— Подождите! — ахнула Лилия. — Я уверена, что всему есть объяснение! Прошу вас, опустите оружие!
Единственные, кто вообще никак не реагировал на балаган, — я и Алмаз. Мы смотрели друг на друга, словно стремились прочесть мысли. Или передать их. Он просил оставаться в деревушке, но… я ослушалась. Более того, вернулась. Почему?
— Папа, я… — начала, но тут же осеклась, заметив взгляд некоторых слуг, наполненный чистым презрением. — Ваше Величество, разрешите попросить вашей аудиенции. Есть то, что я хотела бы сказать вам… лично.
— Лидия… — прозвучал тихий, едва различимый голос Сапфира. Он как будто хотел сказать нечто большее. Губы то приоткрывались, то закрывались, но пока что парень молчал. Топаз злился. Это я заметила не по лицу, а по кулакам. Он стиснул их так сильно, что костяшки побелели. Как бы не поранил себя.
Хотела ещё что-то добавить. Придумать больше поводов для нашей беседы либо договориться о переносе времени. Да что угодно! Но… Алмаз поступил иначе.
Он сорвался с места, быстрым шагом направился ко мне, взял за руку и со словами: «Разрешаю», — повёл в замок, игнорируя шокированные взгляды стражи и слуг.
Что ж… Я дома.
Глава 28. Разговор с отцом
Мы шли быстро. Не оглядывались, не проронили и слова, не разжали руки… При этом я заметила, что мою ладонь держали не так, как обычно. Так меня держали впервые. Обычно, если люди держатся за руки, то они либо скрещивают пальцы, либо крепко прижимаются ладонями друг к другу, но Алмаз делал нечто иное. Он держал меня за пальцы, причём так, словно мужчина привык, что его рука значительно больше моей. Словно он держал хрупкую ручку ребёнка. Даже если это давно уже не так, от привычки трудно избавиться.
Наконец-то мы вошли в одну из комнат. Дверь за нашими спинами закрылась. Не успела я опомниться, как на плечи тут же был накинут отцовский белоснежный камзол.
— Лидия, о чём ты только думала, явившись сюда в такой лёгкой одежде, — услышала голос Алмаза, после чего почувствовала, как меня закутывают плотнее, словно в лаваш. — Это же опасно. А вдруг ты вновь заболеешь? Нужно заботиться о себе.
— Всё в порядке, — попыталась успокоить его. — Мне не холодно.
— Конечно же, холодно, — бросил он, на этот раз отходя в сторону и бросая взгляд в сторону камина. Угли в нём едва тлели. — Прикажу слугам разжечь огонь. Подожди немного.
— Нет, — тут же произнесла, пытаясь остановить Алмаза.
Хотела взять его за руку, но, в итоге, не вышло. Промахнулась бы, да и смелости не хватило. Это неважно. Единственное, что смогла, — взять его за рукав. Даже не так. За пуговицу на рукаве рубашки. Но Алмаз в ту же секунду замер, словно я сковала его наручниками и цепями.
— Всё в порядке, правда, — вновь обратилась к нему. — Я хочу… поговорить с тобой. Это очень важно.
— Конечно, — кивнул мужчина. — Всё, что ты говоришь, для меня важно. Так… что ты хотела мне рассказать?
— Ну… — вздохнула я, тут же растерявшись.
Знаете это странное чувство? Вроде шла сюда, и в голове был такой порядок. Нужно сказать «то» да «сё», а когда наступает час «икс», то… в голове полный штиль. Все умные слова и предложения в один миг забываются. Ничего не приходит на ум. И только лёгкая паника заставляет сердце стучать быстрее.
Нет. Так не пойдёт. Не буду же я с бухты-барахты вываливать на Алмаза все проблемы разом, верно? Мол: «Хоба! А я всё же маг льда. Дратути!» Нужно постепенно. Да… И мне будет проще настроиться. А то я чего-то так сильно разволновалась да ещё этот неожиданный приступ паники… С чего он вообще?
— Я понимаю, что ты не хотел моего возвращения, — издалека начала я, отпуская рукав мужчины, и принялась неуверенно сжимать пальцы перед собой. — Всё же сам просил об этом, но…
— Это не так, — перебил меня Алмаз. — Лидия, я рад, что ты вернулась домой, но сейчас тебе опасно здесь находиться. На то свои причины. Поэтому, хоть мне и тяжело это говорить, вскоре тебе придётся вновь покинуть Ледяное Королевство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Но что случилось? — тут же спросила я.
— Это… — Алмаз запнулся, обдумывая, стоит ли говорить или нет. — Неважно. Я перебил тебя. Прости. Продолжай.
— Я… — хотела возразить, но в то же самое время понимала, что Алмаз так просто не расскажет мне о том, что его беспокоит и волнует. В первую очередь он стремится обезопасить свою младшую дочь. Думает, что я до сих пор слаба? Так и есть. Поэтому нужно быстрее расставить все точки над «i». — Должна признаться, что какое-то время сомневалась в нашем родстве, — посмотрела в ярко-синие глаза Алмаза. — Я была уверена, что не являюсь твоей дочерью. И от родства у нас одно лишь слово, — от моего заявления мужчина неожиданно пошатнулся и отошёл на пару шагов. Лицо ничего не выражало, но выглядело всё так, словно я его ударила. — На это указывало всё, — решила продолжить, — наша разница во внешности, поведении, отстранённость, непереносимость холода, а также полное отсутствие магии в моём теле. Так ещё и сплетни слуг подливали масла в огонь. Поэтому я и хотела покинуть замок, так как считала, что мне здесь не место. Но потом…
—… Лидия, — вновь перебил меня Алмаз, вокруг которого неожиданно появилось небольшое неоново-синие сияние. Его магия. Она пробудилась, и он едва может её контролировать. В чём причина? Эмоции? Он зол? Или встревожен? — Лидия, я попрошу пройти со мной кое-куда.
— Сейчас? — растерялась.
— Именно, — отозвался король, при этом за руку не взял. Лишь направился в коридор, попросил поспешить и не отставать.
Я не понимала его. Куда мы идём? Что он хочет мне показать или рассказать? Что вообще происходит? Путь был не близкий. Шли аж в самую дальнюю часть замка. Но, так как я и Алмаз практически переходили на бег, это не заняло много времени. Наконец-то мы оказались перед огромной дверью, которая мало того, что была заперта на замок и цепи, так ещё и имела магическую защиту.
— Что это за место? — спросила я.
— Я бы назвал это кладовой, — пояснил мужчина. — Здесь когда-то давным-давно я спрятал все вещи, которые беспокоили меня и мучили воспоминаниями. А именно: невозможностью вновь пережить прошлое.
Пережить прошлое? То есть он спрятал здесь всё, что напоминало ему о прошлом и заставляло грустить? Что же это? Даже Сапфир не знает наверняка, сколько отцу лет. Он действительно пережил многое. Для него жизнь простого человека, должно быть, как миг, хотя, возможно, здесь я слегка преувеличиваю.
Алмаз снял магическую защиту, а, взявшись за замок, просто заморозил тот до лёгкого хруста. Двери давно запертой кладовой вновь были раскрыты. Я думала, что увижу там горы золота, какие-нибудь магические артефакты, нечто такое, что заставит кровь стынуть в жилах, но нет. Вещи, которые предстали передо мной, напоминали… барахло?
Нет, не так. Они ценные, но при этом я не замечала, чтобы в них было нечто особенное. Первое, что увидела, — фортепиано, накрытое скатертью, чтобы не запылилось. Сверху как минимум десять золотых пустых подсвечников на три свечи. Далее я увидела кресла. Дорогая обшивка и искусный дизайн. Даже для этого мира можно с уверенностью сказать, что этой мебели как минимум пара веков. Следом увидела игрушку. Лошадка-качалка. Ого! Вот это действительно антиквариат. Интересно, чья она? Сапфира?
— Моя, — прозвучал голос Алмаза. Похоже, я задала свой вопрос вслух и незамедлительно получила ответ.
Лошадка принадлежит ему? Но она ведь на трёхлетнего ребёнка. То есть… это его детская игрушка? Ого… Идя дальше, я также заметила пыльные зеркала, которые аккуратно сложили вдоль стенки, и другие вещи из разряда «больше не используем, так как не нужно, но выкинуть жалко». Но наконец-то Алмаз остановился перед огромным квадратным предметом, который прятался под очередной пыльной сероватой простынёй.
Когда я подошла ближе, Алмаз одним рывком стянул ткань, позволяя той плавно сползти на пол. И тут я увидела то, что заставило на несколько мгновений забыть, как правильно дышать. Передо мной была картина. Большая картина, выполненная просто в потрясающем стиле. Так правдоподобно, словно смотришь на фотографию. Но самое главное не это, а то, что на картине был изображён человек. И этим человеком была…
