргарет провела с ним ночь, но увидит ли он ее после того, как они окажутся в Америке? Гарри слышал всякие рассказы о «дорожных романах» и их мимолетности. Авиационные, должно быть, еще мимолетнее. Маргарет горит желанием уйти от родителей и жить независимой жизнью, но суждено ли этому случиться? Большинство молодых девушек одержимы мыслью о независимости, но в реальной жизни совсем нелегко отказаться от привычной роскоши. Хотя Маргарет наверняка искренна, у нее нет ни малейшего представления о том, как живут простые люди, и когда она с этим столкнется, такая жизнь может ей не понравиться.
Нет, совсем неясно, как поступит Маргарет. А вот драгоценные камни, напротив, очень и очень надежны.
Было бы куда проще, если бы он стоял перед однозначным выбором. Приди к нему дьявол и скажи: ты можешь получить Маргарет или украсть бриллианты, – Гарри бы выбрал Маргарет. Но в реальности все гораздо сложнее. Гарри может отказаться от бриллиантов, но не получить Маргарет. Или добыть и то, и другое.
Всю жизнь он полагался на случай.
И решил завладеть и тем, и другим.
Гарри встал.
Он просунул ноги в шлепанцы, накинул халат и огляделся. Над койками Маргарет и ее матери занавески все еще задернуты. Остальные три пусты: Перси, лорда Оксенфорда и мистера Мембери. Гостиная рядом тоже пуста, если не считать уборщицы в головном платке, которая, видимо, поднялась на борт в Ботвуде и теперь лениво вытряхивает пепельницы. Наружная дверь открыта, холодный морской ветер обдувал его голые лодыжки. В третьем салоне Клайв Мембери разговаривал с бароном Габоном. Интересно, о чем они говорят? Скорее всего о фасонах жилеток. Еще дальше стюарды преобразовывали койки в диваны. На всем лежала печать утренней неустроенности.
Гарри прошел вперед и поднялся по лестнице. Как всегда, у него не было ни плана, ни готового объяснения, ни малейшего представления о том, что он сделает, если его застанут на месте преступления. Гарри давно пришел к выводу, что продумывать все наперед, представлять, как все может пойти вкривь и вкось, значит лишь трепать нервы. Но даже импровизируя, как сейчас, он поймал себя на том, что едва дышит от волнения. «Успокойся, – сказал себе Гарри, – ты проделывал это сотни раз. Если случится неудача, ты, как всегда, что-нибудь придумаешь».
Он поднялся в пилотскую кабину и осмотрелся.
Ему везет. Ни души. Дышать стало легче. Вот это удача!
Посмотрев вперед, он увидел открытый люк под ветровым стеклом между креслами пилотов. Гарри заглянул в него, там оказалось немалое пустое пространство в носовой части самолета. Дверца, через которую можно было попасть в самолет, оказалась открыта, кто-то из членов экипажа чем-то занимался, держа в руках канат. Нехорошо. Он быстро отпрянул, пока его не заметили.
Гарри прошел к задней части пилотской кабины и открыл дверцу в задней стенке. Теперь он оказался между двух багажных отсеков, под люком в крыше, через который осуществлялась погрузка, где помещался также и штурманский наблюдательный купол. Гарри открыл левый отсек, вошел и прикрыл за собой дверцу. Теперь его не было видно, и он решил, что членам экипажа не придет в голову сюда заглядывать.
Гарри осмотрелся. Багажное отделение первого класса. Вокруг стояли дорогие кожаные чемоданы, привязанные к стенам. Нужно быстро найти багаж Оксенфордов. Он приступил к делу.
Это было нелегко. Некоторые чемоданы лежали так, что именные бирки находились внизу или оказались закрыты другими чемоданами, которые трудно сдвинуть с места. В отсеке не имелось отопления, и ему в халате было холодно. Руки его дрожали, пальцы ныли, когда Гарри отвязывал веревки, которыми багаж крепился к стенам, дабы он не перемещался в полете. Гарри действовал целеустремленно, чтобы не пропустить ни одного чемодана, а некоторые осматривал дважды. Потом снова связывал веревку. Шли обычные интернациональные фамилии: Риджуэй, Д’Аннунцио, Лоу, Хартманн, Базарова – но Оксенфорда все не попадалось. Через двадцать минут Гарри, дрожа от холода, просмотрел все и наконец пришел к выводу, что искомые вещи находятся во втором отсеке. Он тихо выругался.
Гарри привязал последнюю веревку и внимательно огляделся. Следов он не оставил.
Теперь предстояло проделать все то же самое в другом отсеке. Он открыл дверь, вышел и тут же услышал изумленный голос:
– Кто вы такой, черт возьми?
Это был член экипажа, которого Гарри как-то видел в носовой части самолета, – приятный веснушчатый парень в рубашке с короткими рукавами.
Гарри изумился ничуть не меньше, но быстро овладел собой. Он улыбнулся, прикрывая дверь, и спокойно сказал:
– Гарри Ванденпост. А вы кто?
– Микки Финн, помощник бортинженера. Сэр, вам нельзя здесь находиться. Вы меня даже напугали. Простите, что я невольно чертыхнулся. Что вы здесь делаете?
– Ищу мой чемодан. Я забыл взять бритву.
– Сэр, доступ в багажное отделение в пути закрыт. При любых обстоятельствах.
– Я думал, что не причиню никакого вреда.
– Извините, но это не разрешается. Могу одолжить вам мою бритву.
– Спасибо, но я привык к своей. Если я только найду свой чемодан…
– Я с удовольствием пошел бы вам навстречу, но не имею права этого делать. Когда капитан вернется на борт, можете попросить его, но я знаю, что он скажет то же самое.
Гарри понял, что ему придется смириться с поражением, хотя бы на время. Сердце его упало. Он через силу улыбнулся и сказал со всей вежливостью, на какую был способен:
– В таком случае мне действительно придется воспользоваться вашей любезностью. Я буду вам премного обязан.
Микки Финн попридержал дверь, пропуская Гарри в пилотскую кабину, и спустился по лестнице. «Что за незадача! – подумал Гарри сердито. – Еще минута, и я бы туда забрался. Бог его знает, когда представится еще один шанс».
Микки вошел в первый салон и вскоре появился с безопасной бритвой в руке, приготовив свежее лезвие в бумажной обертке и кружку с мыльной водой.
Ничего не поделаешь, извольте бриться.
Гарри взял с собой в туалет сумку, по-прежнему думая о бирманских рубинах. В туалете этот ученый, Карл Хартманн, плескался у раковины. Гарри быстро побрился бритвой Микки, не притронувшись к своей, что оставалась в сумке.
– Ну и ночка была, – сказал он, завязывая разговор.
– У меня бывали и похуже, – пожал плечами Хартманн.
Гарри посмотрел на его костлявую грудь. Ну прямо ходячий скелет.
– Я вам верю.
Разговора не получилось. Хартманн не отличался общительностью, да и мысли Гарри были заняты совсем другим.
Побрившись, Гарри достал из сумки новую голубую сорочку. Распаковка новой рубашки всегда доставляла ему неизъяснимое удовольствие. Ему нравилось похрустывание упаковки, бодрящее ощущение неношеного хлопка. Он надел ее, тщательно завязал шелковый галстук цвета красного вина.
Вернувшись в свой салон, Гарри увидел, что занавески Маргарет все еще задернуты. Он представил себе ее сладкий сон, прекрасные волосы, разметавшиеся на белой подушке, и улыбнулся. Выглянув в гостиную, увидел, как стюарды готовят завтрак а-ля фуршет, выставляют блюда с клубникой, кувшины со сливками и апельсиновым соком, холодное шампанское в серебряных заиндевелых ведерках со льдом, и рот его наполнился слюной. Клубника наверняка тепличная, подумал он, учитывая время года.
Гарри поставил на место сумку и с бритвой Микки Финна в руке начал подниматься по лестнице в кабину пилотов в надежде предпринять еще одну попытку.
Микки там не оказалось, но, к огорчению Гарри, был другой член экипажа, сидевший за столиком с графиками и делавший какие-то подсчеты в блокноте. Он поднял голову, улыбнулся и спросил:
– Чем могу вам помочь?
– Я ищу Микки, хочу вернуть ему бритву.
– Вы найдете его в первом салоне, в самом дальнем к носу.
– Спасибо. – Гарри колебался. Он должен пройти мимо этого парня, но как?
– Что-нибудь еще? – любезно спросил тот.
– Ваша пилотская кабина просто невероятная. Это как просторный кабинет в конторе.
– Что верно, то верно. Просто невероятная.
– Вам нравится летать на таком самолете?
– Еще бы. Жаль, у меня нет времени поговорить с вами. Мне нужно закончить расчеты до вылета.
Сердце Гарри упало. Это значит, что путь в багажное отделение будет для него закрыт. Снова он заставил себя скрыть разочарование.
– Прошу прощения. Исчезаю.
– Вообще-то мы любим поболтать с пассажирами, мы встречаем столько интересных людей. Но сейчас…
– Понимаю. – Гарри судорожно искал какой-нибудь предлог, чтобы продолжить поиски, но ничего не придумал. Он сбежал вниз по лестнице, беззвучно чертыхаясь.
Удача, похоже, от него отвернулась.
Он вернул бритву Микки Финну, затем вернулся в свой салон. Маргарет даже не шевельнулась. Гарри прошел через гостиную и остановился на водном крыле. Набрал полные легкие холодного сырого воздуха. «Я упускаю шанс, который выпадает один раз в жизни», – мрачно подумал он. Когда Гарри представил себе эти восхитительные бриллианты в нескольких футах у себя над головой, у него заныли ладони. Но он пока не собирался сдаваться. Предстоит еще одна посадка со стоянкой, в Шедьяке. Это будет последняя возможность похитить драгоценности.
