– Не расстраивайся так, – утешала его Айна, тоже считавшая себя слегка виноватой. – Их там, наверное, очень много было, ты всех не успел бы застрелить. Хорошо ещё, что сам в живых остался. Иначе как бы мы потом смотрели в глаза сеньоре Саре?
Ник же только хмуро и потерянно молчал. Он-то точно знал, кто во всём виноват. Сам он и виноват. Только он. Как можно было несмышленого и не в меру любопытного мальчишку определить в часовые? Почему он сам не остался на том ключевом посту?
Громкий стук в штреке не затихал ни на секунду, вскоре к нему присоединился и шум обрушаемой горной породы.
Неслышно подошёл Сизый, негромко покашлял за спиной.
– Слышь, Никита Андреевич, хватит заниматься глупым самобичеванием. Сам же учил, что, выходя на серьёзную операцию, все сантименты и переживания надо оставлять на базе, или там – в домашнем гнёздышке. Давай думать, что дальше будем делать.
– Что тут думать? – равнодушно пожал плечами Ник. – Всё и так ясно, как божий день. Завал в нижнем штреке нам самостоятельно и за три месяца не разобрать, да и за четыре – тоже. Вентиляционный штрек сейчас гномы полностью уничтожат. Остаётся только спокойно сидеть и тупо дожидаться помощи. Через неделю Банкин отправится нас искать. Вот, только на него и остаётся надеяться. Опять же, ополченцы ему помогут. Продовольствия у нас совсем мало. Ничего страшного, поголодаем недельку.
– Недельку, говоришь? – искренне изумился Лёха. – А если они завал в нижнем штреке будут месяц разбирать? Не боишься, что мы за это время загнёмся от голода? Или сразу бросим честный жребий – кто конкретно пойдёт на прокорм? Не вижу я что-то других вариантов…
Ник скорчил кислую физиономию и отвернулся.
– Так и будешь сиднем сидеть? – не унимался Лёха. – Ну, сиди, сиди! А мы с Айной пойдём стучать по стенкам этого Тайного зала: вдруг, и здесь обнаружим замурованный когда-то подземный ход? Счастливо тебе посидеть, подумать!
Вскоре к глухим стукам, беспрерывно доносившимся из отверстия вентиляционного штрека, добавились новые – гораздо более звонкие: это Сизый в меру сильно стучал по стенкам зала обухом топора, а рядом с ним Айна старательно прикладывала к каменной поверхности своё ухо – пыталась определить пустоту или наличие более мягкого искусственного материала.
Так прошло без малого три часа.
Наконец, Ник стряхнул с себя странное оцепенение, охватившее его с того самого момента, когда коварные подземные ацтеки подло украли верёвочную лестницу. Он нетерпеливо вскочил на ноги и огляделся по сторонам.
Упрямые супруги Гонсалесы продолжали упорно выстукивать стены подземелья, а Джедди шёл рядом с ними, время от времени тоже поднося своё круглое жёлтое ухо, поросшее густой бурой шёрсткой, к камням стен и изредка вежливо высказывал своё мнение.
«Ишь ты, какая у них сложилась дружная команда!» – в сердцах сплюнул Ник себе под ноги. – «А чем это так увлечённо занята Маркиза?».
Камышовая кошка явно на кого-то охотилась: активно скакала вокруг подземного озерца, хищно прижав уши к голове.
Ник осторожно, маленькими шажками, подошёл к водоему, направил карманный фонарик на тёмную воду и резко нажал на коричневую клавишу-педаль…
Две чёрные тени метнулись к каменной вертикальной стене зала и исчезли через мгновение. Рыба, причём, очень даже не мелкая! Откуда она, интересно, взялась в этой маленькой лужице?
– Не может такого быть. Что-то здесь не так, – тихо пробормотал Ник и через секунду подал громкую команду: – Бойцы, все ко мне! Стройся! Кому я сказал? С каких это пор командиру надо дважды повторять команду? Под военный трибунал захотели, сукины дети?
Подчинённые прибыли через минуту, построились перед Ником в шеренгу, недоверчиво косясь на очнувшегося от тяжких дум командира.
– Равняйсь! Смирно! – скомандовал Ник, не обращая внимания на Джедди, до которого смысл этих команд явно так и не дошёл. – Вольно! Разойдись!
После завершения этой процедуры Ник поделился с соратниками своими наблюдениями за обитателями подземного водоёма.
– Нырять надо обязательно! – тут же азартно отреагировал Сизый. – Там, наверняка, имеется подводный туннель, по которому эти рыбины и приплыли сюда…. Разреши, командир, я нырну?
– Отставить! – ехидно усмехнулся Ник. – Я заметил это дело, мне и нырять, ясен пень. И вообще, хочу лично внести решающую лепту, загладить, так сказать, свою командирскую промашку…
Ник и в той своей жизни неплохо плавал, да и в энкавэдэшной школе подучили всякому, так что в предстоящем погружении он не видел особых проблем. «Ласты бы ещё хорошие, маску для подводного плавания, да ладно, вода в озерце достаточно прозрачная, обойдёмся как-нибудь…».
Ник разделся, привязал к запястью непромокаемый мешок с карманным динамо-фонариком, на всякий случай потрогал ногой воду: блеск просто, тёплая – как в августе месяце на черноморском побережье.
Нырнул, и точно, под стеной виден широкий проход – метра полтора в диаметре. Вынырнул, показал Лёхе большой палец, набрал в лёгкие побольше воздуха, снова погрузился, да и поплыл по этому подводному гроту. Секунд через пятьдесят Ник почувствовал спинным мозгом, что выплыл куда-то из туннеля: нет больше сверху каменного потолка, ничего не давит на нервы…
Всплыл на поверхность, кругом темно, хоть глаз выколи, никаких тебе светящихся прожилков волшебной жёлто-зелёной горной породы, лишь вода вокруг шумит без устали и с силой бьётся о камни – только брызги летят во все стороны. Ник быстро развязал мешок, достал фонарик, несколько раз с силой надавил на клавишу-педаль и вдумчиво поводил маломощным лучом из стороны в сторону.
Вскоре он понял, что сидит в заводи какой-то подземной реки, достаточно широкой: до противоположного берега было метров сорок пять, а то и поболе. Заводь, где он оказался, была относительно спокойной, но уже метров через десять-двенадцать угадывалось очень сильное течение, да что там сильное – прямо-таки стремительное, белые буруны чётко просматривались и тут и там…
И самое неприятное: метрах в пятнадцати выше по течению с приличной высоты низвергался самый настоящий водопад.
Это означало только одно: если переплыть на противоположный берег (а по его берегу пешеходного пути не было – вертикальные высокие скалы окружали крохотный заливчик с двух сторон), то потом назад в заводь, а значит – и в Тайный зал, было ни за что не вернуться. Дорога в один конец получалась. Только вперёд, ни шагу назад!
К своим товарищам Ник вернулся тем же путём, рассказал всё, ничего не утаивая. Стали активно обсуждать сложившуюся действительность.
Ждать прихода спасительной помощи из внешнего мира? Или же попытаться самостоятельно преодолеть все коварные преграды?
