Спутник его затянулся. Огонек сигареты выхватил из тьмы его лицо. На вид ему было лет двадцать пять.
– Только не долго, – предупредил он. – А то меня хватятся.
– Боюсь, скоро всех нас хватятся, – глухо проговорил второй.
– Меньше бойся, – последовал краткий ответ первого.
– Знал бы, вообще… – начал второй.
– Что вообще?
– Подумал бы прежде.
– Чего тут долго думать?
– Дело уж больно такое…
– Зато прикрытие есть.
– Это еще не все, – похоже, по-прежнему колебался второй. – Втравил ты меня в поездку.
– Я-то при чем? – первый кашлянул, затем вновь затянулся.
– А кто же еще? – продолжал второй.
– Сам подписался, – теперь голос первого прозвучал жестче. – Ничего не поделаешь.
– Мне бабки были нужны позарез, – сказал второй. – Сам знаешь, какие у меня были дела.
– Тогда терпи, – недовольно произнес первый.
– Я бы еще подумал, – ответил второй.
– Теперь думай не думай, без разницы, – вновь возразил первый. – Как подписался, часы пошли. В общем, не мучайся понапрасну.
Тот, кто стоял спиной, тоскливо вздохнул.
– А теперь сыпь на станцию, – приказал его спутник. – Дорогу отсюда найдешь?
– Куда идти-то? – явно не слишком был уверен второй.
– Лучше я тебя на шоссе выведу, – отозвался первый, – а то еще заблудишься. Или к нам, чего доброго, забредешь.
Тут оба почему-то хрипло захохотали.
– У вас мне, конечно, самое место, – добавил тот, что стоял спиной.
– Ну! – подтвердил первый. – После этого и впрямь…
Он выдержал паузу. Затем бросил сигарету на землю и затоптал ее каблуком.
– Пора.
Они направились в сторону дороги.
– Сказал бы сразу, что через лес до станции доберешься, я бы тебя сюда не повел, – услыхали ребята голос первого.
– Все равно поговорить следовало, – отозвался второй, но слова его уже прозвучали едва слышно.
Ребята выждали еще несколько минут. Затем Гриша резво встал на ноги:
– Быстрее! А то опоздаем к отбою. Тогда будет жуткий скандал.
Указывая, где следует обходить ямы, Гришка довел всю компанию до лаза в заборе. Нужная доска была определена мальчиком безошибочно. Затем Гришка поставил на место гвоздь.
– Фу! – с облегчением перевел он дух. – Теперь до отбоя успеем. Главное, мы уже на территории.
Друзья поспешили к спальным корпусам.
– Интересный какой разговор был в лесу, – с волнением проговорил Петька.
– Спорим, что эти двое ничего хорошего не замышляют, – подхватил Дима.
– Это уж точно, – хором отозвались девочки.
– Странная встреча, – поглядел на ребят Гришка. – И главное, одного из них я знаю.
– Знаешь? – разом выдохнули остальные.
– Ну да, – кивнул Гришка. – Это Валентин. Воспитатель из третьего отряда.
Глава III
ВОЙНА ОБЪЯВЛЕНА
– Воспитатель? – посмотрел внимательно Командор на Гришку. – Тот, который лицом к нам стоял, – отозвался Гриша. – Валентин. Здесь три года уже работает.
– Кажется, он своего спутника тоже воспитывал, – вмешалась Настя.
– Это уж точно, – усмехнулась Маша.
– Очень странный разговор, – задумчиво произнес Петька.
– В чем-то они нехорошем замешаны, – еще раз повторил Дима.
– Я тоже так думаю, – согласился Петька.
– Иначе бы они в темном лесу не прятались, – сказал Толя.
– И вместе в лагере не хотели показываться, – вспомнилось Гришке.
– Второй чего-то боялся, – вмешалась Маша.
– А Валентин, похоже, его совсем запугал, – добавила Настя.
– Что же это все могло значить? – пожал плечами Петька.
– Теперь уже не узнаем, – махнул рукой Гришка.
– Будущее покажет, – подмигнул Петька остальным юным детективам. – Во всяком случае, прогулка прошла не зря.
– Что ты имеешь в виду? – повернулся к нему Гришка.
– Пока ничего конкретного, – отвечал Петька.
Глаза у него, однако, блестели. Димке, Маше и Насте стало ясно: Командора охватил азарт. Тем более, что Валентин теперь никуда от них не денется.
Ребята вышли к спальным корпусам.
– Девчонки! – подбежала воспитательница Марина к Насте и Маше. – Где вас носит?
– Гуляли, – быстро проговорила Маша.
– Ну, молодцы, что вернулись пораньше, – продолжала Марина. – Вообще-то я до без пятнадцати одиннадцать перекличек не делаю. Но сегодня мне надо уйти. Вот я и решила загнать всех в спальни немного пораньше. Гляжу – все на месте, кроме вас.
– И мы теперь тоже на месте, – успокоила воспитательницу Настя.
– Тогда пойдемте скорее, – первой вошла в корпус Марина.
– До завтра, – крикнули уже на ходу друзьям девочки.
Мальчики поспешили к себе. Вдруг и Максиму вздумается сегодня загнать всех в постели пораньше. Максима, однако, в корпусе еще не было. Ребята прошли в комнату.
– Я умываться, – едва оказавшись там, заявил Димка. – Кто со мной?
– Все! – тут же откликнулся Гришка.
Быстро справившись с умыванием, вся компания вернулась в комнату. Максим провел перекличку и удалился.
– Спать что-то хочется, – тут же зевнул Толя.
– Кто же тебе мешает, – ответил Гришка и тоже зевнул.
Толя мигом забрался к себе на второй ярус и, вытянувшись на кровати, заснул.
– Кажется, ему бессонница не грозит, – усмехнулся Петька.
– Это уж точно, – подтвердил Гриша. – Мы с Толькой рядом в автобусе ехали. Так он как в Москве сел, так и продрых до самого лагеря.
– Здоровый детский сон, – сказал Димка. Сверху, словно бы в подтверждение его слов, донесся тихий храп.
– Вот этого я не люблю, – нахмурился Дима. – Не могу уснуть, когда рядом храпят.
– Никто не любит, – поддержал Гришка. – Сейчас мы его разбудим.
– Не надо будить, – вмешался Командор. – От этого никакой пользы. Мы один раз с отцом ехали в поезде. А в соседнем купе мужик храпел. Отец начал свистеть, и мужик тут же затих.
– Верно. Будить без пользы, – согласился Димка. – Он потом снова заснет и, чего доброго, еще громче расхрапится.
– Куда уж громче, – посмотрел наверх Гришка.
Еще недавно робкий храп набирал силу. Закрыв глаза, можно было подумать, что невдалеке хрюкает боров.
– Пора, – серьезно проговорил Гриша и тихо свистнул.
Храп продолжался.
– Надо, наверное, громче, – попытал, в свою очередь, счастья Димка.
Засунув два пальца в рот, он оглушительно засвистел. Дверь комнаты распахнулась.
– Это еще что такое? – строго уставился на ребят Максим. – Свистки в помещении спального корпуса строго воспрещаются.
– Да мы хотели… – попытался объяснить Гриша, но вожатый уже покинул комнату.
– Ну, ты, конечно, мастер, – укоряюще поглядел Командор на Димку. – Погромче не мог?
– Надо же с этим как-то бороться, – указал Терминатор на соседнюю кровать.
– Вот как раз Толе твой свист абсолютно не помешал, – отозвался Петька.
– Вроде даже помог, – уточнил Гришка. – Теперь он вообще храпит как трактор.
– И впрямь, – вынужден был признать тщету собственных усилий Димка.
– Полагаю, тут надо свистеть не столько громко, сколько направленно, – осенило вдруг Командора.
– Выходит, твой предок направленно через стенку тому мужику из соседнего купе свистел? – заинтересовался Гриша.
– Нет, – тем временем с возмущением изрек Дима. – Так больше жить невозможно.
– Во всяком случае, трудно, – проявил меньшую категоричность Гришка.
Храп обогатился новыми нюансами. К шуму трудяги-трактора на уборке урожая прибавились какие-то тоскливо-протяжные подголоски, отдаленно смахивающие на любовную песню мартовского кота.
– Не знаю уж, как там отец мой свистел, – отозвался Петька. – Но тот мужик быстро унялся.
– Может, у него просто нервы были похуже, чем у нашего Толика? – предположил Гриша.
– Ничего, – сказал Командор. – Сейчас я попробую ему в самое ухо свистнуть.
– Хуже не будет, – согласился Димка. Командор подтянулся.
– Ухо нашел, – не без удовлетворения сообщил он друзьям.
– Нашел, так свистни, – поторопил его Димка. – Он мне своим храпом все нервы вытянул.
Петька послушался. Едва он свистнул, Толя, не открывая глаз, подскочил на кровати и точным ударом съездил Командора по подбородку. Тот рухнул на пол.
– Вот это да, – потирая одной рукой подбородок, а другой – пятую точку, с уважением произнес Петька. – Надо же! Не просыпаясь, мне прямиком заехал по челюсти.
– Самое главное, что мы своего добились, – ответил Димка.
Храп и впрямь прекратился.
– Значит, методика, Петька, у тебя правильная, – сказал Гришка.
– Только если он в следующий раз захрапит, вы уж моей методикой сами пользуйтесь, – усмехнулся Командор. – Два нокдауна за одну ночь для одного человека, пожалуй, чересчур много.
– Будем надеяться, не захрапит, – поудобней устроился на кровати Димка.
В комнате воцарилась тишина. Мальчики чувствовали себя усталыми. Лень было даже пальцем двинуть. Сон, однако, не приходил. То ли сказывалось обилие впечатлений. То ли непривычка к новому месту. Минут через десять Димка не выдержал:
