«Давайте посоветуемся, может быть, удастся создать хоть небольшую группу творцов в защиту искусства. Ведь то, что делается вокруг, нестерпимо, невозможно».
Как видим, Маяковский кипел энтузиазмом и горел желанием создать коллектив «творцов», который был бы в состоянии создавать настоящее искусство. Для этого и приглашал Александра Довженко.
Но их встреча не состоялась.
Почему?
Ответа на этот вопрос у биографов поэта нет. Нет даже предположительной версии.
Оставила воспоминания об этом дне и Галина Катанян:
«Последний раз я видела Владимира Владимировича 8 апреля в клубе писателей на просмотре "Земли "Довженко.
Стоя у стены рядом с Клавой Кирсановой, заложив руки за спину, он хмуро слушал оживлённо-говорливую Клаву.
Мы с Васей уходили и подошли попрощаться. Держа мою руку в своей, он попросил:
– Приехали бы с Катаняном завтра ко мне обедать…
Почему-то мы не могли, поблагодарили, отказались. Он
вздохнул и выпустил мою руку:
– Ну что ж, прощайте!»
Тот же день в описании Вероники Полонской:
«Я уезжаю в театр. Приезжаю обедать с Яншиным и опаздываю на час.
Мрачность необыкновенная.
Владимир Владимирович ничего не ест, молчит (на что-то обиделся). Вдруг глаза наполняются слезами, и он уходит в другую комнату».
Что-то, видимо, с Маяковским произошло. Притом что-то необыкновенно трагическое, чтобы так отрешённо на всё реагировать. Но что?
Ситуация подсказывает, что именно в этот промежуток времени (между просмотром фильма Довженко и обедом в Гендриковом) вполне мог состояться разговор Маяковского и Агранова. Разве не мог Яков Саулович пригласить Владимира Владимировича зайти в ОГПУ? Мог, конечно. И тот зашёл. Агранов, вероятно, уже знал о деньгах, внесённых в строительный кооператив, и поэтому стал говорить Маяковскому, что никакого переезда в новую квартиру да ещё с Вероникой Полонской у него не получится, потому как она служит в ОГПУ и выполняет ответственнейшие задания этого ведомства. Наверняка было сказано много другого, малоприятного для Маяковского. Не трудно себе представить, в каком состоянии он был после такого разговора – его настроение (как это бывает у всех дислексиков) резко переменилось.
Вечером Владимир Владимирович и Вероника Витольдовна пошли в клуб.
Об этом – Полонская:
«Ещё были мы в эти дни в театральном клубе. Столиков не было, и мы сели за один стол с мхатовскими актёрами, с которыми я его познакомила. Он всё время нервничал, мрачнел: там был один человек, которого я когда-то любила. Маяковский об этом знал и страшно вдруг заревновал к прошлому. Всё хотел уходить, я его удерживала».
Этим человеком, «которого когда-то любила» Полонская, был Борис Николаевич Ливанов.
В тот вечер в театральный клуб пришёл и писатель Виктор Ардов. Он тоже оставил воспоминания:
«Тогда – в 30 году – был закрыт полу буржуазный „Кружок друзей искусства и культуры“, посильно в условиях нэпа копировавший дореволюционный московский литературный кружок (под руководством Брюсова). В помещении кружка был открыт профсоюзный театральный клуб.
Талантливый руководитель клуба Б.М. Филиппов в тот первый вечер в большом зале клуба организовал программу шуточной самодеятельности. Помню, выступал и Утёсов – с репертуаром не обычного типа, а камерным, для друзей. Читались экспромты и пародии.
Маяковский сидел в дальнем от сцены углу. С ним за столом были Полонская, Яншин, Ливанов. Кажется, ещё кто-то: Н.Баталов и Андровская».
Вероника Полонская:
«На эстраде шла какая-то программа. Потом стали просить выступить Владимира Владимировича. Он пошёл, но неохотно».
Виктор Ардов:
«Поднявшись на помост, сказал:
– Товарищи, мне не хотелось сегодня выступать. Но сегодня – открытие советского профсоюзного клуба на месте нэповского кружка. Надо поддержать клуб. Посему – выступлю.
Тут Маяковский занял место за ораторскою трибуною и прочёл две-три эпиграммы, направленные на литераторов. Успеха эпиграммы не имели: публика уже слышала несколько очень буффонных выступлений, а после более смешного менее смешное не проходит.
Тогда Маяковский сказал:
– Товарищи, у меня сегодня настроение невесёлое. Разрешите мне вместо шуток прочитать вам вступление к моей новой поэме…
Раздались приглашающие аплодисменты. Маяковский вынул из кармана записную книжку в кожаном переплёте и, сперва заглядывая в книжку, а потом уже – и наизусть, стал читать «Во весь голос»…
Он читал проникновенно – другого слова не подберёшь. С первых же слов зал, что называется, замер».
Вероника Полонская:
"Прочитал необыкновенно сильно и даже вдохновенно. Впечатление его чтение произвело необыкновенное.
После того, как он прочёл, несколько секунд длилась тишина, так он потряс и раздавил всех мощью своего таланта и темперамента».
Виктор Ардов:
«А когда Маяковский окончил, аплодисменты начались не сразу. Несколько секунд все молчали. Знатоки театра говорят, что это – высшая степень успеха.
Хлопали много и дружно. Потом кто-то пытался продолжать шуточную программу, но никого уже не слушали. Публика расходилась. Ясно было, что после Маяковского ничто не может представлять интерес».
Девятое апреля
О том, как складывался у Маяковского этот день, свидетельств очень мало. Но они есть.
Поскольку этот день очень важен в жизни поэта, опишем его почти без купюр.
В воспоминаниях Николая Асеева, который всё ещё был в ссоре с Маяковским, сказано, что 9 апреля была предпринята попытка восстановить их отношения. В роли примирителя выступил Лев Гринкруг, впоследствии написавший:
«Долгое время никто не хотел сделать первого шага, хотя обоим хотелось примириться».
И Гринкруг с утра принялся звонить или, как он выразился сам…
«…насел на телефон и звонил то одному, то другому. <…> Маяковский говорил: „Если Коля позвонит, я немедленно помирюсь и приглашу его к себе“. Когда я об этом говорил Асееву, тот отвечал, что „пусть Володя позвонит“, если Володя позвонит, „он тотчас же придёт“. Так в тот день и не договорились».
Артемий Бромберг:
«Последний раз я беседовал с Владимиром Владимировичем 9 апреля 1930 года.
Маяковский приготовил для своей выставки новые материалы, но никак не удавалось получить их. Между тем Бригада уже заканчивала пробную развеску материалов его выставки в помещении Литературного музея при Библиотеке имени В.И.Ленина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
