Дмитрий только что закончил объединение структур израильского Кнессета, турецкого Меджлиса и Верхнего Буля Сообщества Козират (мир пиявок). Теперь осталось завязать эту троицу на Черный Замок — и Нуфнир поставит свою тяжелую лапу на еще одну ступеньку лестницы, ведущей дракона к власти над всеми обитаемыми мирами.
Сперва вместо Кнессета предполагалось использовать Совет Бородачей Арконы, но в Арконе непонятным образом воцарилась Ма-Мин. Шеф несколько раз выходил на связь и по-всякому крыл «гнусную личинку», упоминая при этом какой-то меч.
— Твой меч, Тромп! Не понимаю, куда он делся… Да и никогда не понимал. Ты сам-то не можешь вспомнить? Напряги башку!
Дмитрий только сокрушенно качал головой. Но на самом-то деле он помнил кое-что: «Меч, подлинник. Аркона, княжество Руника. Оплачено, нал». Короткая запись в файле специальных заказов. Именно эту запись увидел Дмитрий, когда впервые залез в мерлинские базы данных с компьютера, установленного в подвале Института нефти. «Меч, подлинник»… Дмитрий специально проверил файл спецзаказов — сейчас он имел официальное право смотреть практически любые файлы. Запись исчезла. Наверное, Нифнир знает, где этот меч — перевозки-то осуществляет «Авторун»!
Но общаться с драконом-вегетарианцем Дмитрию хотелось еще меньше, чем с драконом-политиком. А уж что касается матери кербов…
Поэтому вместо Совета Бородачей в связку пошел Кнессет. Ничего, говорят, в составе Кнессета тоже немало бородатых.
Дмитрий курил, сидя на подоконнике, а мимо носились старушки в черных деловых костюмах. Две такие старушки, кажется — из отдела маркетинга, остановились покурить возле того же подоконника.
— Слышали? — Спросила одна, затягиваясь длинной «Морой», — аврал! Я думаю, из-за той девочки. Это они для нее «скорую» вызывают.
— Нет, — возразила другая, смоля «Кэмел» без фильтра, — не «скорую», а воронок. Точно! Я сама видела, эту девку пронесли мимо и в тринадцатой заперли, возле бухгалтерии. Зачем заперли?
— Так она буйная. — Парировала первая старушка. — Я тоже видела. Ее вместе с компьютером несли, она в бреду, на пустой экран смотрит, смотрит…
Но старушка с «Кэмелом» была неумолима:
— Воронок, только воронок. Она шпионка, через этот компьютер шпионила… И сарафан на ней — желтый-прежелтый, порядочная девушка такого не наденет.
При упоминании о желтом сарафане Дмитрий вздрогнул. Неужели Алмис? Собственно, почему бы нет? Вот только что с ней? Ладно, вечером, как все уйдут, можно проверить. Или прямо сейчас, через сеть…
Но все, кажется, собирались уйти прямо сейчас. Охранники бежали по коридору строем, вооруженные автоматами. Старушки, докурив свои сигареты, разошлись — и через пять минут появились вновь, уже одетые.
Последними мимо Дмитрия прошаркали Капитан и Боцман. Боцман радостно оскалился, но улыбка моментально перешла в гримасу боли:
— Все на разборку рванули…
— Как, и бабки тоже?
— Нет, бабки домой. Мы с бабками, нечего там делать…
— Пошли, — Капитан дергал Боцмана за рукав, — пиво…
Хрип и безумные глаза говорили об одном: бандиты пребывали в жестоком похмелье.
— Что у вас вчера-то было? — Спросил Дмитрий из вежливости.
— Нажрались, — коротко ответил Капитан, — а сейчас на стрелку тащимся. Хотя бойцы из нас сегодня, как… Ох!.. — Он дернулся от взрыва головной боли.
— А стрелка где? — Спросил Дмитрий будничным голосом.
— Зачем тебе… — подозрительно начал Боцман, но Капитан его перебил:
— Важно не где, а с кем. Нуфнир против Нифнира. Битва титанов… Точнее, драконов. Пусть пойдет, глянет, — Капитан повернулся к Боцману, — пусть… А мы — по пиву.
— Так где это? — Дмитрий еле скрывал дрожь в голосе. Знай бандиты, для чего Дмитрию нужна эта информация, убили бы его на месте… Хотя, они сейчас едва ли могут и жабу раздавить.
— Где? — Задумался Капитан, — Бутово, Бутовское кладбище. От него через железку — лесок, это на Восток. Там — шоссейка пустая и озеро. В шесть. Там… Пиво! Бот! Пошли…
И они, поддерживая друг друга, поплелись к выходу.
Дмитий понял, что сейчас едва ли кто-то стережет тринадцатую комнату. Так, а что взять с собой? Ничего. Кроме одного. В кармане джинсовки лежала реторта с раскольником. Выключив компьютеры и спрятав в другой карман диск с Буртом, Дмитрий накинул поверх джинсовки коричневую летную кожанку. Запер свой кабинет. Теперь вниз, к бухгалтерии.
Дверь с плексигласовой табличкой «13» поддалась после третьего удара — влетела внутрь, хорошо, никого не зашибла. На этаже безлюдно, можно бесчинствовать, сколько влезет. Пустой коридор, снизу обшитый пластмассой под цвет дуба, сверху выкрашенный маслом под цвет дерьма.
А в комнате действительно была Алмис, живая и здоровая.
— Ты? — Алмис бросилась к Дмитрию, но остановилась, не добежав полметра, — как ты меня нашел? Тебе сказал этот… Хозяин?
Дмитрий прищурился. «Хозяин»… Тромп сам себе хозяин!
— Хозяев много, я один, — неопределенно ответил он, беря Алмис за руку. Рука у девушки была потная и чуть дрожала. Может, не стоит?.. Нет, пусть видит. Пусть.
— Дим, где мы?
— В «Мерлине». Бежим быстрее, самое интересное пропустишь, — и он потащил девушку за собой, к выходу из конторы. Боцман и Капитан уже убрели за пивом, старушки разошлись по продуктовым магазинам. До разборки оставалось два часа, до конца рабочего дня — час, но контора пустовала. Двери настежь… А как же безопасность?
Тут Дмитрий догадался: безопасность пьет пиво!
Ладно, их проблемы. Хотя, такое легкомыслие выглядит подозрительно. Боцман и Капитан, кажется, не лохи, работу не пропьют. На кого же они, в таком случае, работают?
Дмитрий решил припереть их к стенке завтра — к мокрой горячей стенке в парилке. Завтра у них баня. А сегодня и без того полно событий.
По Шоссе Энтузиастов проносились, шелестя колесами, жирные сгустки грязи. За пеленой мутных капелек невозможно было даже разглядеть, какой марки машина. Подумав, Дмитрий решил ловить тачку в сторону окружной.
Накрапывал противный дождик — казалось, что на дворе не апрель, а самый что ни на есть ноябрь. Третья машина остановилась — похожая на коричневую черепаху старая «Волга». За рулем сидел очкастый парнишка лет девятнадцати.
— Куда? — Спросил парнишка, стараясь говорить басом.
— Бутовское кладбище, — Ответил Дмитрий.
— Сколько?
— Стольник.
Парнишка обрадовался:
— Грина?
— Хрена, — ответил Дмитрий в стиле своего нового работодателя, — рублей, вестимо.
— Ну и ладно… Садитесь.
И черепаха поплыла сквозь грязную влагу. Дмитрий всю дорогу молчал. Алмис тоже. Она забилась в угол, к самой дверце, и старалась не прикасаться к Дмитрию.
Влага за окнами становилась все гуще. «Всемирный потоп, — думал Дмитрий, — вот он какой. Люди еще н знают, а ведь скоро, если у меня все получится… Скоро этот дождь действительно станет всемирным потопом.» Когда машина выехала на окружную, дождь прекратился. Но это ничего не меняло. Бутовские многоэтажки походили на айсберги. Так и есть. После Всемирного потопа начнется новый Ледниковый период.
Выходя у ворот кладбища, Дмитрий накинул к стольнику еще полтинник. Просто так. За то, что парнишка в дороге не порывался с ним разговоривать.
Узкая асфальтовая тропинка вела вдоль ограды. Впереди прогрохотал товарняк — обещанная железка. Алмис, наконец, заговорила:
— Куда ты меня притащил?
— Еще не притащил. Сейчас… Вон, перейдем через рельсы, там будет шоссе. А мы в кустиках посидим, посмотрим.
— На что?
— Водилу помнишь? С половиной бороды?
— Да…
— Это Младший Строитель. У них там будет драка со Средним Строителем.
— Таким квадратным, он еще во всем черном…
— Откуда ты… А, пофигу. Да, вот эти двое будут биться, а мы — смотреть.
Товарняк прошел, рельсы были пусты. Дождинки, попадая на жирный металл, кучковались крупными каплями. Где-то среди черных голых деревьев орали вороны, пытаясь заткнуть глотки болтливым воробьям… Или синицам?
Дорога виднелась сквозь кривую решетку леса. Пустая. Зато среди деревьев кто-то был. Дмитрий тронул Алмис за руку и сделал знак молчать. Черные кожаные спины, тугие затылки, блеск вороненого металла… Мерлинская братва заняла позиции. Интересно, зачем одному дракону братва во время битвы с другим драконом? Для понта, что ли?
Дмитрий и Алмис остановились возле мокрого шершавого ясеня, прислонились к дереву с разных сторон. Стали ждать. Ждать пришлось недолго. С северной стороны послышался натужный вой движка. К вою движка примешался вой тормозов, потом все стихло. На шоссе стоял грузовик. «Колхида». Дверца кабины отворилась, и на асфальт один за другим спустились четверо. Так и есть: вон Илион в своих ремнях и шкурах, за ним Добужин с Теофилом и последний — бармен. Когда люди дошли до леса, послышалась тихая возня со всплесками ругани.
