Дейла постоянно пыталась гнуть свою линию:
— Ну почему вы не хотите попробовать легальный вариант? Мы получаем санкцию прокуратуры и с представителями наших "крыш" просто приходим к ним! А потом, если они откажут…
— Солнышко! Они откажут!
— Вот тогда мы имеем право их штурмовать! Вот смотри! — Дейла сунула мне какой-то местный кодекс.
— А кто их "крыша"? — поинтересовался я.
— Они без крыши! — пропела Хелена. — Последний платёж не сделан в срок. Их прикрывать будут только со следующего месяца.
— Вау! — я аж подпрыгнул на месте. — Егор говорил, что Колтыга банкрот.
— Значит, имущество "Викат", все его счета, заморожены, — Дейла что-то анализировала в голове.
— У них на счету ноль без палочки. Вернее — с палочкой, но горизонтальной… — Хелена улыбнулась, но, увидев непонимающие лица, добавила: — Ну минус, минус!
Дейла вдруг вскочила.
— Я знаю! Сейчас на территорию фирмы официально может пройти только представительство санационной комиссии. Если они будут с нами, то нет проблем!
Натача, долго молчавшая, высказала свою идею.
— По-моему, мы не должны полагаться на единственный вариант решения задачи. Мы начнём операцию с нескольких сторон. Легально, через парадный вход, проходит группа с представителем санационной комисии и с ордером от прокурора. Одновременно на крышу этого корпуса выпрыгивает пара человек и прорезает защитную сетку, двое располагаются возле забора в этом месте. Здесь дежурит боевой флайер…
План у Натачи был гениальным. У каждой группы было всего два-три варианта действий, и вместе они создавали хитроумно-сложную операцию с изощрённой логикой. К сожалению, даже гениальные планы не всегда осуществляются.
Егор Фостер, передав через Сеть полученный ордер, объяснял мне по телефону всю эту "кухню".
— Я понимаю, что это бред собачий! И наши "крыши" это понимают, но никто не хочет это правило менять. Розыск человека официально начинают только через три дня. Раньше даже заявления не принимают. А фактически — через неделю. Ордер тоже мало что значит. Можно, конечно, использовать сыскное агентство…
Егор мялся и чего-то не договаривал.
— Так эта бумага что, никаких прав не имеет? — уточнял я.
— М-м-м!… Тут хитрость… Ты не поймёшь! Это остатки старой системы. Ты не имеешь права врываться на чужую территорию, особенно, если там ничего не обнаружится. Всыпят по полной. Но, в основном, можно отделаться штрафом. А если найдёшь то, что хотел: безжизненное тело, связанного человека или следы его пребывания, то считай, что тебе повезло. То есть, ты со своими ребя…, в смысле — девочками, можешь проникнуть к Колтыге.
— Так Катя точно там? — я даже не подумал, что Фостер может обидеться.
— Гадом буду! — он, всё-таки, обиделся.
После обеда у нас началось самое главное.
Я дождался момента, когда улицы опустели. Сумерки только начали сгущаться, но было видно ещё хорошо. Конечно, в центре Нукана вовсю бурлила жизнь, но здесь, на окраине, в нагромождении складов, жизнь могла бурлить только в утренние часы или, когда какая-то фирма переживала кратковременный взлёт. Сейчас огромная территория фирмы "Викат" была как во сне. Мы дважды прошлись над складами на малой высоте — нигде никого.
Натача и Джень сделали привязку карт к сетке координат, выбрали погрешности в показаниях наших ком-очков. Дальше Натача должна была управляться сама, так как Джень напросилась в группу захвата. Ей очень хотелось потренироваться в реальных условиях.
Мы разбились на пары. Я с Изабель и чиновником из санационной комиссии должны были войти на территорию. Я хотел было сразу пригласить представителей "крыш", но чиновник меня остановил:
— Не делайте этого! Это же классика! "Крыши" должны приехать только тогда, когда вы всё закончите или вам понадобится помощь.
— Но нас охрана тогда не пустит!
— А разве вам не это было нужно? — и он удивлённо посмотрел на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я хмыкнул и подумал, что это к лучшему…
Сначала всё получилось как по нотам. Мы втроём, с включёнными видеокамерами подошли к посту охраны. Представитель санационной комиссии показал свои бумаги, документы, пропуска, удостоверения, справки и свидетельства. Охранник, даже не глядя в них, послал нас всех куда подальше и закрыл бронированное окошко.
Представитель комиссии зевнул:
— Этого и следовало ожидать. Мой телефон вы знаете. Я сейчас пройдусь перекусить в кафе и вызову "крыши". Они будут минут через пятнадцать. Вам этого хватит?
— Надеюсь…
Я увидел, как над складами на малой высоте движется наш маленький флайер. Освещённость на улице снижалась, окружающие предметы стали приобретать какие-то зыбкие, неуверенные очертания. Приближался ответственный момент. Вот сейчас флайер должен высадить пару человек на крышу.
Мы с Изабель уже свернули на соседнюю улицу, флайер, кажется, облетел весь периметр складов, но людей не высадил. Что-то пошло не так.
— Корасон! Что у вас такое? — спросил я, едва она ответила. — Почему…
— Али! По территории кто-то бежит. Прячется под козырьками и навесами. Святая Дева! По-моему, Кате удалось освободиться!
— Ты можешь её забрать?
— Она прячется от нас. Думает, что мы охрана.
Я чертыхнулся.
— Тогда освободи ей проход!
— Хорошо! Кстати, она, кажется, собирается перелезть ограду в сотне метров от вас.
— Чудесно! Подтягивай сюда все силы.
На складе происходило нечто непонятное. Сигнальные огоньки ограждения погасли. Потом я отметил странную тишину.
— Изабель! Что изменилось?
— Гм! Исчез гул трансформатора из вон той будки! — она махнула рукой куда-то в сторону. — По-моему, замыкание!
Заиграл вызов телефона.
— Али! — доложила Корасон. — Охранники пытаются вручную открыть ворота гаража. Сейчас начнётся гонка.
— Солнышко! Ну какая гонка? Саль-яла, ты готова?
— Так точно, командир!
Я на висящей передо мной виртуальной карте смотрел, где находятся все наши силы. На карте было видно, как машина охраны ползёт вдоль внешнего периметра, очевидно пытаясь найти дыру. Не зря же Катерина вывела из строя электроснабжение?
— Али! — Изабель тронула меня за руку.
Одна из тяжёлых решёток ливневой канализации сдвинулась с места и из отверстия показалась фигура в грязном коричневом костюме. Флайер охраны был далековато, могут и не заметить.
— Али! Их двое! — услышал я встревоженный голос Корасон.
Я смотрел на Катю. Она была одна. И она быстро бежала в нашу сторону.
— Али! Так что делать? Дать предупредительный? Наверное, уже поздно…
Я растерялся. Где двое? Какой предупредительный? И тут до меня дошло: в сторону Кати летели два флайера охраны. Наш лёгкий флайер был расположен неудобно, на одной линии с ними и Катей. Чуть правее от нас были сложены бетонные конструкции, образуя сложный лабиринт. И я понял, что Катя намерена спрятаться в нём. Нас с Изабель она не заметила.
— За мной! — крикнул я, бегом направляясь к лабиринту. Я перевёл в боевое положение всё оружие, которое было в моём распоряжении, но не мог им воспользоваться: в моём прицеле плясали сразу три мишени.
Я нырнул под огромный бетонный швелер и с облегчением отметил, что Катя уже спряталась. Выглянув в просвет, я увидел, что мой комп различает все три мишени и уже обменялся с ними запросами "свой-чужой". В очках замигали красные рамки и надписи, и я выстрелил ракетами. Дальний флайер резко потерял высоту и заскользил по дорожному покрытию, издавая жуткий скрежет. Ближний флайер сел нормально.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Их десять человек! — услышал я голос Изабель.
— А Катя где?
Мы переползли под соседний швелер и нашли её там.
— Как здорово! — возможно, что моя улыбка была идиотской, но мне было всё равно. — Как я рад, что вы здесь, с нами! — я осмотрел её со всех сторон. — Вы не ранены?
