— Странно, — сказал я. — Кто же он?
— Он называет себя Зеда — доктор Луис Зеда. Страшно разозлился, когда я отказался продать черепок, и с тех пор я его не видел.
Гейлсвен вернул черепок в шкафчик для коллекций и запер шкафчик на замок. Мы замолчали, глядя на живописные очертания домов в туманных осенних сумерках.
— Между прочим, Гейлсвен, — сказал я, — вижу, что соседняя квартира на вашем этаже сдается.
— Верно, — отвечал он. — А почему бы вам, друзья, ее не снять?
— Мы подумаем, — зевая, сказал Лести и потянулся всем своим длинным телом. — Может, утром ее посмотрим.
На следующий день мы осмотрели свободную квартиру, однако, связавшись с агентом, узнали, что она уже сдана. Так как собственная квартира вполне нас устраивала, мы не стали долго расстраиваться. Ближе к вечеру (мы как раз покончили с обедом) к нам заявился Гейлсвен и без лишних предисловий начал путаный рассказ о невероятных событиях, которые произошли с ним минувшей ночью.
— Помедленней, — сказал Лести. — Вы говорите, это было сразу после нашего ухода?
— Около часа спустя, — ответил Гейлсвен. — Я разместил черепок на деревянной подставке у себя на столе и копировал иероглифы. Они и впрямь крайне необычны. Горела только настольная лампа, остальная часть комнаты тонула в темноте. Сидел я спиной к окнам и лицом к двери, так что никто не смог бы войти в комнату незамеченным. Я склонился над черепком, пытаясь рассмотреть сильно поврежденный иероглиф — и в эту минуту меня охватило странное чувство, как если бы кто–то стоял позади моего кресла и наблюдал за мной!
— Такое часто бывает, — сказал Лести. — Нервы пошаливают.
— Да, я знаю; но слушайте дальше. Чувство это сделалось таким нестерпимым, что я вскочил с кресла. Комната была пуста. Я решил прогуляться, подумав, что на свежем воздухе у меня из головы выветрится вся эта сверхъестественная чепуха. Отлично — я выключил свет и вышел. И уже надевал шляпу, когда что–то заставило меня вернуться, чтобы положить черепок на место.
Он недоумевающе уставился на нас.
— В комнате был кто–то — или что–то!
— Что вы имеете в виду? — недоверчиво спросил Лести.
— Я отчетливо увидел, как над столом промелькнула ладонь, потом голая белая рука — и исчезла! Как вы помните, в комнате было темно, но я достаточно хорошо разглядел руку. Я зажег настольную лампу. Вокруг никого. Комната пуста, в квартире я один — все углы осмотрел!
Когда Гейлсвен закончил свой удивительный рассказ, наступило молчание. Я сидел, глядя на Лести, а тот, в свою очередь, смотрел на Гейлсвена тем бесстрастным, отсутствующим взглядом, что зачастую скрывал работу его проницательного ума.
— Жаль, что вы не сообщили нам раньше, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Это интересно.
II
— Да.
Лести, видимо, хотел поделиться с нами каким–то наблюдением, но его прервали: раздался звонок в дверь, за ним осторожное фанданго стука.
— Кого там черти принесли? — пробормотал Гейлсвен. — В дом, кажется, никто не входил…
Наш хозяин пересек освещенную комнату и вышел в холл. Мы с Лести подались вперед на стульях и напрягли слух. Наше ожидание длилось недолго — дверь в квартиру отворилась, послышался странный, громыхающий голос с незнакомым акцентом:
— Ах, дорогой мой мистер Гейлсвен, я совершаю вторжение! Узнав, что мы с вами соседи, я обязан был нанести визит и возобновить столь приятное знакомство!
Мы услышали, как Гейлсвен неприязненно произнес:
— Доктор Зеда!
— Вечно ваш покорный слуга! — отвечал обходительный иностранец.
Мы с Лести переглянулись, вскочили и шагнули через раскрытое балконное окно в комнату. Успели мы как раз к появлению личности, в своем духе бесспорно примечательной.
Это был высокий, широкий в кости человек со снежной белизны седыми волосами, коротко остриженными по французской моде. Его высокий лоб был весь покрыт глубокими морщинами, на носу сидело пенсне в золотой оправе. Брови были густы и черны, как уголь, нафабренные усы и аккуратная эспаньолка также угольно–черного цвета. Бледное лицо, превосходно сшитый сюртук, широкий галстук в вырезе жилета — поразительная картина! Гость застыл в дверях в глубоком поклоне.
Гейлсвен быстро пробормотал обычные в таких случаях слова, представив нас друг другу; помнится, я подумал, что изысканные манеры доктора Зеды выгодно отличаются от бесцеремонности нашего приятеля.
Последний объяснил, что только что въехал в соседнюю квартиру и лишь к вечеру узнал, кто у него в соседях. Невзирая на поздний час, добавил доктор Зеда, он не смог противиться желанию повидаться с Гейлсвеном, о знакомстве с которым в Египте сохранил такие приятные воспоминания. Доктор показался мне человеком уклончивым, но его поведение было безупречным, и грубоватые реплики обычно вежливого хозяина дома я счел довольно–таки неуместными.
Завершив свой краткий визит, иностранный джентльмен стал прощаться, пригласив всех нас отобедать с ним на следующий день.
— Моя квартира в беспорядке, — сказал он, улыбаясь, — но вы люди богемы, как и я — нам все равно!
Я был почти уверен, что Гейлсвен откажется, но он принял приглашение, а вслед за ним и мы с Лести. Заручившись нашим согласием, Зеда раскланялся и ушел.
Гейлсвен вновь уселся на стул, закурил, задумчиво поглядел на огонек сигареты и наконец высказал свои сомнения:
— Зеда следил за мной! — сказал он. — Узнал, что соседняя квартира свободна, и воспользовался этой возможностью.
— Дорогой друг, — заметил я, — должно быть, Зеде просто необходим ваш черепок, если он снял квартиру по соседству только для того, чтобы держать его под присмотром.
— Вы не знаете, как он мечтает об этом черепке, — ответил Гейлсвен. — Видели бы вы его физиономию там, в Каире, когда я решительно отказался продавать находку! Тогда бы вы сразу поняли, что к чему.
— Так продайте его, и дело с концом.
— Черта с два! — упрямо заявил Гейлсвен.
На следующий день мы обедали с доктором. Квартира его сияла чистотой, все предметы обстановки, от пола до потолка, находились на положенных им местах.
— Быстро же вы прибрались, — заметил Лести.
— Ах, нет, — отвечал Зеда. — Эти большие компании, они все делают за день, если вы настаиваете — а я настаиваю, понимаете?
Доктор Зеда оказался радушным хозяином, и наш визит доставил мне большое удовольствие; подозрения Лести, похоже, немного рассеялись. Миновало несколько недель: доктор несколько раз заходил к нам, и мы часто встречались у Гейлсвена. Последний храбро отправил фотографии и зарисовки черепка в Британский музей и более не сообщал ни о каких таинственных явлениях — как вдруг, около семи часов утра, когда плотная завеса тумана повисла над городом, обещая жаркий день, к нам с Лести прибежал посыльный с новостями. Это был мальчишка, время от времени выполнявший разные поручения Гейлсвена; посыльный рассказал, что нашего друга пытались ограбить, и передал его настоятельную просьбу встретиться с нами немедленно.
Испытывая острое любопытство, мы вскоре присоединились к Гейлсвену. Он сидел в знакомой комнате перед высоким шкафчиком с двумя стеклянными дверцами, где все было перевернуто; другие витрины с древностями были открыты, повсюду в комнате царил беспорядок.
— Что пропало? — быстро спросил Лести.
— Ничего! — был ответ. — Черепок в сейфе, сейф у меня в спальне — иначе, думаю, кое–что и пропало бы!
— А, ночью вы его держите под замком? Мне казалось, вы храните черепок в шкафу для коллекций.
— Только днем. По ночам он вместе с двумя–тремя другими мелочами отправляется в сейф — но об этом никто не знает!
Мы молча переглянулись, однако имя, готовое сорваться с наших губ, так и осталось непроизнесенным — нас прервал отчаянный стук в дверь, перемежавшийся звонками. Гейл- свен отворил, и в комнату вбежал доктор Зеда!
— Ах, дражайшие мои друзья! — вскричал он своим хриплым, громыхающим голосом. — Квартиру мою навестил полунощный тать! Он ногами вверх перевернул все мои коллекции!
Лести громко кашлянул. Я обернулся к нему, но лицо его ничего не выражало. Ошеломленный Гейлсвен застыл на месте; я же, глядя, как бледные черты иностранца постепенно складываются в маску глубочайшего удивления при виде разоренной комнаты, вынужден был сказать себе, что доктор Зеда — либо непревзойденный актер, либо человек, о котором у нас сложилось чересчур поспешное и предвзятое мнение.
— Друг мой, дорогой Гейлсвен, — воскликнул он, широко раскрывая глаза и всплескивая руками, — что это я вижу? У вас беспорядочно, словно у меня!
Гейлсвен кивнул.
— Ваш взломщик навестил и мою квартиру! — мрачно пробормотал он.
— Дражайший сэр! — ахнул Зеда, пытаясь завладеть его рукой, — скажите скорее — вы ничего не потеряли?
