Эрик помялся, прежде чем произнёсти:
— Переписать информацию в планетарных базах данных непросто.
— Твою ж.... Ты думаешь...
— Госпожа, нам этого не узнать! Не хочу снова предать ваше доверие, поэтому говорю, что такие возможности существуют. Они незаконные и караются очень сурово, однако за большие деньги сделать можно многое.
— С деньгами у Ксандра проблем нет. Но тут мы уже бессильны, да? Как мне жить, зная о том, что совершал Седьмой по приказу Ксандра? Как держать его в доме? Как избавиться от страха, что это повторится, и от подозрений о личности Седьмого?
— Следовать моим советам, госпожа, — тихо сказал Эрик. — Не задавайте вопросов господину Ксандру, а если он сам решит поговорить или испытать вас, то убедите его в своей лояльности. Докажите, что лучшей дочери ему не получить.
— Опять ты за своё! Слушай, в тебе осталось хоть что-нибудь от свободного человека или Ксандр уничтожил вообще всё и ты только и можешь, что отговаривать других от бунта?
Эрик дёрнулся, будто я его ударила.
— Сейчас у вас нет ничего, чтобы устроить этот бунт, — промолвил он. — Все выигрышные фишки в руках у господина Ксандра. Надо дождаться, когда вам выпадет хоть одна, а если хотите выжить, без уловок не обойтись.
Эрик, очевидно, провёл аналогию с некой неизвестной мне игрой, и я расценила её как "козыри в рукаве".
Доказать, что Седьмой это Джерад у меня не вышло. Что ещё оставалось? Замужество с Нортоном? Никогда бы не подумала, что стану рассчитывать на такой союз. Даже злилась на себя немного, когда образ командующего возникал в качестве решения моих проблем.
Не такого брака я хотела что в старой, что в новой жизни. И кстати, не было гарантий, что Нортон займёт мою сторону, а не включится в игру Ксандра по подбору идеальной Сабрины.
— Если ничего не делать, то что остаётся? Надеяться на чудо? На особую "фишку"? Однажды я войду в кабинет, а она будет ждать меня на столе?
— Не исключено, госпожа. Или вам придётся приложить усилия, чтобы её добыть. Но риск должен быть оправдан. Сегодня вы рискнули. Возможно, ваше предприятие даже обойдётся без последствий. Пока не появится нового шанса, не идите против господина в открытую. Лучшей стратегией будет затаиться и выждать.
— Госпожа, всё готово, — раздался голос Тадиуса.
— Спокойной ночи, Эрик, — попрощалась я.
— Спокойной ночи, госпожа.
Мне показалось, что ему не хочется уходить. На Тадиуса он бросил странный долгий взгляд, прежде чем побрёл к двери.
— Эрик снова знал что-то, о чём никому не рассказал, — пробурчал Тадиус ему вслед. — Что ещё он скрывает?
— Надеюсь, что ничего, — я внимательно посмотрела на него. — Мне ведь не нужно ждать новых проблем от вашей парочки?
— Нет, госпожа. Я пальцем его не трону, если не станет нарываться.
— А если станет или тебе так покажется? Ох, Тадиус...
Я укоризненно покачала головой. Мужчина виновато понурился.
Впрочем, я не стала долго на него ворчать, позволила размять себе плечи, сидя в ванне, и утащила в кровать, чтобы прижаться к широкой груди, как и мечталось.
А следующее утро началось со звонка, который я уже не особо ждала. Во-первых, потому что предыдущий день оказался перенасыщен открытиями, во-вторых, не покидало ощущение, что шанс добиться ответов от Марлики Паркансон был упущен на празднике.
И всё-таки она позвонила.
— Через два часа у озера. Встретимся возле монумента Основателям, — сказала быстро. — Бери только рабов, которым доверяешь. Кибров не приводи.
— Поняла, — ответила я, даже не подумав отказаться.
Марлика сбросила вызов.
Затаиться? Выждать? Как бы не так! Меня ожидал новый виток опасного расследования.
Тут-то и пришлось решать, насколько в действительности я доверяю Эрику. Да, он помогал мне вчера, я простила его за молчание и допускала, что он хочет быть преданным мне. Но тень Ксандра всё равно нависала над нашими отношениями, заставляла колебаться и испытывать сомнения.
В конце концов я решила не утаивать от Эрика факт встречи с Марликой, но и с собой его не брать. Закралась мысль, что девушке известно об отношениях Ксандра с этим рабом и она может замкнуться, если увидит Эрика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ниан и Лейла не были в курсе происходящего, и я не хотела привлекать их к опасному делу даже в роли аксессуаров. Сол тоже помочь не могла. Оставался Тадиус.
С ним я и отправилась на очередную прогулку. Оружие вручила ему ещё дома под недоумённые комментарии Фарониса, которому бросила, что хочу хоть раз выйти на улицу без "мертвяков" за спиной.
Ї
Монумент Основателям, упомянутый Марликой, располагался в парке у озера. Воздвигнут он был в честь первых семей, начавших колонизацию Лазарии, и представлял собой широкую, в дюжину обхватов, колонну высотой метров пятьдесят, изготовленную из уже знакомого мне материала аталита. Его серую поверхность покрывала такая же вязь строк, как на надгробьях на кладбище Вангангеров.
Марлика ожидала на площадке рядом с монументом. Хрупкая и изящная, одетая в платье цвета нежной бирюзы, она была прекрасна и женственна. Не удивительно, что Ксандр положил на неё глаз. Сопровождала девушку та же пожилая рабыня, которую я видела в нашу первую встречу.
— Здравствуй, Сабрина! — Марлика шагнула ко мне.
— Здравствуй, — согласилась я.
— Пусть Тадиус останется с моей Фарой. Мы будем говорить наедине.
— Хорошо, — я сделала рабу знак не ходить за мной. — Это ведь не в первый раз? До несчастного случая мы именно так и общались?
— Мне жаль, очень жаль, что ты пострадала, — Марлика трагично покачала головой.
— Теперь уже поздно сожалеть. Если тебе известны причины случившегося со мной, назови их. В моей жизни и так слишком много загадок.
— В бассейне грёз произошла перегрузка. Так сказал Ксандр, и ты сама подтверждаешь.
— Я не об этом. Поломка не была случайной. Её организовал сотрудник бассейна, но он явно был исполнителем и после куда-то исчез.
— Так я и знала! — Марлика всплеснула руками. — Подозревала с самого начала! Всё было подстроено! Но почему ты теряешь память в третий раз?
— Видимо, злоумышленник не рассчитал последствий.
На этом мои откровения заканчивались. Я собиралась получить ответы от Марлики, а не выдавать свои знания.
— Он всё равно добился своего. Ты ничего не помнишь, — Марлика глянула на меня с отчаянием. — Что если из-за нашего разговора ты опять окажешься под ударом? Я избегала тебя, чтобы не подставить снова.
— Странное дело. Все хотят меня защитить. Может, мне нужна правда, а не защита? И почему ты сама не боишься последствий, если тебе известно что-то опасное?
— У меня одни догадки, а ты, возможно, нашла доказательства.
— Доказательства чего?
Вид у Марлики стал совсем несчастным. Она несколько раз порывалась что-то сказать, открывала рот, закрывала, мучительно пыталась подобрать слова.
— Как у тебя отношения с отцом? Он правда заботится и помогает? — спросила наконец.
— Хочешь знать, за него я или против?
— Что? Нет-нет, я ничего такого не имела в виду
— А по-моему, имела. Давай начистоту. Ты не выглядишь счастливой рядом с ним, а я демонстрирую больше лояльности, чем испытываю. Что бы ты ни сказала сейчас, я не подставляю тебя и очень постараюсь не подставиться сама. Ты говорила, что сблизились мы из-за Джерада.
Марлика покивала.
— Я познакомилась с ним в доме Марканьо. Влюбилась с первого взгляда. Джерад был таким добрым, таким открытым. Его образ мыслей, стремления, мечты были невероятно мне близки. Он хотел творить добро и сочувствовал тем, кто занимает в нашем обществе место бесправных вещей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Рабам, — догадалась я.
— Джерад считал, что институт рабства это гнилая рана на теле Коалиции, которая однажды развалит нашу цивилизацию. В моей семье рабство тоже не одобрялось. Родители обходились небольшим числом рабов и предпочитали наёмных слуг. Мы жили в поместье, далеко от столицы, но разорились. Отец умер. Мама решила остаться на Лазарии, продать поместье и устроиться в столице. Я поступила в университет, а потом встретила Джерада.
