– Очень, Тана. Это единственная правда. Меня нисколько не тяготил тот факт, что на Земле, в родном Екатеринбурге, я лишь рядовой Э-психолог Реабилитационного Центра Космобиологии, пусть и с частной практикой. Но героизм тут не задействован никаким боком, поверьте, – попытался убедить девушку Арсений.
– И вы мне поверьте. Не знаю, кем нужно быть, рядовым или генералом, однако без вас нам определенно вышло бы пропасть. Вы думаете, на борту сейчас главный Командор Хансен? Вы очень ошибаетесь. На «Пересмешнике» давно уже старший вы, Э-психолог доктор Мадянов. Мы живы и в здравом уме до тех пор, пока вы делаете вашу работу. И не дай-то Бог, если вы ее делать перестанете. Вы будто палочка-выручалочка и всеобщая нянька в одном лице. К примеру, пан Збигнев нашел непорядок на камбузе и прежде всего зовет вас. Командор составляет расписание заданий, и тоже с вашего одобрения. Антоний не пойдет с холостым визитом к Кэти, если не поставит вас в известность, про Цугундера я и не говорю. Даже мой кузнечик первым делом поскакал нынче за вами! А кто, в случае чего, поможет вам, доктор?
– Кто станет сторожить самих сторожей? М-да, – вспомнил старинную поговорку Арсений. – Тана, дорогая, мне не нужно никаких сторожей. Я замечательно себя чувствую и не собираюсь сходить с ума или устраняться от обязанностей.
– Вот я и говорю. Только вы один такой и есть. Будто Солнце, вокруг которого вертятся остальные восемь планет. И нас всех на борту тоже ровным счетом девять человек. Две женщины и семь мужчин. Занятная арифметика? Я не верю в случайности, – Тана вопросительно посмотрела на него.
– А я верю. И если уж говорить о планетах, то вы, безусловно, Венера, – на всякий случай сказал комплимент Мадянов.
– Нет. Я – Гея–Земля. Хотя это и странно. И я замужем за Ураном–Небом. А наша Венера сейчас развлекается с Марсом, как ей и положено, – Тана опять улыбнулась. – Зато Юпитер всегда на посту. Поэтому мне надо спешить.
– Погодите, – удержал ее доктор, тоже в подражание ухватив за край платья. – Еще только одно слово… Вы не были бы со мной счастливы. Поверьте.
– Конечно, не была бы. Счастлива я буду с моим кузнечиком. Любовь и счастье не одно и то же, они скорее противоположны между собой. Я думаю, со временем вы станете мне другом, и это прекрасней всего. Друзьям героев живется куда лучше, чем их подругам. Отпустите мою юбку, мне и правда пора.
Арсений убрал руки, сделал театральный жест, призванный означать: «Отныне изыди на все четыре стороны!» Тана отвернулась, чтобы удалиться от него в каюту. Доктор тоже оборотился спиной, собираясь идти к себе. Они еще не успели сделать и шага, каждый в свою сторону, как их настиг взрыв.
Впрочем, то было не вполне верное определение. Когда, спустя много дней, настало время пересказа впечатлений от минувших событий, Арсений характеризовал случившееся, прибегая к выражениям типа «всплеск камня, канувшего в воду» или «падения с крыши на пуховую перину».
Это свершилось в единую секунду. Только что он и сеньора Тана отвернулись друг от друга, как вот уже несутся в воздухе по коридору, словно на гребне взрывной волны, стремительно вперед, прямо на плексоморфную стену, замыкающую развилку жилого отсека и площадки с подъемниками. Окаянная простыня намоталась Арсению вокруг горла, едва не придушив, а рядом летела кувырком Тана, юбки ее были задраны на голову, волосы взметнулись дыбом, растрепав прическу, ленты и оборки сорвало ураганом. Без умолку выли вокруг, даже с пола и потолка, мембраны систем аварийного оповещения. Сейчас совершенно бесполезные.
До стены им не хватило, может, жалкого полуметра и мгновения. Но тут полет прекратился сам собой, они внезапно ударились будто бы о воздушную подушку, больно, однако не смертельно, и беспомощно зависли в невесомости. Как утопленные в глицерине куклы. Невероятно и невозможно. Словно нечто неведомое съело всю энергию их стремительного полета. Арсений, очухавшись вскоре, попробовал было доплыть по воздуху до Таны, похороненной окончательно под грудой конструкций свадебного платья, делал движения подобно пловцу различных стилей, включая и баттерфляй. Но не продвинулся и на сантиметр, зато окончательно запутался в коварной тоге-простыне.
– Тана, вы там живы? – окрикнул доктор на всякий случай свою спутницу.
– Похоже, что да. Только ничего не вижу. Помогите, пожалуйста, – попросил ее жалобный голосок, шедший как будто бы из испорченной «мухоловки».
– Я бы с радостью. Да и пробовал уже. Но не получается никак до вас добраться. Если бы вы мне объяснили, что я должен делать в состоянии невесомости, я бы попробовал опять, – сообщил ей Арсений о своем тяжелом положении.
– Постарайтесь сделать сальто в воздухе. Инерция момента кручения, возможно, приблизит вас к стене или предмету, за который можно будет зацепиться, – посоветовала ему из-под юбок Тана.
Мадянов, не мешкая, последовал ее совету. И как нарочно, едва он обратился к полу вниз головой, как тут же сила тяжести возникла вновь, после чего доктор аккуратно вошел в штопор, врезавшись темечком в плексоморфное покрытие. Рядом с ним шмякнулись юбки с завернутой в них Таной.
– Система перезагрузилась, и гравитационный компенсатор включился снова, – прокомментировала навигатор-протектор, высвободив из оборок голову. – Хотела бы я знать, что произошло?
– Вероятно, напоролись на метеорит или некрупный астероид. Хотя откуда взялись в свободном полете астероиды? – недоуменно вопросил Мадянов, соскребая с себя чертову простыню-тогу.
– Ни в коем случае не может быть. Во-первых, система защиты безупречна в этом смысле. Во-вторых, случись такое, и мы бы с вами сейчас не разговаривали, а… Лучше не говорить вслух, что произошло бы при втором варианте, – суеверно испугалась Тана. – Странная авария. Ничего не понимаю.
– «Пересмешник» явно цел и даже куда-то движется, – сообщил о своих наблюдениях доктор, его слегка заносило на полу, он растянулся на животе, чтобы не мотало, словно он упал на детской карусели.– Чувствуете легкое вращение?
– Это ненадолго. Пока гравитационные компенсаторы не адаптируются к новому режиму. Но мы действительно движемся, и мы целы. Слышите, «пожарный колокол» умолк? – Тана имела в виду аварийный сигнал, шедший через многочисленные мембраны центрального оповещения. – Кажется, уже можно встать на ноги. Помогите отцепить каркас, черт его подери совсем. Смялся от удара, и мне теперь не выбраться, будто крысиная ловушка, право слово.
Доктор помог как уж сумел. От юбки, к несчастью, мало что осталось, зато под пышной материей обнаружились в точности такие же форменные термокальсоны, как на нем самом. Тогда и доктор, уже без стеснения, сорвал окончательно с себя распорядительскую мантию-простыню.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
