В январе Ханнеке переехала в Кейптаун, чтобы они могли чаще видеться. Она сделала дубликат ключа от своей квартиры — специально для него. А потом начала на него давить. Говорила: они вместе уже целый год, проверили чувства. Они любят друг друга. Он должен потребовать у жены развода. И тогда они смогут покончить с жизнью во грехе.
Он ответил, что еще не готов к такому важному шагу.
Вечером 18-го Ханнеке прислала ему эсэмэску, в которой сообщила, что намерена встретиться с Аннемари, его женой. Она собиралась рассказать ей все. Если ему не хватает смелости покончить с этим браком, написала Ханнеке, она сама все сделает за него.
Она не оставила ему выбора.
— Чем вы ее закололи? — спросил Гриссел.
Ван Эден встал:
— Пойдемте, я вам покажу.
Он повел их к себе в кабинет, величественную комнату, обставленную книжными стеллажами и стеклянными витринами с огромными моделями старых деревянных кораблей. В одной из витрин они увидели старинный меч в тусклых серовато-коричневых ножнах.
— Это цзянь, китайский прямой меч, — пояснил ван Эден. — Ему две тысячи лет. Мне подарил его один китаец. В знак благодарности.
— Почему вы воспользовались им? — спросил Гриссел.
— Ничего другого под рукой не нашлось.
Гриссел, Купидон и ван Эден вернулись в гостиную. Гриссел попросил ван Эдена подробно описать все, что произошло в ту ночь на квартире у Ханнеке Слут.
Ван Эден сказал, что он отправил Слут с дороги эсэмэску, в которой сообщал, что едет к ней. В дом он вошел через подземный гараж, чтобы никто не заметил, что он несет меч. Отпер дверь своим ключом. Должно быть, Ханнеке его услышала, потому что уже ждала его в прихожей. И он сразу нанес ей удар. Ужас! Но ему необходимо было защищать свой мир.
Потом он положил меч на пол, поднялся на второй этаж, к ней в спальню, и стер все сообщения из памяти ее ноутбука. Пол, дверь и раковину он вытер тряпкой, которую нашел в шкафчике на кухне.
Тряпку выкинул из окна машины по пути домой.
В какое время вы приехали к Слут?
— Около половины одиннадцатого.
— Вы уверены?
— Не с точностью до минуты, но…
— Вы ехали из Сомерсет-Уэст?
— Да.
— После того как выступили с докладом перед тремя сотнями собравшихся?
— Да.
— Мистер ван Эден, что-то не сходится. Как вы объясните эсэмэски, отправленные с вашего ноутбука, но отсюда, из Констанции?
— Капитан, я же во всем сознался. Чего вы еще от меня хотите?
— Трудность в том, — ответил Гриссел, — что вы в тот вечер звонили Ханнеке Слут дважды. Первый раз — в двадцать два сорок восемь. Включенный телефон прослушивает эфир и находит сигнал ближайшей к нему базовой станции или вышки сотовой связи. Так вот, первый звонок зафиксирован в поле действия базовой станции в Сомерсет-Уэст. Затем вы звонили ей еще раз, в двадцать три ноль одну, и тот звонок зафиксирован уже в поле действия станции в Ньянге.
— Ну да…
— Она не ответила.
Ван Эден пожал плечами:
— Наверное, была в ванной.
— Но зачем вы звонили ей с дороги? Ведь вы собирались ее убить. И наверняка хотели застать ее врасплох…
— Я хотел убедиться, что она дома.
— Вы лжете! — сказал Купидон. — Ведь она не отвечала. Так откуда же вы знали, дома ли она?
— В протоколе вскрытия записано, что смерть наступила около десяти часов, — сказал Гриссел. — Патологоанатом почти уверен в своих выводах, потому что точно известно, что и когда она в тот вечер ела. Она заказала еду из тайского ресторана…
— Почти уверен… Что значит «почти уверен»? — спросил ван Эден.
— Как вы могли посылать ей эсэмэски отсюда, из дома, если и вы сами, и ваш ноутбук были в Сомерсет-Уэст?
— Какое это имеет значение?
— Мистер ван Эден, через час мы узнаем, что вы ей написали.
Ван Эден вскочил с места, замахал руками. Он больше не сдерживался.
— Да какая вам разница? Какая разница, черт возьми? Я ведь во всем сознался. Я убил ее. Она хотела отнять у меня все. Работу, деньги… всю жизнь! Кровопийца, паразитка! Она высасывала из меня кровь, и ей все время хотелось больше и больше! Она прямо заглатывала меня целиком. Ну да, я понимаю, что сам виноват. Я не должен был ложиться с ней в постель. Я все понимаю, но было уже поздно. Я совершил ошибку, одну ужасную ошибку, и теперь мне предстоит за нее расплачиваться… Неужели вам недостаточно?
— Почему вы лжете? — спросил Купидон.
— Кого вы покрываете? — наседал Гриссел.
— Я никого не покрываю. — Ван Эден подошел к ним, протянув сложенные вместе руки: — Наденьте на меня наручники. Арестуйте меня. У вас есть все, что вам нужно.
— Он покрывает меня, — с порога произнесла Аннемари ван Эден.
— Не слушайте ее. Аннемари, уходи.
— Это я убила ту женщину.
— Аннемари, прошу тебя…
— Генри, — ласково ответила она, — ты не очень хорошо справился. Рано или поздно они бы все равно все поняли.
— Аннемари… — беспомощно произнес ван Эден, понимая, что все потеряно.
63
Аннемари ван Эден вошла в гостиную, присела на диван. От нее веяло беспредельным спокойствием.
Она сказала, что узнала о романе мужа только в начале декабря прошлого года, но до того несколько месяцев что-то подозревала. Есть много признаков, по которым неравнодушная жена способна понять, что у мужа есть любовница.
Как-то в декабре, оставшись дома одна, она пошла в кабинет Генри и увидела у него на столе включенный ноутбук. Генри всегда очень следил за тем, чтобы никто не заглядывал в его ноутбук, — он даже был защищен паролем. Но тут он, видимо, просто забыл. А может, он хотел, чтобы она все увидела. Подсознательно надеялся, что она что-нибудь предпримет.
Сомнения и подозрения множились, она начала поиски. И вскоре увидела его эсэмэски. Поняла, в каком он душевном смятении. Переписка со Слут неожиданно выявила в ее муже такие черты, о которых она и не подозревала. Ее муж, оказывается, любил вульгарные шуточки. Он совершенно потерял голову, стал одержимым.
Она переписала к себе номер с его модема. Потом наняла частного детектива, который каким-то образом перехватывал переписку любовников.
Она регулярно читала их послания. Вульгарные, полные непристойностей и гадких намеков… Как в дешевом бульварном романе!
Стало ясно, что аппетиты «той женщины» все время растут. А Генри никак не может найти в себе силы на то, чтобы порвать с ней. И Аннемари поняла: из-за «той женщины» она может лишиться всего.
Она не знала, что делать.
Из посланий стало ясно, что у ее мужа есть ключ от квартиры любовницы. Аннемари нашла его в кармане пиджака Генри и как-то в выходные между Рождеством и Новым годом заказала дубликат. Она знала, что «та женщина» уехала к родителям и Генри не хватится ключа… Нет, она ничего не планировала заранее; ключ от квартиры Слут просто доставил ей удовольствие. Она одержала небольшую победу.
А потом настал вечер вторника.
— Аннемари, прошу тебя! — снова подал голос ван Эден.
Женщина безмятежно улыбнулась мужу и сказала:
— Генри, судьи благосклонно относятся к обманутым женам.
В тот вечер, во вторник, 18 января, Генри уехал в Сомерсет-Уэст немного поздно, в начале седьмого. Он обманул их, сказав, что на ноутбуке был черновик его доклада. Генри никогда не говорил по бумажке, он выступал без подготовки. Язык у него подвешен хорошо… Как правило.
Вскоре после его отъезда она услышала, как звонит телефон мужа, и зашла к нему в кабинет, так как находилась рядом. Звонок оказался пустячным: один из садовников сказал, что заболел.
Разговаривая с садовником, она вдруг заметила, что ноутбук включен и на мониторе табличка: «Выключение. Спящий режим. Перезагрузка». Она поняла, что Генри в спешке забыл нажать кнопку «ОК». Она села, не имея в голове никакого плана. И увидела в углу мигающий конвертик: новое входящее текстовое сообщение.
Эсэмэска оказалась от «той женщины».
«Ты на месте?»
И Аннемари ответила: «Да».
Так начался разговор.
Ей без труда удавалось выдавать себя за мужа. Слут ничего не заподозрила. Вскоре она спросила: «Заскочишь по-быстрому?»
«Я знаю, что мы с тобой сделаем по-быстрому», — ответила Аннемари, успевшая познакомиться со стилем их общения.
«Очень по-быстрому».
«Только ты меня раззадорь».
«Буду ждать тебя без трусов».
«Этого мало».
«Да вы извращенец, мистер!»
Аннемари оторвала голову от монитора и заметила меч в застекленной витрине. Секундное замешательство… И все сразу встало на свои места. Мысленным взором она уже видела все, что будет дальше.
