Учитель, готовит нас к окончанию последних дней, – визгливо вещал Сальваторе. – И он почти достиг всех своих целей. Мы готовы цвести на Ней. Мы, «Двести первая группа охраны», готовы принести последнюю жертву, дабы оборонить ангела, он же, в свою очередь, осуществляет в своих трудах насаждание, каким его видит Апито. Апито предупреждает нас о великом звере, жаждущем вторгнуться на небеса и убить всех богов. И сейчас этот великий обманщик, этот пожиратель всего святого имеет имя. Это Пончик, Падший Дуб. Смерть-Что-Почиет-На-Всех-Нас. Та-Кто-Несёт-Конец. И я, с помощью моих братьев и сестёр…
Твамп!
Сальваторе с криком рухнул на землю и схватился за голову. Беременная женщина-дварф с животом немыслимой величины ударила его скалкой и заорала. За её спиной возникла кучка юных дварфов, которые недавно бузили на улице. Голова давешнего швыряльщика камня была обвязана внушительным бинтом. Тот, который развлекался с саламандрой на палке, поднял эту палку, теперь сломанную, и воззрился на неё.
– Где Бенджамин? – прокричал он.
Женщина, очевидно, приходившаяся матерью всей этой команде, продолжала дубасить Сальваторе скалкой.
– Бросаться камнями в моего мальчика? Вот тебе! Я тебе такой урок преподам, что ты его никогда не забудешь! Ты, псих! Раздавлю тебя, как улитку! Говнюки полоумные, машете тут своими ветками целый день! Да нас тошнит от вас, так и знайте!
Твамп! Твамп! Твамп!
Ниже по улице двое меченосных стражей наконец услышали брань и обернулись.
Беременная дварфа прекратила лупить эльфа по голове. Эльф был не мёртв, но было видно, что скоро ему не подняться. Я прочитал имя над головой мамаши.
Юнис. Глубокомыслящий дварф. Уровень 30
Она выпрямилась, глядя в упор на остальных эльфов. Наступившую тишину нарушало только её тяжёлое дыхание да звуки падавших со скалки капель. По улице поплыл резкий запах мочи.
Я в изумлении и растерянности глазел на представшую передо мной живую картину. Эта женщина появилась из ниоткуда. Оставшиеся на ногах эльфы смотрели друг на друга. Никто из них не шевелился, все они замерли, поражённые внезапным насилием. Взыватель всё так же сосал большой палец. Светлая целительница продолжала скрести лицо. Время замерло всего на мгновение, которое показалось мне вечностью.
Немая сцена закончилась тем, что Монго выплюнул саламандру.
Маленькая, уже мёртвая ящерка всё ещё была привязана к концу сломанной палки. Она звучно шлёпнулась в лужу липкой жижи.
– Бенджамин? – повторил малолетний дварф, выступая вперёд.
Рикки Джо. Юный глубокомыслящий дварф. Уровень 2
Он глядел на безжизненную саламандру.
– Бенджамин?
И тут события понеслись, словно лавина.
Эльф Ледовик первым освободился от ступора и бросил в дварфу Юнис импульс. Он ударил беременную женщину точно в середину груди, она отшатнулась и застыла, как ледяная статуя. Индикатор её здоровья свалился в красную зону. Над её животом возникла другая шкала здоровья, поменьше. Здесь индикатор тоже был на красном участке, хотя и не так низко. Появилась надпись «Заморозка», под ней – хронометр обратного отсчёта на шестьдесят секунд. Все младшие дварфы с криками кинулись к матери. Все, кроме юного Рикки Джо. Тот опустился на колени перед мёртвой саламандрой по имени Бенджамин. Поднял обломок палки, и его нижняя губа задрожала. С неё упала капля слизи.
И в это мгновение уже далеко не одна точка на карте окрасилась в красный цвет. Но меченосные стражи наконец с грохотом явились к месту событий и вынимали из ножен своё грозное оружие. Они приблизились к застывшей беременной дварфе. Дети выбежали на улицу, бросились врассыпную – все, кроме того, с забинтованной головой, который зарылся лицом в пышные формы матери.
– Оставьте в покое маму!
Стражей детский крик не тронул. Оба занесли мечи.
Я очень хорошо понимал, что мой следующий поступок будет потом расценен как Самая Огромная Глупость. И также понимал, что никто из остававшихся на улице к той минуте не был невиновен. Никто, кроме, может быть, Бенджамина, уже мёртвого, и нерождённого младенца-дварфа в животе Юнис. Эльфы – подонки. Дварф-камнеметатель – подлец и получил то, что заслужил. Юнис следовало бы лучше контролировать свою ярость и думать о её последствиях для будущего ребёнка. А Рикки Джо, мучитель саламандр, безусловно, основательно продвинулся на пути будущего серийного убийцы.
Всё это пролетело в моей голове, когда я набросился на стражей.
Я сформировал боевую рукавицу и из двоих Меченосцев семьдесят пятого уровня ударил изо всех сил того, который был ближе ко мне.
Мой кулак врезался в бронированный бок. Всё равно как если бы я саданул по боку танка «Шерман»[95]. Для металла мой удар не остался без последствий, но стражник не покачнулся. Шкала здоровья не появилась. Боец и его товарищ прервали атаку на беременную дварфу и повернулись ко мне. Обе их точки на карте стали красными.
Ух-ох.
Предупреждение: вы отмечены как источник проблем в этом поселении. Теперь стражи нападут на вас, как только увидят.
В то же мгновение, когда я ударил стража, Рикки Джо также решил принять участие в состязании дебилов дня. Половиной палки, которую мальчик по-прежнему сжимал в руке, он ткнул велоцираптора Монго в физиономию. Дохлой саламандрой.
– Ты сгубил моего лучшего друга! Ты…
Пацанчик хотел замахнуться для второго удара, но стоило ему отвести руку назад, как он увидел, что её уже нет. Быстрый как змея Монго откусил руку дварфа пониже локтя и проглотил (Бенджамина – во второй раз).
– Монго, замри! – прокричала Пончик.
Она спасла маленькому идиоту жизнь. Динозавр опять выглядел больным.
Я ринулся в толпу всё ещё таращивших глаза магов-практиков, и широкое лезвие меча повалило меня на землю. Меч прошёл мимо и вместо меня вонзился в Сальваторе, которого только-только привела в сознание Светлая целительница с разодранным лицом, и он сидел на земле, тряся головой. Удар разрезал его пополам, как какой-нибудь грошовый бублик.
За спинами стражей дети хлопотали вокруг ещё не оттаявшей мамы, стараясь перетащить её через улицу. А между стражами затесался маленький Рикки
