На какое-то мгновение мне становится его жаль. Мне даже хочется позвонить ему, ободрить. Но это ни к чему. У него своя жизнь, у меня -своя. Я складываю газету и решительно иду к стойке регистрации.
— Багаж есть? — спрашивает девушка в униформе.
— Нет, — отвечаю я. — Еду налегке. Только я и моя сумка. — Я как бы между прочим поправляю «ФТ». — А свободных мест в бизнес-классе нет?
Она делает сочувствующее лицо:
— Сегодня нет, извините. Но я могу дать вам место у запасного выхода. Там попросторнее. Давайте взвесим вашу сумку.
— Конечно.
И только я наклоняюсь, чтобы поставить сумку на дорожку, как слышу сзади знакомый голос:
— Подожди!
У меня внутри все подпрыгивает, будто я рухнула с огромной высоты. Не веря своим ушам, я оборачиваюсь, и… это он.
Это Люк, он шагает через зал ожидания к моей стойке регистрации. Как всегда стильно одет, только лицо бледное и осунувшееся. Судя по темным кругам под глазами, последние несколько дней он почти не спал и пил много кофе.
— Куда это ты собралась? — вопрошает он, приблизившись. — Ты что, переезжаешь в Вашингтон?
— Что ты тут делаешь? — растерянно спрашиваю я вместо ответа. — Ты разве не должен быть на совещании с инвесторами?
— Я там и был, пока Мел не зашла к нам с чаем и не сказала, что видела тебя по телевизору.
— Ты что, удрал с совещания?! — Глаза у меня, наверное, не меньше блюдец. — Что, прямо в разгар совещания?
— Она сказала, ты уезжаешь из Англии. — Его жесткий взгляд скользит по моему лицу. — Это правда?
— Да, — отвечаю я, крепче сжимая сумку. — Уезжаю.
— Вот так просто? Даже не сказав мне?
— Да, вот так. — Я наконец опускаю сумку на резиновую дорожку. — Так же как и ты вернулся в Англию, не сказав мне. — От моего резкого тона Люк вздрагивает.
— Бекки…
— Возле окна или ближе к проходу? — перебивает нас девушка.
— У окна, пожалуйста.
— Бекки…
Его мобильный телефон издает пронзительную трель, и Люк раздраженно его выключает.
— Бекки… я хочу поговорить.
— Только теперь ты захотел поговорить? Отлично. Очень вовремя. Как раз когда я улетаю. — Я хлопаю рукой по газете. — А как же твое совещание?
— Подождет.
— Будущее твоей компании подождет? — Я удивленно поднимаю брови. — Не слишком ли это… безответственно, Люк?
— У моей компании вообще не было бы будущего, если бы не ты, — едва не кричит он, и у меня неожиданно начинает покалывать во всем теле. — Майкл мне все рассказал. Как ты раскусила Алисию, как предупредила его, как ты обо всем догадалась. Господи, да если бы не ты, Бекки…
— Он не должен был тебе ничего рассказывать. Я просила его молчать. И он обещал.
— А он рассказал! И теперь… — Люк осекается. — И теперь я не знаю, что сказать, — уже спокойнее говорит он. — Одним «спасибо» мало что выразишь.
Мы молча смотрим друг на друга, и я первой отвожу взгляд.
— Не надо ничего говорить. Я это сделала только потому, что терпеть не могу Алисию. И все.
— Так… ваше место тридцать два, — бодро сообщает девушка. — Посадка начнется в шестнадцать тридцать. — Она еще раз смотрит на мой паспорт, и выражение ее лица меняется. — Ой, так это вы работаете в «Утреннем кофе»?
— Раньше работала, — отвечаю я, вежливо улыбаясь.
— А, ну да, — смущается она.
Она отдает мне паспорт и посадочный талон, ее взгляд скользит по номеру «ФТ» и задерживается на фотографии Люка. Она оглядывает Люка с ног до головы.
— Подождите-ка! Вы — это он? — тычет она пальцем в фото.
— Я им был, — отвечает Люк после некоторой паузы. — Пойдем, Бекки. Позволь мне хотя бы угостить тебя чем-нибудь.
Мы сидим за столиком, по бокалу аперитива у каждого. Я вижу, что телефон Люка то и дело мигает всякий раз, когда кто-то пытается до него дозвониться. Но Люк, кажется, даже не замечает этого.
— Я хотел тебе позвонить, — говорит он, глядя в бокал. — Ни дня не проходило, чтобы я не собрался тебе позвонить. Но я знал, как ты воспримешь, если я позвоню и скажу, что у меня на разговор всего десять минут. Твои слова о том, что у меня нет времени на отношения, не выходят у меня из головы. А в последнее время, можешь поверить, у меня и десяти минут свободных не было. Ты даже не представляешь, что там творилось.
— Майкл мне примерно рассказал.
— Я ждал, пока все более или менее разрешится.
— И выбрал сегодняшний день, — не могу я сдержать легкой улыбки. — Когда все твои инвесторы съехались на встречу.
— Да, время не самое подходящее, тут я с тобой соглашусь. Но откуда я знал, что ты собираешься удрать из страны? Майкл же мне ни словом не обмолвился. А я не мог просто сидеть и ждать, пока ты уедешь. — Люк хмурится и машинально передвигает стакан, словно что-то выглядывая на поверхности стола. Я за ним наблюдаю. — Ты была права, — вдруг говорит он. — Я словно помешался на этой идее устроить все в Нью-Йорке. Меня как будто… замкнуло. Я не мог думать ни о чем, кроме этой сделки. Господи, я же все загубил, да? Тебя… нас… дело…
— Брось, Люк, — неловко отвечаю я. — Терновый венец не одному тебе впору. Я тоже была хороша, такую свинью подложила.
Люк мотает головой, потом осушает стакан и в упор смотрит на меня:
— Бекки, ты должна кое-что знать. Как ты думаешь, откуда ребята из «Дейли уорлд» взяли информацию о твоих финансовых делах?
— Приходила какая-то девица… из налоговой инспекции. Она заявилась к нам домой и обыскала мою комнату, пока Сьюзи… — я замолкаю, видя, как он качает головой.
— От Алисии.
От удивления у меня будто слова кончились.
— От Алисии? — наконец удается выдавить мне. — А откуда ты… как она…
— Когда мы обыскивали ее офис, нашли банковские документы на твое имя в ее столе. И письма. Понятия не имею, откуда она их взяла. Сегодня утром мне наконец удалось вытянуть из редактора «Дейли уорлд», что их информатором была Алисия. Они только написали то, что она им преподнесла на блюдечке с голубой каемочкой.
Я смотрю на него, холодея. Вспоминаю тот день, когда я приходила к нему в офис. Сумку, в которой у меня были все письма. Как Алисия стояла у стола Мел, и вид у нее был такой, словно ее застукали за чем-то непотребным.
Я так и думала, что забыла что-то тогда. Господи, как я могла быть такой дурой?
— Ее целью была не ты, — говорит Люк. — Она сделала это, чтобы испортить репутацию мне и моей компании, чтобы отвлечь меня от моих планов. Конечно, вряд ли кто-то в этом признается, но я уверен, что так называемый «внутренний источник», от которого они все узнавали обо мне, — это тоже Алисия. — Он замолкает ненадолго, потом продолжает: — Понимаешь, Бекки, я запутался. На самом деле это не я пострадал из-за тебя. Это ты пострадала из-за меня. Какое-то время я сижу неподвижно, не в силах произнести ни слова. Ощущение такое, словно с моих плеч медленно поднимают большой груз.
