их долгими деревьями
И кровь по полям плещется, вытекая из внутренностей.[403]
Гул и крик по селине, по широким полям
Полно трупов по дорогам и бродистым пашням,
Пленных же развязали, которые худшие были
На язычников, ибо всех до смерти били.
Князь тоже Глинский, как гетман и как рыцарь истый
Oдержал сам над другими благодарность из-за умений.
Ибо трех коней под ним убито было в этой тревоге
Когда бил татар собственной рукой и сек сурово.
Так их били по полям, и Литвa убивала
Аж их до Цепры, реки болотистой, пригнали
Где более чем под Клецком язычников погибло
Ибо почти источник их кровью полугам плыл.
Часть их, удирая, утонуло в Цепре
Других в болоте грязном бито как вепрей.
Что даже рекa от трупов их задержалась
Ибо их свыше нескольких тысяч в себе сохранилa.
И сегодня в тех, что сам видел, плугом по острым полям
Пахарь кривые находит знаки явные в пашнях:
Вырывает панцири, стрелы их оржавевшие
Копья, сабли, шлыки, древностью тронутые
Битикерей и Бурнас, два царские сына
Видя, что на этой не везет охоте
В озере болотном потеряли, удирая, коней
Так что ушли через леса с этой страшной топи.
Двадцать тысяч татар пало в этом бою
Так, что нескольколет пашни оные вместо гноя
Трупами их напоенные, долго были плодородными
И до этого без навоза так лежали голодные, [403v]
Коней тоже двадцать три тысячи отняли.
И добычу всю целиком в лагере их взяли.
Пленных тоже освободили несколько десятков тысяч,
И взятых в плен татар три тысячи считая.
И, Глинский на победе не останавливаясь этой
Но к большей славе будучи зажженным,
Зная, что разошлись другие в разные стороны
И в лагерь все должны были возвращаться с пленом
Потому на татарском лагере расположился
И страж, где бы идти могли, сразу же поставил.
Так на четвертый день с пленом, как было сговор,
К лагерю тянулись, где былa их головa.
Не зная о погроме своих, попали в свои же силки
И Глинский их с Литвойбил, как заблудившийся скот.
Ибо как без пастыря стадо, так и оные
Удирали как заблудшие отбрасывая оружие.
Анастасия тоже, княжнa Слуцкая, своих бояр
Разослала перенимать рассыпавшихся татар
Так что их под Копылом очень много убито,
И у Петрковиц горлом заплатили пошлину.
Так что языческие все войскa побеждены,
Другие в реках, в озерах болотных утонули.
Дали значительную победу Литве славной с себя,
Ибо наверянка лучшую причину, чем сегодня, имели в небе
Там, в Ходкевичах, так тоже в Радзивилах славных
Умение показалась тех предков давних.
Там минские, новогродские, гродненские уезды
Дали знать, каких сыновей имели ранее. [404]
Taм Пацы, дом славный с рыцарскими умениями
Сапи[340] , Гейки, не меньшей смелости
Доказали и Нарбут, и два Хжчоновича,
Обороняя отчизну милую как собственные наследники.
Там Немеры, старший Сологуб, Тризны,
Мацкевичи и Сновских, и Рачков предки
Как который мог, умения свои доказывал,
И силой отчизны в упадке спасал.
Но Рачко большую отнес благодарность с ружьем своим,
И Радзивиллов маршал также со двумя стволами.
Лишь вдвоем из двоих ружей татар назад повернули
А нам сегодня тысячи пушек за это они же отняли
Хоть сегодня имеем и пушки, не ружьишка оные
Всегда нам берут староствa и города доверенные
Не стреляя, как бы сами желая из них отступаем,
Наверняка отцов наследства своего не чувствуем
Вернулись с победой и с большой добычей,
И языческие на корм птицам были трупы
Так что их часть из-за смрада погребли наши
Иных псы, иных волки разволокли в леса.
Если что стихи могут, благородное рыцарство мое,
Пусть будут посвящены славе ваши истории
Чтобы вас ни один век не обделил истым благородством
Имейте же достойную оплату в небе за свою работу,
В то время король Александр, завещание сделав
И с молитвой Господние святости почтив.
Подтвердил душу хлебом ангельским настоящим,
В котором Господь Бог форму свою нам показал живой [404v]
Уже умирал и душа на этот мир спешила
Когда его благодарнaя новость от войскa утешилa.
Что татаров побилa Литвa, и победу
Славную над ними взяли врожденным мужеством.
Узников отбили и сами целыми
Освободили со страха королевские волости.
И король дело закрыл, уже почти умирая,
Хоть не говорил, а вздыхал, Богу хвалу давая.
Возносил руки, и слеза слезу с глаз давит,
Так от сердца молча Божью благодарности чинил мощь.
Вздыхал долго, желая подняться, но напрасно,
Ибо со смертью, и с татарами бороться нужно по– разному.
Руки давал каждому стоящему вокруг
В небо с плачем, на людей же смотря весело,
С этой победой дал обязательную дань смерти с телa,
Но слава перед косой ее целой осталaсь.
Ибо с двумя сразу же в это самое [время] неприятелями
Войну вел, и над одним взял победу веселую,
Но победитель побежден же смертью потом,
От которой не откупится и король сокровищем золотым.
О красоте, обычаях и похоронах Александра в Вильне и о возведении на Великое княжество Литовское Зыгмунтa, брата его, глоговского и опавского князя
Так король Александр Казимирович, внук Ягелло, умер на замке виленском после этой славной победы над татарами года 1506, в августе месяце, [405] 19 дня в среду, ночью в четвертом часу, возраст имея свой 46 лет, как Кромер пишет, и Меховский 45 кладет, и дней 14. Пробыв на Великом княжестве Литовском лет 14 и два месяца, и на королевстве польском четыре года и восемь месяцев господствовал. Смерть его кометa знаменовала, которая на севере немного до этого показывалaсь. Еще круглый шар огненный, очень ясный, с облаков на башни краковской ратуши однажды ночью упал. Был Александр среднего роста, лицом долговатый, волосы имел смуглые, был худощавый, плечи были широкие и сил
