плодородия.
— Тут нет ничего сложного. Просто расслабьтесь и высвободите энергию. Воздушные и водяные колдуны воспользуются ею, чтобы создать воронку.
Агата ничего не поняла, но вдруг ощутила незримые узы, связавшие ее с другими колдунами. Словно тонкая нить протянулась между вставшими в круг. Снизу по ним палили дирижабли и железные корабли андалурцев, словно поняв, что происходит что-то не то. Воздух дрожал и гремел от взрывов. Рухи танцевали в небесах, ускользая от ударов, и стараясь не выходить из круга при этом.
За нить потянули и на мгновение Агата ощутила в груди жар и боль.
Внизу вода вновь забурлила и потекла, задвигалась, образуя огромный водоворот. На самом его дне были два дракона. Черное, глянцевое тело Цицелии извивалось вокруг Андроника Великого. Золото его чешуи обагрила темная кровь. Он задергался, забил огромными крыльями. Из его пастей вырвалось пламя. Цицелия разжала челюсти, не выдержав, бьющего ей в шею огня, и он взлетел, разрезав воздух росчерком молнии.
От урагана, поднятого, ударами его крыльев, рухов разметало и они забились, пытаясь выровнять полет. Досталось и дирижаблям. Несколько врезалось в скалы Лунного острова и, ударившись о них, взорвалось с оглушительным взрывом.
Агата надеялась, что на их борту не было носителя колец.
Андроник Великий скрылся в темноте неба, поднявшись так высоко, что его было не разглядеть.
— Он сбежал? — спросил Кир Аверин.
— Я… я его не слышу.
— Вот и хорошо, пусть лучше остается в безопасности. Справимся без него.
Альторский флот бился с железными кораблями. Анадалурцы пускали горящие стрелы прямо под водой, но судна с алыми парусами скользили по волнам, уходя от ударов. Колдуны создавали воронки и водовороты, бросали андалурские корабли на скалы. Сил железных колдунов было недостаточно, чтобы смять или сломать механические махины, но, как оказалось, небольшой поломки в их шестеренчатом нутре было достаточно, чтобы вывести их из строя.
Небо пылало в зареве боя. Агата не видела этого, но догадывалась, что Елена и брат Сильвий на спине Айрин методично исследуют дирижабли и корабли, пытаясь понять, какой из них им все-таки нужен. Те на которых брат Сильвий не чувствовал присутствия Миры и колец, отдавали на растерзание небесной страже. Дирижабли горели, взрываясь, но доставалось и рухам. У Агаты сжималось сердце, когда она видела, как вниз пикирует очередное сбитое крылатое тело.
Из подбрюший дирижаблей падали бомбы, накрывая горящим ковром крыши Альторы.
Кир Аверин и Агата с Арайем присоединились к пляске смерти, царящей в небе. Они стремительно пикировали среди дирижаблей, уходя от летящих в них огненных стрел.
Крылатые всадники объединялись по несколько рухов, окружали дирижабли, пытаясь воздействовать на них колдовством. Кир Аверин, будучи железным колдуном, старался ухватиться за их внутренности, и, что-то в них поломать, так, чтобы они больше не летали или не могли выпускать снаряды.
Как оказалось, огромные пузыри были надуты горючими газами. Когда они взрывались волна огня и жара опаляла все вокруг и рухи стремительно разлетались в стороны, боясь превратиться в живые факелы.
Упустив Андроника Великого, Цицелия недолго оставалось на глубине, но вскоре всплыла к поверхности и теперь ее темное исполинское длинное тело неумолимо приближалось к берегу. Она проплыла мимо Лунного острова, и очутилась в заливе, казавшимся для ее габаритов мелководьем.
Зная, что представляет из себя дракон, альторский флот отступал едва ее завидев. Все избегали к ней приближаться, и, казалось, что даже железные корабли Андалур не рискуют оставаться подле ее длинного извивающегося хвоста, плавников и покрытой шипами шеи.
Движения ее тела, подняли огромную волну, обрушившуюся на берег, сметая все на своем пути. Следом, подтягивая ластами огромную тушу, выползала и сама Цицелия — царица морских вод.
Они могли сражаться с андалурцами, биться с дирижаблями и железными кораблями, но против нее — повелительницы глубин, ничего не могли сделать. Она была, как гигантская волна, наступавшая на берег. Вода, поднявшаяся от движений ее тела, хлынула на улицы. Здания под ней крошились, словно медовые кольца, сжатые в ладони ребенка. Ее шея вилась, как у змеи. Она распахнула пасть, с тысячей загнутых внутрь зубов, и ее песнь, высокая и тонкая, пронзающая болью, отчаянием и сожалением, грызла сердце.
Агату вдруг осенило. Цицелия вовсе не желала напугать и ввергнуть в ужас своей песнью. Она лишь пела о том, что испытывала сама. Ведь ей, разбуженной против воли, совсем не хотелось ни убивать Андроника Великого, ни уничтожать город и людей. В ней было ни жестокости, ни зла. Она была величественна и бесконечна, как океан, служивший ей домом.
— Давайте… давайте приблизимся к ней! — взмолилась Агата, обернувшись к Киру Аверину так, что чуть не вывернула себе шею.
— Зачем?
— Я хочу поговорить с ней!
— Думаете, она ответит вам?
— Я должна попробовать!
Он не стал спорить, и Арай устремился вперед, лавируя между сражавшимися дирижаблями и рухами. Цицелия выползла на берег, движениями огромных ласт, разрывая землю, у разметая в пыль и песок дома. Ее длинная шея, изгибаясь, тянулась к земле.
Хлопая крыльями, Арай завис над ее головой.
— Послушайте, меня зовут Агата, я хочу вам помочь!
Ей казалось, что лишь мысленно она не осилит эту беседу и она запела, как делала раньше, когда говорила со змеями. Звук ее голоса — тонкий и высокий, удивительно походил на песнь самой Цицелии.
— Я слышу тебя девочка. Ты мала и ничтожна, дитя. Чем ты можешь помочь мне?
— Вы ведь не по своей воле это делаете. Вас принуждают кольца. Мы… мы хотим найти носителя колец и отменить приказ.
— Как самонадеянно и безумно, — Цицелия одним движением огромной ласты, снесла основание часовой башни и та, покачнувшись, обрушилась, разлетевшись в камни и песок.
— Пожалуйста, помогите нам! Вы… вы можете сказать, где находится носитель, где его прячут?
— Если бы я знала это точно, то все было бы гораздо проще. Могу только сказать, что она находится в небе. И она далеко отсюда. В этой бойне ее нет.
Внезапно, Цицелия ринулась к ним, распахнув пасть. Арай едва успел отлететь.
— Вас заметили. Мне приказали сожрать вас, — сообщила она. — Буду потом мучиться несварением.
Арай устремился в небо, быстро набирая высоту, но Цицелия тянулась за ними, и ее шея казалась бесконечной. Она щелкала зубами, едва не хватая руха за хвост. Агата закричала, уверенная, что им не спастись
Вдруг, мимо них, разрывая воздух, вниз устремился гигантский сгусток живого золота и огня. Андроник Великий рухнул с неба, припечатав Цицелию к земле.
Порыв воздуха, поднятый его крыльями, отбросил их в сторону и Арай завертелся, пытаясь выровнять полет. Агата
