охрана Клана Моржей не могла быть из обычных людей. Наверняка или имеют какой-то дар, или усилены эликсирами. Тот же воин с шерстяной полосой об этом проговорился.
И вот, впереди вопили.
Иногда что-то грохотало. И тогда крики вздымались до небес.
Тадахнули тугие очереди из автопушки: раз, другой, третий.
И стрельба стихла, хотя гомон и крики продолжались.
Рыжая посерьёзнела. Остановилась, придерживая Егора за руку. Приглядывалась так, что аж уши торчком встали. И, наконец, бросила:
— Так, держись позади меня. Ни во что не влезай, понял?!
— Понял.
По правде, Егор и так не желал проблем. Особенно сейчас, когда голова и так кругом шла из-за всяческих откровений и новостей. Последние дни выдались излишне богатыми на события. Хотелось найти норку поглубже и залечь на неделю, обдумывая то, что уже удалось узнать.
Но не судьба.
Боги лёгкой дороги не обещали.
…Какое-то время парочка простояла в отдалении от торгового центра. Куней не желала рисковать подопечным. Но когда всё стихло, а к ТЦ подлетело несколько карет скорой помощи, решилась и повела за собой Егора.
Вскоре и добрались, остановившись в отдалении.
Пахло сгоревшим порохом и дикой кровью.
И ещё чем-то химическим, маслянистым, резким и опасным.
Через всю парковку растянулась туша огромного змея. Егор в нём узнал родича тех, что на днях устроили затор по дороге к Моржам. Родич, но старший, может и патриарх: куда толще и длиннее.
Здоровенная туша всё ещё содрогалась в агонии, неуверенно шевелилась и била хвостом. Дёргала лапами. Но всяко видно — змей не жилец. Почти разорванное пополам туловище, огромные дыры в шкуре и мясе размером с арбуз. Вокруг змея растекалась большая тёмная лужа крови, будто бочку с квасом опрокинули.
Не, с такими ранами даже этакой зверюге не выжить, — решил Егор.
На парковке стояло два броневика, схожих с советскими БТР-80. Знакомых форм корпус со скошенным передком, башенка с пушкой или крупняком сверху, восемь здоровенных чёрных колёс. Ещё один броневик, смятый в гармошку, валялся в дальнем углу и вокруг него суетились люди в черных мундирах и кепи.
Несколько тел в черной форме госгвардейцев лежали то тут, то там. Ими занимались медики из трёх скорых, которые остановились вдалеке от эпицентра событий.
А ещё стражи порядка вязали руки мелким фигурам в бурнусах.
— Стой здесь! — рявкнула рыжая и рванула вперёд.
Пробежалась от одного тела в чёрной форме к другому, перебрасываясь короткими фразами с медиками. У одного раненого остановилась, присела и вокруг тела вздулся огненный пузырь. Другому влила в рот какое-то зелье, достав его из своего бездонного топика.
И с явной неохотой вернулась к подопечному.
— Что ты сделала? — Егор кивнул на бликующую алым полусферу.
— Этот червяк — ядовитый, — и Куней, сузив глаза, взглянула на затихающую тушу. — И кусается, и ядом плюётся. Бедолаге не повезло, попал под плевок.
— И? Что за пузырь-то?
— Поставила простейший барьер, чтобы пары яда выжигать.
— О, — глубокомысленно заметил Егор. — Я думал, пузыри только Мелвиг умеет ставить.
— Ты не путай, у Мелвига серьёзные щиты. А у меня так, личиночный уровень. Эти барьеры кто угодно может ставить. Простейший уровень дара.
И Егор задумался. Что он мог бы сделать в этой ситуации?
Ломик не раз спасал в тяжёлых ситуациях, но вдруг показалось, что быстро бегать, далеко прыгать и метко швырять — здорово, конечно. Но хотелось большего: огненные кинжалы как у рыжей, серебряный щит как у седого. Ну и какие-нибудь секретные умения, чтоб только у него одного. И магического лося, как у Иеро, чтобы не приходилось каждый раз таксистов искать. А можно и дракона с Перна, чтобы — бац! и телепорт на Марс.
— А у вас Марс есть? — внезапно для самого себя спросил Егор.
— Че-го?!
— Марс… Ну, красная планета, кажется, четвёртая от Солнца.
— Марс у нас есть, — веско сказала рыжая. — Есть у нас Марс, есть. У нас такой Марс, что всем Марсам!.. — она хрипло булькнула и огляделась. — Но ты думай, что и где говоришь! И вообще, пойдём, — вздохнула огневолосая и двинулась дальше, к переходу на ту сторону дороги. — Тут мы лишние.
— Телеграмма сама себя не напишет?
— И это тоже.
Уходя, Егор оглянулся. И ломик в нём ворохнулся.
А туша змея содрогнулась в последний раз и застыла. И те, в бурнусах, завыли. Так пронзительно, что заныли зубы, а гвардейцы принялись дубасить кое-кого из балахонов резиновыми дубинками.
Зрелище неприятное, но наверняка справедливое, — решил Егор, вспомнив тела гвардейцев, разбросанные по асфальту.
И если подумать, то лично для него, Егора, всё сложилось неплохо. И в опасной авантюре вроде бы поучаствовал, и удалось события посмотреть со стороны, самому не влезая. После встречи с чудовищной мокрицей такого рода случаи казались Егору немного излишними.
Пусть происходят, но не прямо рядом.
В отдалении. Километр или два.
Из дверей торгового центра потянулись посетители. Шустро, но вполне деловито, они перебегали парковку, огибая место действия по большой дуге и растекались ручейками в стороны. Люди шагали молча, иногда вдруг вспыхивал короткий тихий разговор. Семьи держались вместе, родители тащили за руку любопытствующих и упирающихся детей.
Паники не ощущалось, будто бойня с чудовищами казалась привычной. Просто люди, закончив свои дела в ТЦ, старались оставить подальше место перестрелки.
Мало ли что! Вдруг в свидетели запишут? А это такая морока, столько бумаг оформлять, подписывать, рассказывать да пересказывать, и часами бродить по пыльным коридорам в опорнике госгвардии.
Эта картина Егору представилась во всей красе, он аж с ноги сбился.
Плёлся, понукаемый рыжей, оглядываясь. Интересно же!
Чудо, что сам торговый центр почти не пострадал. Пара стёкол пошли трещинами, да и только. Ну, ещё кровью змея кое-где на стены плеснуло. Из-за угла вывернулась давешняя троица из двух чернявых пацанов и девчонки. Подошли ближе к кровавым пятнам и заспорили, азартно размахивая руками. Возможно, обсуждали как тут всё замыть, да сколько круглого золота выпросить за неприятную работёнку.
Уже на переходе, когда на светофоре ожил зелёный человечек, Егор спросил:
— А вот народ вокруг, они чего все такие спокойные?
Сокрытая в человеке лисица огляделась и хмыкнула:
— Чего им? У них такое каждый год. Как осень близится, так омонаги прут стаями. Сезонность у них, у тварей. А по дороге грабят что ни попадя.
— Что, каждый год?! — Егор остановился посреди дороги.
— Давай, давай,
