Пластик не выдержал и треснул. Половина из нас вздрогнула от этого протестующего тихого звука.
— Интересно, сколько времени продержится связь? — задумчиво произнесла Мали, не столько ожидая ответа, сколько озвучивая общие опасения.
Словно только дожидаясь этих слов, в сигнале пошли значительные помехи. За их шумом речь диспетчера стала совсем неразборчивой, а потом и вовсе прервалась. Несколько страшных секунд мы даже думали, что насовсем. Но нет, помехи сначала уменьшились, а потом почти пропали. Но то и дело напоминали о себе легким потрескиванием и шипением.
— Сколько времени нужно, чтобы наладить работу маневровых двигателей? — вопрос капитана был адресован главному технику.
Тот задумчиво поскреб затылок, пожевал губы и выдал наконец: «Дня три, кэп, ну два с половиной, но точно не меньше. И так в две смены пашем».
Лик кивнул: техникам и, вправду, приходилось несладко. Особенно после того, как группа физиков с Мали и Мико во главе предъявила необходимые характеристики двигателей для взлета — почти на пределе возможного.
— Но это так долго! — раздалось вдруг восклицание Рогги.
Я тут же обернулась и только сейчас увидела, что в народу в рубке стало битком — почти весь экипаж и многие пассажиры. Мир, например, стоял неподалеку от наших физиков, слегка прислонившись к панели управления. Те, кто не поместились, толпились в коридоре. Вот из коридора Крепыш и возмущался.
— За это время связь совсем пропадет, как пить дать. Вы же слышали, что там говорят?
«… полученный сигнал от экипажа пассажирского корабля «Фрегат — 1512» из точки 13-322 снова прервался» — вещал уже другой диспетчер по параллельному каналу.
Подытожив всю информацию, можно было сделать вывод о том, что то, как поведет себя переход, не поддается никакому анализу: может стать довольно стабильным, а может перестроиться обратно буквально через несколько часов.
— В этот раз я склонен с вами согласиться, — произнес Лик. — Время терять нельзя.
— Да не можем мы сейчас взлетать! — взвился техник, — Разобьемся на хрен!
— Отправим катер, — решил наш главнокомандующий, — может, удастся прислать на помощь свободное судно. И уж точно станет понятно, стоит сейчас соваться в переход или нет.
— Когда вылетать? — спросил первый пилот, переглянувшись со вторым.
— Вы оба остаетесь. Вам предстоит поднять «Флейт» на одних маневровых. И вы должны быть к этому готовы, — капитан был непреклонен.
— Тогда кто?.. — начал было второй пилот.
— Я, — Лик совершенно естественно пожал плечами, мол, больше-то и нет вариантов.
В этот момент у меня внутри все оборвалось. Сердце будто провалилось вниз, а внизу живота закрутился стылый болезненный узел. Но я не была удивлена, вовсе нет. Словно и ожидала чего-то подобного. Я нашарила в кармане Ключ и тихонько сжала его в кулаке. Нет, еще не время.
Пока капитан живо обсуждал подробности своего отлета с остальными специалистами, я протолкалась к Мико.
— Слушай, — спросила я ее, — а может такое быть, что центром всей этой катавасии является не наш пространственный тоннель, а то самая точка, где мы сейчас находимся в Галактике Треугольника.
— Да, вполне, — ответила та, — на карте переходов они находятся совсем рядом. А почему ты спрашиваешь?
— Остаточное излучение, — тут же выдала я, — Мали говорила, что в том месте, откуда по расчетам мог прилететь астероид мощное остаточное излучение, как от еще одного перехода.
— Может и так, — согласилась Мико, — но я совершенно не вижу, как бы это нам помогло.
Я мельком подняла глаза на внимательно прислушивающегося к нашему разговору Миру.
— Да, ты права, — кивнула я девушке и тут же поспешила отойти в сторонку, стараясь унять охватившую меня нервную дрожь.
Выходит, эта зараза каким-то образом перешла из одной реальности в другую. В конце концов, что я, отдельно взятая обычная девушка, знаю о том, как устроены эти треклятые Мировые Узлы? Если один из миров в них расползется и затрещит по швам, что будет с остальными? Останутся как были? Или, как я сейчас склонна думать, рвущаяся ткань пространства одного из них потянет за собой остальные?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне стало холодно, и я обхватила себя руками за плечи. Все это напоминало адский бег вверх по едущему в другую сторону бесконечному эскалатору. Чтобы оставаться на месте нужно бежать, напрягая все мышцы… И все равно рано или поздно силы кончатся и тебя утянет вниз. Что не делай, беды не избежать.
Я не отрываясь, смотрела на Лика, который что-то обсуждал сейчас с пилотами, Ритой и Мали. Сосредоточенный и спокойный, снова все для себя решивший. И что же? Мне так и придется сбегать каждый раз и терять его снова и снова? Пока…
— Ты бледно выглядишь, — раздался над ухом знакомый голос, и я с трудом заставила себя посмотреть на моего собеседника. Зеленые глаза Мира казались сейчас почти безмятежными, только где-то глубоко, на самом дне таилось тщательно сдерживаемое беспокойство.
— С такими-то новостями, еще бы, — кривенько улыбнулась я и понизив голос до шепота, продолжила: — Шедар. Это все из-за событий в Белом мире. И дальше будет только хуже.
— До чего люблю оптимистов, — хмыкнул блондин.
Я отвернулась, снова смотря на своего капитана. Он будто почувствовал мой взгляд, и на миг повернулся в мою сторону. Меня будто молнией пронзило ощущением непоправимого.
— Просто я не верю, что эта ситуация может легко решиться, — ответила своему собеседнику.
— А во что веришь? — спросил он, и я раздраженно пожала плечами. Нашел, тоже мне, время философствовать.
— Да, Деечка, слова с делами у тебя расходятся, — беззлобно усмехнулся Мир и направился поближе к капитанскому кружку. Я, спохватившись, пошла за ним.
Лик в это время, уже вставая, давал последние распоряжения Рите, та сосредоточенно кивала и пыталась казаться спокойной. Но ей удавалось это несколько хуже, чем ее начальнику.
— Когда ты летишь? — спросила, как только мне удалось завладеть его вниманием.
— Скоро, — ответил он и, внимательно посмотрев на меня, уточнил: — Сейчас, Дея.
— Возьмешь меня с собой… пожалуйста? — задала вопрос, уже зная ответ на него.
— Не могу. Это опасно и… перед тобой стоит совершенно другая задача, — он взглядом указал на мой карман, в котором я все так же сжимала в кулаке волчок.
— Но проводить тебя я смогу?
— Конечно.
На этом месте в нашу беседу встряли Рогги с Имани. Они взахлеб убеждали капитана взять с собой… часть образцов материалов. На тот случай, если Лику прорваться через тоннель удастся, а остальным — нет. И сейчас, глядя на то, каким волнением и энтузиазмом светились лица наших ребят, я испытала прилив гордости. Ведь они знают, что могут не вернуться… знают и… Я почувствовала комок в горле. Так, Медея, собралась! Собралась, кому сказано! Не время нюни распускать.
Единственное, что я себе позволила — всхлипнуть бесшумно и шмыгнуть носом.
Когда самоотверженные ученые, получив согласие, умчались за образцами, Лик подошел к пилотам и стюардам и по очереди пожал им руки.
— Не прощаемся, — с нажимом произнес пилот.
— И ждем ваш сигнал с той стороны, капитан, — подхватила Рита.
— Само собой, — невозмутимо кивнул Лик, улыбнувшись слегка, но так светло, что у меня тут же засосало под ложечкой.
В отсек, где располагался катер, мы пошли таким составом: сам капитан, я, Мир, Анита и один из техников. Отсек оказался похож на довольно просторный гараж c отдельным шлюзом.
Пока техник готовил катер ко взлету, мы вчетвером стояли в стороне, чтобы не мешать.
Ани порывисто обняла капитана.
— Не прощаюсь, — повторила все ту же фразу, будто мантру. — И, Ли… я рада за тебя, — она слегка покосилась сначала на меня, а потом на Мира.
— Спасибо, Ани, — Лик успокаивающе погладил ее по спине, — не волнуйся так.
— Буду сидеть у транслятора и ждать твоего сигнала, — ответила Анита упрямо, слегка, очень по-сестрински взъерошила короткие иссиня-черные волосы Лика и быстрым шагом отправилась назад в рубку.
