— Луиза, сейчас у тебя не должно быть ненависти. Ты и Джонатан уступили естественному порыву, и я думаю, тебе нечего стыдиться. Твоя семья вполне в силах помочь тебе, как и его семья. Это еще не конец света.
Тусклые глаза и вялое выражение лица Луизы говорили об обратном. Тем не менее разговор с подругой придал ей смелости, и вернувшись домой, она заставила себя пойти к матери, которая составляла в этот момент меню на неделю для повара.
Потрясенная Наоми Грейвс молча выслушала сбивчивые слова дочери. Затем, подавляя истерику, подкатывающую к горлу, Наоми поспешила в кабинет мужа в дальнем конце дома.
Доктор Грейвс только что принял своего последнего в этот день пациента и делал записи за письменным столом, когда вошла его жена. Он оцепенел, слушая ее, а затем тихо сказал:
— Пришли ко мне Луизу сейчас же, будь добра.
Луиза пришла к нему с опаской, но он, как щитом, прикрылся своей профессией и, пока быстро осматривал ее, вел себя с ней сдержанно, почти отстраненно, как подобает врачу.
Луиза ждала, когда разразится буря.
Однако ее не последовало.
— Советую тебе пойти в свою комнату и отдохнуть, — сказал доктор Грейвс спокойно. — Твоя мать пришлет тебе поднос с едой.
— Папа, я так раскаиваюсь, — ее голос задрожал.
— Не будем тратить время на раскаяния. Или сегодня вечером, или завтра утром мы обсудим практическую сторону дела. Сейчас мне необходимо немного времени, чтобы привести мысли в порядок.
Хотя Луиза и была сильно огорчена, ей вдруг подумалось, что она далеко не первая из пациентов ее отца, попавшая в такую беду. Папа несомненно найдет способ помочь ей. Охватившее ее ранее чувство страха несколько ослабло.
Держа в руке медицинский саквояж, Мартин Грейвс сразу прошел к жене.
— Распорядись, чтобы Луизе принесли поднос с легким ужином, — сказал он, доставая из саквояжа два бумажных пакетика. — Размешай один порошок в стакане воды и дай ей, а другой прими сама. Это успокоит нервы и поможет уснуть.
— Сон не решит этой ужасной проблемы, Мартин.
— К тому времени, как ты проснешься, я, надеюсь, буду лучше представлять, что необходимо предпринять. — Он похлопал ее по плечу и вышел из дома, задержавшись лишь на секунду в прихожей, чтобы надеть бобровую шапку и короткое пальто. Затем он пересек Пикоут-авеню и постучал в дверь соседа.
Джеримайя Рейкхелл как раз только что вернулся домой после работы. Лишь взглянув на лицо старого друга, он тут же провел его в кабинет, все стены которого были заняты полками с книгами, и только там он спросил:
— Что случилось, Мартин?
— При других обстоятельствах мы бы сегодня с тобой ликовали, — ответил доктор Грейвс. — Луиза носит ребенка Джонатана.
Двигаясь очень осторожно, корабел взял с подноса два стакана, вытащил из шкафа хрустальный графин и наполнил стаканы бренди.
Молча они выпили, а затем доктор Грейвс сказал:
— Они поддались искушению вечером накануне отплытия Джонатана в Китай.
Они сидели напротив друг друга, и наконец Джеримайя сказал:
— Мы достаточно пожили и понимаем, что юности свойственно отсутствие самодисциплины. Я понимаю, что я чувствовал в их возрасте перед отплытием в дальний путь. Пожалуй, не их нужно осуждать, Мартин. Это нас с тобой надо винить. Мы должны были поженить их до отплытия Джонатана. Мы слишком многого хотели от них, когда назначали день свадьбы через год.
— Если бы это помогло, я бы им головы поотрывал, — ответил врач. — Но они не единственные, оказавшиеся в таком положении, и поскольку я полагаю, Джонатан вряд ли успеет вернуться до рождения его ребенка, то, значит, ты и я должны принять решение.
— И каковы альтернативы?
— У меня были пациенты, которые ушли к другим врачам, когда я отказался предписать им травы, которые якобы вызывают выкидыш. Во-первых, я не верю в действенность подобных трав. Но что еще более важно, эти травы могут вызвать сильную реакцию, которая может навсегда лишить женщину возможности рожать. Уверен, что ты понимаешь, Джеримайя, что как врач я не могу допустить, чтобы моя собственная дочь утратила способность рожать.
— Это было бы несправедливо по отношению к ней. Да и по отношению к Джонатану, хотя мы и не склонны особенно быть великодушными к нему в данный момент. Каковы другие альтернативы?
— Я отправил нескольких пациенток на одну из плантаций в Южной Каролине, примерно в часе езды в карете от Чарлстона. Луиза могла бы родить ребенка там, совершенно тайно. Несомненно, пойдут разговоры, когда Джонатан вернется и мы отправим его забрать Луизу с ребенком. Но тут уже ничего не поделаешь.
— Это не годится, — резко сказал Джеримайя Рейкхелл. — Нашей первой задачей должно быть сохранение доброго имени Луизы. А второй, конечно, должна быть забота о нашем общем внуке.
— Невозможно предотвратить слухи, когда незамужняя женщина рожает ребенка. Луизу нельзя отослать навсегда, как и невозможно, чтобы Джонатан ушел с твоей верфи.
— Я бы предпочел скандал, — сказал Джеримайя.
Доктор Грейвс пожал плечами:
— С любой точки зрения положение неприглядное.
— Еще бренди?
Доктор отрицательно покачал головой:
— Мне сейчас нужна ясная голова.
Джеримайя встал и стал мерить шагами кабинет, словно находился на юте.
Это страшно раздражало доктора Грейвса, нервы которого и без того были напряжены.
— Есть только один выход, как бы мне не претило прибегать к нему, — сказал наконец Джеримайя. — Я ненавижу хитрость и ложь и презираю саму мысль о том, чтобы жизнь нашего внука начиналась со лжи. Но я думаю, у нас нет никакого выбора. Мы немедленно перевозим Луизу со всеми ее вещами в этот дом. Завтра утром. Этот дом становится ее домом, а она сразу становится его хозяйкой.
Мартин Грейвс подался вперед из кресла.
— Не делая никакого официального объявления, ни сейчас, ни когда-либо потом, мы сразу даем понять, что Луиза и Джонатан тайно поженились за день до его отплытия. А имя Рейкхеллов становится ее именем.
— Но ведь люди непременно поймут эту уловку.
— О, разговоров будет много, это несомненно. Но у них нет доказательств, подтверждающих их подозрения. Кроме того, есть и другие выгодные моменты. Луиза сможет остаться под твоим наблюдением, так что не придется звать врача со стороны. И наконец, как только Джонатан вернется, в тот же день они с Луизой поженятся, прямо здесь, тайно.
— Хотя это и маловероятно, но, может, этот план и сработает, — сказал доктор Грейвс со сдержанным восхищением.
— Не вижу причин для того, чтобы план провалился, — заявил Джеримайя. — Мы с тобой являемся главными жертвователями нашей церкви и знаем его преподобие Кроувела много лет. Он крестил и причащал как Джонатана, так и Луизу. Я даже не допускаю мысли о том, чтобы он подделал регистрационный журнал, когда ребенок родится. Но он душевный человек, и я не представляю, чтобы он отказался тайно обвенчать Луизу и Джонатана.
