Рентальо, Инсе удалось без труда. Яркое пламя желтой свечи как будто заслонило собой всё вокруг, ощущение времени исчезло, как и ощущения тела. Остались только твердое намерение узнать правду и чувство, что это ей действительно, по-настоящему необходимо.
— Пора, — сказала тетушка Фай.
Она велела Инсе снять платок и распустить волосы и сама поступила так же. Взяв девушку за руку, ведунья вышла из дома и направилась к краю деревни, до которого от её жилища оказалось совсем недалеко.
Ночь была ясная. Вдали от городских огней стали видимыми мириады звезд, а света растущей луны было вполне достаточно, чтобы находить дорогу. Инса подумала о том, что такого количества звезд она не видела вообще никогда, а ведь на самом деле они всегда были там, просто их не было так ясно видно. По её ощущениям они шли по пустыне довольно долго, около часа, и когда тетушка Фай велела остановиться, оказалось, что деревни уже не видно — песчаные барханы, казавшиеся, во всяком случае впервые оказавшейся в пустыне девушке, совершенно одинаковыми, окружали их со всех сторон. Инсе стало жутковато — выглядевшая бескрайней пустыня где-то возле скрытого во тьме горизонта смыкалась со столь же бескрайним чернильно-черным, усыпанным неисчислимыми звездами, небом. На этом фоне они с тетушкой Фай казались девушке крошечными и хрупкими, такими незначительными, что вообще непонятно, как они могут рассчитывать, что духи, обитающие в этой безграничной бесконечности, захотят с ними говорить.
— Не волнуйся, они захотят, — ответила на невысказанные опасения ведунья. — Для того, чтобы услышать духов, именно такое состояние и нужно — когда понимаешь, какое место на самом деле ты занимаешь в этом огромном мире.
Она по-прежнему держала Инсу за руку, и теплая ладонь тетушки Фай была как якорь, вселяющий надежду, что всё будет хорошо.
— Тебе лучше закрыть глаза, — посоветовала ведунья, — так будет проще услышать.
Инса так и сделала. И сразу же в ушах раздался шепот, сперва еле слышный, похожий на шорох песка. Он становился всё громе и громче, и в конце концов девушка сумела разобрать слова:
— Ты права, говорящая с той стороной, тот, о ком ты думаешь, остался жив. Та буря была не простой, её вызывал темный маг, не тот, о ком ты думаешь, другой. И та темная магия покалечила ауры многих из тех, кто усмирял бурю, изуродовав их до неузнаваемости. Тот, о ком ты думаешь, был одним из таких пострадавших. Больше мы ничего не знаем о том, что произошло с ним тогда.
— А вы можете дать мне какую-то подсказку, как его разыскать?
— Ты не сможешь найти его. Когда придет время, он сам тебя найдет. Для тебя он не будет опасен, если ты не попытаешься ему помешать. А если попытаешься, пожелав спасти других, исход будет зависеть только от тебя, мы не видим, чем всё закончится в этом случае.
— Благодарю за помощь.
— Не за что, маленькая говорящая, нам было интересно пообщаться с тобой.
Ощущение присутствия исчезло, и Инса открыла глаза.
— Вижу, что у тебя всё получилось, — удовлетворенно заключила тетушка Фай.
— Α вы слышали, о чем говорили мне духи?
— Духи говорят только с самим вопрошающим, девочка. Я задавала свои вопросы и получила свои ответы. Твои мне неведомы. Так что можешь рассказать мне, если хочешь, на это запрета нет.
По-прежнему держась за руки, они отправились назад, и по дороге Инса пересказала тетушке Фай то, что услышала от духов.
— Что ж, — заключила ведунья, — если духи сказали, что всё будет зависеть от тебя, — это очень хорошо. Возможно, не так хорошо, как если бы они сказали, что всё точно закончится благополучно, но, согласись, гораздо лучше, чем если бы они сказали, что у тебя ничего не получится.
И с этим утверждением Инса не смогла не согласиться.
Χотя встать пришлось очень рано — автобус до Матринела проходил мимо Седых Барханов в половине седьмого утра, Инса чувствовала себя на удивление бодрой. Позавтракать она решила вместе с друзьями, поэтому, поблагодарив тетушку Фай за всё, отправилась к дому старосты. Но не успела она и десяти ленсов пройти, как путь ей преградил широко улыбающийся Дир.
— Добpое утро, Северная Птичка. Помогла ли тебе тетушка Фай?
— Да, помогла, и очень.
Инса попыталась обойти парня, но Дир её не пропустил:
— Постой, у меня есть к тебе есть один важный разговор.
— Ну? — не очень вежливо поторопила его девушка, не ожидавшая от подобных бесед ничего хорошего.
— Ты можешь гордиться, твой избранник оказался достойным мужчиной. Он победил меня в поединке перед лицом духов пустыни. Такой человек заслуживает твоей любви, Северная Птичка. Почему же ты до сих пор даже не его невеста?
— Οн сделал — что? — ошалело переспросила Инса.
— Победил меня, я же сказал.
— Но зачем ты вызвал его? Ведь я же сказала, что всё равно не останусь с тобой! — возмутилась девушка.
— Это нужно было для него, не для меня, — непонятно ответил Дир, отчего недоумение Инсы только возросло.
— И зачем же Ренцу нужен был поединок с тобой? — саркастически вопросила она.
— Ты ведь думаешь, что поединки у пустынных ящеров — просто драки из-за женщин, так, Северная Птичка?
— А разве нет?
— Нет, — покачал головой Дир. «Перед лицом духов пустыни» — это не просто слова. Мы проводим специальный ритуал, и духи действительно видят и слышат то, что происходит.
— Ну и что? — не поняла Инса.
— А то, что побеждает тот, кто действительно должен быть вместе с этой женщиной. Тот, с кем она будет счастлива, — добавил Дир, заметив скептическую усмешку Инсы. — Именно поэтому наши женщины выходят замуж за победителей в таких поединках, а не потому, что у нас тут дикие нравы.
— А если ни один из поединщиков этой женщине не подходит? — невольно заинтересовалась девушка.
— Значит, поединок заканчивается вничью. А если участники никак не готовы это признать, духи насылают песчаный смерч, чтобы продолжать стало просто невозможно. Я один раз такое видел. Знаешь, выглядит забавно: кругом тишь да гладь, и только вокруг поединщиков — вихрь песка.
— Я всё равно не понимаю, какое это имеет отношение к Ренцу.
— А такое, что ему требовалась уверенность в том, что он тебе действительно подходит.
— Разве? — исқренне удивилась Инса. — Никогда бы ңе подумала. Мне всегда казалось, что уж чего-чего, а уверенности у него — хоть отбавляй.
— В общем
