— Я бы обратился, — сказал я, — но она исчезла сегодня утром. Съехала, захватив с собой одежду.
— Откуда? — спросила она мимоходом.
— Из дома Санди Паркер.
— О? — Улыбка мелькнула на ее лице. — Она жила со своим агентом. Я называю это — устроиться с комфортом.
— Есть еще одна женщина, каким-то образом вовлеченная в это дело, — продолжал я. — Глория Ла Верн. Может, вам говорит о чем-то это имя?
Сильвия Мэдден оживилась:
— Мне не доводилось встречаться с ней, но точно я о ней слышала. Они говорили, что она — просто отпад.
— Кто это «они»?
— Чарли Стрэттон и Эдди Браун. Одно время они только о ней и говорили. Но меня не приглашали на те вечеринки, где бывала она. Потом, когда умер Луис Эшбери, о ней больше никто не упоминал.
— Кто такой Луис Эшбери?
— Он и Чарли Стрэттон, я полагаю, были своего рода деловыми партнерами. Он как-то устроил шикарную вечеринку у себя дома в Бел-Эйр, и, когда все уже разошлись, он каким-то образом упал в бассейн и утонул.
— И Глория Ла Верн присутствовала на этой вечеринке?
— Она присутствовала на всех больших вечеринках. — Сильвия Мэдден пожала плечами. — Потом случился какой-то скандал, в котором были замешаны она и Чарли. А после этого, как я уже сказала, я больше о ней никогда не слышала.
— Вы полагаете, она была одной из девочек Эдди?
— Понятия не имею.
— Расскажите мне об Элисон Вейл.
— Я всегда считала, что ее место на острове Лесбос, — сказала она. — И если она жила у этой всем известной лесбиянки Санди Паркер, то, я думаю, это лишний раз доказывает мою правоту. У Элисон, казалось, гора свалилась с плеч, когда она ушла от Дуэйна Ларсена. Что и говорить, он — порядочная скотина. Жить с ним было просто невозможно. Он постоянно напивался до чертиков и избивал ее. Удивляюсь, как только она могла так долго сносить это. После развода я некоторое время не видела ее. Она виделась с Чарли и Эдди — я слышала о ней от них. Потом на какое-то время я уехала в Европу, а когда вернулась, ее имя уже не упоминалось в разговорах. По их словам, они больше ее не видели.
— Сколько времени прошло с тех пор, как утонул Эшбери?
Она подумала немного.
— Примерно с год. Не больше. Это случилось за несколько недель до моего отъезда в Европу. — Она учтиво улыбнулась. — Боюсь, что от меня не так уж много проку, мистер Холман.
— Где можно найти Чарли Стрэттона?
— В Бел-Эйр, — сказала она. — Вы хотите навестить его?
— Именно.
— Почему бы нам не отправиться вместе с визитом к нему? — Она медленно провела языком по нижней губе. — Странным образом ваше расследование заинтересовало меня, мистер Холман. А Чарли — типичный надутый индюк. Я в свое время интересовалась прошлым Элисон, но Чарли — истинный британец до самой своей чванливой сущности. Клянусь, он искренне считает, что пенис существует только для того, чтобы писать! — Улыбка на ее лице на этот раз была более искренней. — Я вас шокирую, мистер Холман?
— Нет.
— Я рада этому. Вы на машине?
— Конечно. Вы не хотите позвонить Стрэттону и удостовериться, что он дома, прежде чем мы отправимся к нему с визитом?
— Чарли следует своему скучному распорядку дня, — заявила она с полной уверенностью. — В это время суток он пребывает дома с наполовину выпитым первым бокалом мартини.
Я допил свой бурбон, она взяла сумочку, и мы пошли к машине. Когда, мы добрались до Бел-Эйр, она давала мне четкие указания, как ехать дальше, куда сворачивать, и наконец мы остановились у подъезда одного из «скромных» домов, стоимость которых выражается шестизначной цифрой. Мое авто с откидным верхом смотрелось слегка убого рядом с новехоньким черным «линкольном». Мы вышли из машины и поднялись по ступенькам, ведущим к входной двери. Сильвия Мэдден нажала кнопку звонка, и из глубины дома донесся приглушенный мелодичный звон, напоминающий колокольчик.
— Я думаю, нам нужно прикинуться друзьями, Рик, — неожиданно сказала Сильвия Мэдден. — Такой порядок вещей будет более понятен Чарли. Зови меня, пожалуйста, Сильвией.
— Если уж нам суждено подружиться, — сказал я, — то, наверное, мне следует заранее предостеречь вас, потому что я считаю, что он существует не только для того, чтобы писать.
Она громко рассмеялась, схватила мою руку и на мгновение крепко прижала ее к своей полной правой груди.
— Вы меня успокоили, а то я уж стала было думать, что вы педик.
Она успела отпустить мою руку до того, как парадная дверь открылась. В проеме с озадаченным видом стоял парень, которому, на мой взгляд, было около сорока. Длинный и весьма худощавый, с зачесанными назад редеющими темными волосами. Его светло-голубые глаза с абсолютным безразличием взирали на нас. На нем был безупречный темный костюм и галстук с мелким рисунком в виде своеобразных эмблем. А эмблемами, насколько я мог судить, служили женские грудные соски. Не иначе как хозяин галстука — один из основателей клуба любителей сисек.
— Хллоу, Сильвия, — сказал он, очень по-английски проглатывая буквы.
— Хллоу, Чарли, — весело вторила ему Сильвия. — Это мой большой друг — Рик Холман.
— Приветствую вас, — сказал Стрэттон без капли теплоты в голосе.
— Рик занимается увлекательным расследованием, которое касается милой Элисон Вейл, — продолжала Сильвия, не давая ему опомниться. — Я подумала, что тебе это тоже будет интересно и что лучшего времени, чем время твоего мартини, для нашего визита не найти.
Стрэттон был явно не в восторге.
— Да, но… — Он кашлянул пару раз. — Если это ненадолго. Сегодня вечером я занят.
Мы прошли за ним в дом. Гостиная была просторной; мебель — псевдоколониального стиля, на одной из стен — многочисленные гравюры на охотничью тематику. Ни малейшего намека на присутствие женщины.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — холодно изрек Стрэттон. — Выпьете мартини, мистер Холман?
— Да, спасибо, — поблагодарил я.
Он достал пару кубков из горки, поставил их на серебряный поднос и налил мартини из серебряного шейкера. Как я заметил, его собственный бокал был наполовину пуст, что свидетельствовало о точном расчете Сильвии. Затем он вручил нам наши бокалы.
— Расскажи Чарли, что тебе известно, — скомандовала мне Сильвия.
Я рассказал ему, что мне было известно об Элисон Вейл и о том, почему мне так важно было узнать, что с ней случилось в тот год после развода с Дуэйном Ларсеном.
— Мало чем могу вам помочь, — сказал он, когда я закончил свой рассказ. — Как вы знаете, виделся я с ней лишь время от времени. Кажется, жила она после развода неплохо. Она умалчивала о том, чем занимается, а я не из любопытных. Извините, но я не располагаю какой-либо информацией, кроме той, которую я вам изложил, Холман.
— И еще один момент, — сказала быстро Сильвия. — Рик считает, что это каким-то образом связано еще с одной женщиной, Глорией Ла Верн.
— О? — Стрэттон пригубил свой бокал с мартини. — Почему?
— То тут, то там постоянно всплывает ее имя, — уклончиво ответил я.
— Она ходила на все эти вечеринки с оргиями, про которые вы с Эдди рассказывали мне, — сказала Сильвия. — И разве она не была причастна к скандалу, разразившемуся после вечеринки у Луиса Эшбери? Помнишь, той ночью, когда он утонул в собственном бассейне?
— Что-то не припомню, — сказал Стрэттон. — Она стяжала дурную славу своим поведением на вечеринках. Мне приходит на память, как однажды у кого-то в гостях она разделась донага и прыгнула нагишом в бассейн.
— Как она выглядела? — спросил я его.
— Трудно сказать. — Он на секунду прикусил нижнюю губу. — Сегодня — она блондинка. В следующий раз — у нее рыжие волосы. Потом она — брюнетка. Надо полагать, что все это, конечно, были парики. Но тело у нее действительно было потрясающим. Помню, видел ее достаточно близко, когда она обнаженной ныряла в бассейн. — Он медленно покачал головой. — Просто потрясающее тело!
— Ах ты, старый кобель! — торжествующе воскликнула Сильвия. — И как близко ты подобрался к этому потрясающему телу?
— Не так близко, — огрызнулся он. — Ходили слухи, что она общедоступна, но цена оказалась слишком высокой. Я не интересуюсь такого рода вещами.
— Луис Эшбери был вашим партнером, — сказал я.
— Кажется, у Сильвии действительно сложились с вами очень доверительные отношения, Холман. — Он чуть было не испепелил ее своим свирепым взглядом. — Да, по правде сказать, был. Если бы его смерть не была столь трагичной, она бы выглядела просто идиотской. Утонуть в собственном бассейне!
— Вы присутствовали на той вечеринке?
— Ну да. — Он кивнул. — Я ушел вместе с большинством гостей. Где-то около трех часов ночи, как мне представляется.
— А Глория Ла Верн была там?
— Насколько я помню, да. — Он снова кивнул. — Кажется, тогда она была брюнеткой.
