– Фоксли Дэйр продолжает настаивать на том, чтобы его брата признали покойным, дабы они с племянником могли унаследовать собственность. Ему ни к чему встречный иск. И вообще, кто поверит человеку с репутацией растлителя гусынь?
Сесил даже не улыбнулся.
– Главное, что Макганн мертв. Теперь очевидно, насколько широко распространилось его влияние и каким губительным оно было. Во времена господина секретаря подобную тварь уже давно раздавили бы. Ваша задача, Джон, не допустить, чтобы в королевстве заправляли подобные люди.
Шекспир уже задумывался над ролью Макганна в этом деле. Он был втулкой смертоносного колеса, спицы которого калечили людские судьбы и несли смерть: трагедия колонистов Роанока; снабжение Эссекса деньгами, когда тот задумал предательство; Кристофер Морли, Уинтерберри и семейство Ле Невов. И спицы этого колеса вели к Макганну. Но Шекспир продолжал размышлять о событиях, ставших причиной всего этого, безжалостное убийство жены Макганна у небольшого скалистого ирландского утеса, известного как Смервик. Он спросил Сесила, верно ли заявление о том, что Рэли запятнал свои руки кровью.
– Думаю, что да, – ответил Сесил. – Отец рассказывал, что Рэли устраивал все эти убийства с необычайной жестокостью, наблюдая, как его солдаты ударами меча по шее и в живот расправлялись с шестью сотнями безоружных и связанных мужчин и вешали беременных женщин. То были жестокие дни. Единоутробный брат Рэли, Хамфри Гилберт, приказал выложить отрубленные головы ирландцев вдоль тропинки, что вела к его палатке. Кроме того, я слышал, что, поймав ирландца, который хотел стащить из английского лагеря ивовые ветви, Рэли потребовал от него ответа, для чего они ему. «Вешать англичан-наглецов», – ответил ему тот человек. Рэли приказал немедленно повесить вора, сказав, что эти ветви ему самому пригодятся, чтобы вздернуть заносчивого ирландца. Меня воротит от подобных вещей, поэтому я всей душой за мир, а не за войну. И вы – тоже, Джон, когда соглашаетесь помогать мне. Вы это понимаете?
– Я целиком и полностью с вами согласен, сэр Роберт. Кроме…
– Кроме того, что я прибегаю к услугам господина Топклиффа. Полагаю, вы сталкивались с той же проблемой, когда работали на господина секретаря Уолсингема.
Гнев переполнял Шекспира.
– Сэр Роберт, скажу прямо, этот человек пытался заманить в ловушку мою супругу. Топклифф получает удовольствие, пытая людей. Он изнасиловал молодую женщину из семейства Беллами, вступил в сговор с мерзким Морли. Хочу сказать, что Топклифф хуже любого из врагов Англии.
– Сядьте, Джон, – приказал Сесил. – Я разделяю ваши чувства. И все же…
– Здесь не может быть никаких «все же, сэр Роберт.
– И все же господин Топклифф мне нужен, как он был нужен господину секретарю. Сомнений в его преданности короне или Англии нет.
– Это человек, который не гнушается ни пытками, ни насилием, ни убийством.
– Хватит, Джон. Сядьте. – Голос члена Тайного совета стал тише. – Пожалуйста, выслушайте меня. Мы – в безвыходном положении. Следующей весной или летом испанцы приведут к нашим берегам еще более мощный флот. Испанские шпионы, словно черви, проникают в страну, вгрызаясь в само тело Англии. Наша задача – остановить их. В этом деле вы мой лук, Джон, но Топклифф – это отравленный ядом наконечник моих стрел.
Сесил, маленький, педантичный и спокойный, никогда не терял самообладания. Их глаза встретились. Наконец, Сесил улыбнулся и протянул руку в знак дружбы.
– Да ладно, Джон, мы нужны друг другу. Давайте побеседуем о чем-нибудь более приятном. Например, о великолепном будущем Англии. Вы мне нужны, полагаю, что и вам без меня не обойтись.
Благодарности
Я в долгу перед многими людьми, помогавшими мне неисчислимое количество раз. Особенно мне хотелось бы поблагодарить своего агента Терезу Крис и своего издателя Кейт Паркин за их бесценные советы и безграничную поддержку. Также я хочу поблагодарить токсиколога, профессора Роберта Форреста (любые неточности – на моей совести, а не на его); Джин Брей, архивариуса из замка Сьюдли; Коузи Бейгот Джьюитт из Блитфилд-Холл; и, как всегда, мою супругу Наоми.
Особенно полезными оказались следующие издания: P.M. Handover «Arbella Stuart»; P.M. Handover «The Second Cecil»; Robert Lacey «Robert, Earl of Essex»; Sarah Gristwood «Arbella: England's Lost Queen»; Ian Dunlop «Palaces & Progresses of Elizabeth I»; Judith Cook «Dr Simon Forman: A Most Notorious Physician»; Karen Ordahl Kupperman «Roanoke: The Abandoned Colony»; Lee Miller «Roanoke: Solving the Mystery of England's Lost Colony»; Sylvia Freedman «Poor Penelope»; Sally Varlow «The Lady Penelope»; E.M. Mclnnes «St Thomas' Hospital»; Mary S. Lovell «Bess of Hardwick: First Lady of Chatsworth»; Raleigh Trevelyan «Sir Walter Raleigh»; Robert Lacey «Sir Walter Ralegh».
Исторические комментарии
Королеве Елизавете в этом романе отведена небольшая роль, и все же ее отношения с 24-летним Робертом Деверё, графом Эссексом, – центральный элемент романа и конца самой эпохи Тюдоров.
Чего хотела 58-летняя королева от этого амбициозного, но безнадежно глупого молодого человека? Да, он был обаятельным красавцем, но кроме того, полагаю, ей нравилось дразнить его красавицу-мать Летицию, кузину, которую она презирала за то, что та вышла за мужчину, которого любила королева, за Лестера, словно хотела сказать: «Быть может, ты и заполучила Лестера, но твой сын – мой».
А чего Эссексу было нужно от Елизаветы? Деньги, ибо ему отчаянно не хватало наличных, и ему была нужна власть. Да, он хотел оказаться на ее месте, ради чего он в 1601 году предпринял жалкую попытку переворота.
На суде сэр Роберт Сесил вынес обвинение: «Вы пытались низложить королеву. Вы хотели стать королем Англии». Граф Нортумберленд в защиту Эссекса заявил, что «он все эти годы носил в сердце корону Англии».
Роман Эссекса с Елизаветой, как и его соперничество не на жизнь, а на смерть с Сесилом и Рэли, продолжались все последние годы жизни королевы. Граф стал ее придворным фаворитом в 1587 году, однако почти сразу в их отношениях возникла серьезная трещина. В лето того же года между ними произошла бурная ссора при свидетелях, положившая начало множеству последующих скандалов.
Первая перепалка произошла из-за того, что королева оскорбила его сестру Дороти за некую провинность, запретив ей появляться при дворе. В гневе Эссекс обвинил Елизавету в том, что она верит сплетням, распространяемым его соперником сэром Уолтером Рэли. На все его нападки в адрес Рэли (которому дела не было до всего этого) королева отвечала оскорблениями в адрес его матери Летиции.
Эссекс уехал среди ночи, забрав Дороти. Королева послала за ним придворного с извинениями и просьбой вернуться. Так начался этот бурный, словно лед и пламень, роман между стареющей королевой и ее молодым поклонником. Стоило Эссексу надуться и попытаться уехать, королева принималась умолять его вернуться.
Однако она так и не дала ему той власти, о которой тот грезил. Эссекс постоянно требовал повышения, но королева неизменно отдавала лучший пост другому, чем только усугубляла его паранойю.
Эссекс часто бросал ей вызов. Во время его военной кампании во Франции в 1591 году он произвел в рыцари двадцать четыре офицера, несмотря на особые распоряжения королевы. Узнав о случившемся, она пришла в ярость. Обычно в год она производила в рыцари меньше половины того количества, что произвел в рыцари Эссекс, а ведь он даже не выиграл битвы, не говоря уже о войне.
Тот год «дешевых рыцарей» Эссекса стал началом его пути наверх. Раздавая рыцарские звания – ибо имел на это право, будучи командующим военным походом, – он приобретал преданных сторонников. В следующем году Эссекс решил стать государственным деятелем. Он взял на службу братьев Бэкон, Френсиса и Энтони, и по их совету решил, что сбор секретных сведений – хороший способ нанести политический удар.
Его жажда власти подогревалась некими друзьями, последователями Макиавелли, такими как Джелли Мейрик и Генри Кафф, но в основном его безжалостно амбициозной сестрой, Пенелопой Рич. Она подстрекала его к бунту и стала главной причиной его краха.
А затем была Арабелла Стюарт. Каким же выгодным мог оказаться союз с этой юной девушкой, одной из первых претенденток на английский трон! Эссекс использовал все свое обаяние. Он оказывал ей поддержку при дворе и флиртовал с ней, ибо все остальные избегали общения с Арабеллой из-за ее высокомерия. При дворе шушукались о их близости; кроме того, его подозревали в тайном обмене письмами с этой впечатлительной девицей, однако переписка не сохранилась.
Вынашивал ли он планы жениться на ней? Конечно же он об этом думал. Его брак с Френсис Уолсингем был неудобной формальностью, от которой можно было легко избавиться, если в этом появится необходимость. Клан Эссекса постоянно прибегал к подобным методам. Его мать вышла замуж за Лестера, зная, что тот женат на леди Дугласс Шеффилд. И очень многие считали, что Лестер убил свою первую супругу, Эми Робсарт, чтобы иметь возможность жениться на Елизавете и разделить с ней трон.
