Она яростно пнула ногой стенку душевой кабинки. Толстое стекло завибрировало. Ей следовало добиться, чтобы Джаспер сказал ей, что происходит, еще когда они ехали в машине с обручения! Ей следовало встать и выйти с ним из зала, а не колебаться. В результате этого промедления она его потеряла.
– Ариана!
За дверью ванной раздался резкий голос ее отца. Она раздраженно заворчала. Ее отец хуже Коллегии! Он постоянно проверяет ее, ища признаки неуравновешенности.
– Ариана, открой дверь!
В отрывистых словах звучало предостережение.
Она заставила себя проглотить рыдания, шмыгнула носом и быстро встала, сдернув с головы купальную шапочку. Сброшенный купальник шлепнулся в угол с влажным шлепком.
– Иду! – громко ответила она.
Выйдя из-под душа, набросила на себя халат. Лицо у нее горело от соленых слез и хлорки. Ополоснув его холодной водой, промокнула щеки и лоб полотенцем. Помимо ее неровного дыхания в ванной слышны были только звуки, доносившиеся из-за высоко расположенного окошка: птичьи трели и свист ветра на площадке для гольфа, которая находилась за их домом. Когда Ана наконец немного овладела собой, она отперла дверь.
Ее отец пристроился на туалетном столике у окна. Его широкие плечи и голова силуэтом виднелись на фоне неяркого света. Она заставила себя посмотреть прямо на него.
– Это – неприятность, – проговорил он медленно, словно у нее были проблемы со слухом, – а не катастрофа.
Она возмущенно фыркнула.
– Смотрители, – продолжил он, – обязательно найдут Джаспера. К моменту заключения союза все уже будет улажено.
У Аны от возмущения затряслись руки. Она поспешно сцепила их за спиной. Его самоуверенность в ситуации, которую он не контролирует, была просто невыносимой.
– Ты считаешь, меня интересует только союз? Джаспер, может быть, ранен или убит!
– Его похитили, скорее всего, ради выкупа или чтобы надавить на его отца из-за этой правительственной сделки на бензидокс. Я не тревожусь за Джаспера, и тебе тоже не следует за него бояться. Единственное, что меня в этой истории беспокоит, – проговорил он уже мягче, – единственное, что может превратить это из простой неприятности в катастрофу… – он чуть помолчал, – это ты.
Его взгляд Ана ощутила, как ледяную стрелу, ударившую ее прямо в переносицу. Вздрогнув, она плотнее закуталась в халат. Как это похоже на отца: свести все к ее собственной ненадежности!
– Со мной все в порядке.
– Что-то не похоже.
– Правда? А на что это похоже? – Ее пальцы сжались на чугунном литье, стоявшем на столике у двери в ванную, крепко обхватив шею миниатюрной куропатки. – На то, что я чуточку расстроена?
Ее отец встал прямо.
– Коллегия приедет сюда меньше чем через час. Я бы посоветовал тебе настроиться на образ «глубоко встревожена, но сохраняю оптимизм ради Джаспера».
– И чем, по-твоему, мой оптимизм сможет ему помочь? – осведомилась она.
Ее отец посмотрел на нее с немалым раздражением.
– Соберись, Ариана! В столь серьезной ситуации Коллегия будет пристально за тобой наблюдать.
Внутренне она содрогнулась, однако не допустила, чтобы страх отразился у нее на лице. С того момента, когда Коллегия объявила ее Спящей, имеющей ген Большой Тройки, ее проверяли регулярно и беспощадно. Они все были ей противны. Ей было противно то, что посторонним людям удалось залезть ей в голову, обосноваться в той части ее разума, которая хладнокровно наблюдает за всем тем, что она делает и чувствует.
Ее отец шагнул к ней.
– Ариана, – проговорил он с непривычной мягкостью, – я не говорил, что тебе будет легко. Но ты подготовлена. И тебе бывало и тяжелее. Джаспер отнюдь не обрадуется, если, вернувшись, узнает, что Коллегия объявила тебя Активной.
Ана смотрела прямо перед собой, отказываясь успокоить его, встретившись с ним взглядом.
– Ну что ж, – сказал он, засовывая руки в карманы своего синего халата, – когда будешь готова, можешь спуститься вниз. Нам надо обсудить то, что ты будешь говорить Коллегии.
– Прекрасно.
Эшби прошел мимо кровати к двери.
– Почему бы тебе не надеть ту белую блузку с серой юбкой?
– Ладно.
Он остановился на пороге и секунду внимательно смотрел на нее. Выискивая признаки слабости, конечно же.
– Молодец, – бросил он наконец, после чего закрыл за собой дверь спальни.
Ана осталась стоять, мрачно глядя ему вслед, пока его шаги звучали в коридоре. Она была очень зла на него – и на себя. Постепенно гнев ушел, и она опустилась на пол, растянувшись прямо на голых досках. Ей казалось, что у нее разрывается сердце. Не только из-за того, что Джаспера вчера вечером захватили в плен: она горевала о том пареньке, который исчез три года тому назад, когда умер его брат, – и которого она на мгновение увидела по дороге на концерт. Теперь, наверное, он навсегда для нее потерян. Он резко изменился после несчастного случая, происшедшего с Томом. Что же с ним станет после того, как он многие часы проведет в руках жестоких похитителей-Психов?
Перед ее мысленным взором встал Джаспер – такой, каким она видела его на похоронах Тома. Болезненно-бледный, небритый. Его мрачные глаза ввалились, под ними образовались серые мешки. В конце церемонии, когда все уже разошлись, он нашел Ану, словно видел, как она незаметно вошла и спряталась в полутемном углу.
– Привет, Ариана, – сказал он. Она застыла под его ледяным взглядом, испугавшись, что он сейчас вызовет охрану и велит ее вывести. Она боялась, что не перенесет еще одного унижения после всего того, что ей пришлось вытерпеть за последние пару недель. – Так как твои дела?
Его голос был странным, стальным: казалось, об него можно порезаться. Она открыла было рот, чтобы сказать «хорошо», но тут же снова его закрыла. Ее первой мыслью было ответить так, словно этот вопрос ей задали в Коллегии! Произвести впечатление уравновешенной, спокойной, потрясенной и расстроенной в нужных пропорциях. Однако отблески боли в его глазах подвигли ее на правдивый ответ.
– Мне трудно спать, – сказала она. – Когда я закрываю глаза, то все кружится без остановки.
– Значит, не так уж хорошо, – заключил он.
Уголки его губ чуть приподнялись. Она смотрела прямо на него. Оказавшись так близко, она заметила, что его глаза расставлены шире, чем у большинства людей, а лоб оказался больше, чем ей помнилось. Она покраснела. Необрученной Чистой девушке не следовало разговаривать наедине с Чистым мужчиной, пусть даже в общественном месте. А в следующую секунду ее щеки запылали еще ярче. Она не Чистая! Может быть, именно поэтому он так с ней говорит?
– Ты пришла на похороны, – негромко проговорил он.
Она постаралась внешне не выдать своего недоумения. У него что, температура поднялась? Конечно, она пришла! Или, может быть, он хотел сказать, что ей не следовало приходить? Ведь ни ей, ни ее отцу не прислали уведомления о прощальной церемонии.
– Извини. – Она судорожно сглотнула. – Я просто хотела увидеть, все ли у тебя нормально.
– И каков твой вывод?
– Не так уж хорошо, – сказала она, повторяя его собственные слова.
Он почти что улыбнулся.
– Извини, что я не пришел после… ну, ты понимаешь.
Она сразу поняла, что он имеет в виду то радиомолчание, которое ее окружило после того, как Коллегия объявила результаты ее повторного анализа на Чистоту.
– Этого и следовало ожидать.
Он сочувствующе посмотрел на нее. Она нахмурилась. Она не нуждается в его жалости!
– Как идет слушание дела твоего отца? – спросил он.
– Хорошо. Его адвокаты уверены, что дело против него будет прекращено.
На данный момент обвинению не удалось найти хоть какое-то объяснение того, как ее отец мог добыть защитные коды, которые бы позволили ему проникнуть в систему Коллегии и подделать результат ее анализа. Оказывается, вводить данные легко, однако только трое членов Коллегии знали коды, позволяющие кому бы то ни было внести в файлы изменения. Похоже, обвинению не удастся доказать, что он это сделал, хотя Ана была уверена в том, что он виновен.
Джаспер сунул руки в карманы темных брюк.
– Я тут думал. – Его слова заставили воздух колебаться, словно они вылетали на огромной скорости. – Как только дела твоего отца закроют, Коллегия будет решать, что делать с тобой.
Ана поморщилась. Она это прекрасно знала, но то, как Джаспер это сказал, заставило ее почувствовать себя бездомной собакой. Но он продолжил:
– Я собираюсь сказать им: я хочу, чтобы наше обручение состоялось.
Волна жара прокатилась по ее голове, рукам, груди, ногам.
– Почему?
– Потому что я все равно хочу лучше тебя узнать.
– Но нам нельзя заключить союз! Какой в этом смысл?
– Закон не запрещает браков между Чистыми и теми, у кого нашли Большую Тройку.
Когда он произнес: «Большую Тройку», у Аны выступили слезы. Она заморгала, загоняя их обратно.
– Тебе пришлось бы уехать из Общины, – запротестовала она. – Я не могу…
