Жакаль окинул весь двор одним взглядом, и одинокая фигура бросилась ему в глаза.
– Не эта ли мадемуазель Сюзанна, вон там в липовой аллее? – спросил он.
– Да, это она, – ответила мадам Демаре.
– Так позовите ее сюда.
– Только не знаю, пойдет ли она.
– То есть, как это вы не знаете?
– Да так, не знаю.
– Почему же ей не прийти?
– Сюзанна – девушка очень гордая.
– Во всяком случае, позовите ее, а если она не пойдет, я сам схожу за нею.
Мадам Демаре вышла на балкон и махнула девушке рукою.
Сюзанна точно не видела ее.
– Если она слепа, то, может быть, еще не оглохла, – заметил Жакаль.
Девушка оглянулась.
– Будьте так любезны, дитя мое, придите сюда, – сказала начальница. – Вас здесь спрашивают.
Сюзанна направилась к балкону, но медленно и с чрезвычайно презрительным видом.
Таким образом, Жакаль и Сальватор имели достаточно времени, чтобы рассмотреть ее.
Что касается Жюстена, то он был знаком с нею уже давно.
– Странно, – проговорил Сальватор, – я как будто где-то уже видел ее.
– А что вы о ней думаете? – спросил Жакаль, который рассматривал девушку поверх своих очков с не меньшим любопытством, чем Сальватор.
– Даю руку на сожжение, что она злая! – ответил тот.
– Ну, я своей руки на сожжение не дам, потому что класть руки на огонь дело вообще опасное, – сказал Жакаль, – но, тем не менее, вполне разделяю ваше мнение. Губы поджатые, тонкие, глаза красивые, но жесткие. Теперь она встревожена, и, посмотрите, какое у нее нехорошее выражение лица.
В это время Сюзанна вошла на балкон и остановилась перед мадам Демаре.
– Вы, кажется, оказали мне честь позвать меня? – сказала она таким тоном, который следовало перевести словами: «Вы, кажется, осмелились позвать меня».
– Да, дитя мое, – ответила начальница. – Здесь есть особа, которая желает поговорить с вами.
Сюзанна прошла мимо нее в зал.
Увидев Жюстена с двумя незнакомыми людьми, она слегка вздрогнула, но лицо ее не изменилось ни на йоту.
– Дитя мое, – лепетала между тем мадам Демаре, видимо, встревоженная злобой, которая сверкнула в глазах воспитанницы, – вот этот господин желает предложить вам несколько вопросов.
Она указала на Жакаля.
– Вопросы? Мне? – презрительно переспросила девушка. – Но я вовсе не знаю этого господина.
– Он представитель власти! – поспешно объяснила начальница.
– Представитель власти? – повторила девушка. – А мне что до властей за дело?
– Успокойся, Сюзанна, – ласково проговорила мадам Демаре. – С вами хотят поговорить о Мине.
– Ну, и что же дальше?
Жакаль нашел, что настал его черед вмешаться в раз говор.
– Что дальше, сударыня? – сказал он. – А то, что мы желаем узнать некоторые подробности о мадемуазель Мине.
– Относительно ее я могу сообщить вам только то, что знает и этот господин, – она указала на Жюстена. – То есть то, что однажды вечером он нашел ее в поле, во ржи, привел к себе, воспитал и хотел на ней жениться. Но из Руана пришли какие-то вести от какого-то неизвестного отца, и вследствие этого их свадьба не состоялась.
Жакаль смотрел на это существо, очевидно, бывшее средоточием всевозможных пороков, с каким-то своеобразным восторгом, и каждое сказанное ею слово только увеличивало в нем это чувство.
– Нет, сударыня, мы хотели спросить вас не об этом, а кое о чем другом, – сказал он.
– Если о чем-то другом, то обратитесь с расспросами к самой мадемуазель Мине, потому что я сказала вам все, что знаю.
– К сожалению, мы не можем воспользоваться вашим советом, хотя с виду он и хорош.
– Это почему? – спросила Сюзанна.
– Потому что мадемуазель Мину похитили сегодня ночью.
– О! В самом деле? Бедная Мина! – произнесла девушка таким насмешливым тоном, что Жюстен вскрикнул, а Сальватор нахмурил брови.
Жакаль, которого этот ответ тоже, очевидно, возмутил, подал молодым людям знак, чтобы они молчали.
– А мне думалось, – продолжал он, – что вы, как ее ближайшая подруга, можете дать нам некоторые сведения именно относительно этого обстоятельства.
– Очень ошибаетесь! – возразила Сюзанна. – Мне нечего сказать вам, потому что я ровным счетом ничего не знаю о каких-либо подробностях исчезновения моей ближайшей подруги, как ничего не знала до сих пор о том, что ее здесь уже нет.
– Мадемуазель, – вмешался Сальватор, – подумайте о том горе, которое переживают из-за этого жених и две женщины, которые привыкли считать эту девушку дочерью и сестрой!
– Я вполне понимаю горе этого господина и его семейства и от души сочувствую им, но что же мне делать? Мы расстались с Миной вчера вечером, в поло вине девятого, в то время, когда она шла в свою комнату, и с тех пор я ее больше не видела. Не это ли и нужно вам было узнать от меня, господа?
– Такой тон вовсе не подобает девушке ваших лет, мадемуазель, – строго проговорил Жакаль, отстегивая сюртук и показывая конец своего форменного шарфа, – а в особенности, если такая молоденькая девушка стоит перед представителем закона.
– Так почему же вы сразу не сказали мне, что вы полицейский комиссар? – проговорила Сюзанна с поразительной наглостью. – Тогда я стала бы и говорить с вами как с полицейским комиссаром.
– Ну, да пока оставим это, – перебил ее Жакаль. – Скажите, как вас зовут, ваше звание и положение в обществе.
– Значит, это формальный допрос? – спросила девушка.
– Да, сударыня.
– Как меня зовут? Сюзанна де Вальженез. Кто я такая? Дочь его светлости маркиза Дениса Рене де Вальженеза, пэра Франции, племянница господина Людовика-Клемана де Вальженеза, кардинала при римском дворе и сестра графа Лоредана де Вальженеза, лейте нанта гвардии. Мое общественное положение? Я наслед ница полумиллионного дохода. Вот и все, что я считаю нужным ответить вам.
Эти слова были произнесены с истинно царственным презрением, которое произвело на каждого из слушателей совершенно разное впечатление, за исключением совер шенно отупевшей мадам Демаре.
Жюстен понял все бессилие скромного учителя перед таким земным величием и задрожал.
Сальватор сделал шаг вперед и не то с любопытством, не то с угрозой повторил:
– Сюзанна де Вальженез!
– Мадемуазель Сюзанна де Вальженез! – проговорил и Жакаль тоном человека, который чуть-чуть не наступил на змею и вовремя отпрянул.
Он медленно спрятал свой шарф, застегнулся и задумался.
Это раздумье кончилось тем, что он очень низко поклонился и кротко произнес:
– Извините, мадемуазель, но я, право, не знал…
– Да, да, я понимаю! Вы не знали, что я дочь моего отца, племянница моего дяди и сестра моего брата. Но теперь вы это знаете и постарайтесь не забывать.
– Я в истинном отчаянии, что должен был сделать нечто для вас неприятное, – продолжал Жакаль. – Но умоляю вас винить в этом не меня, а печальные и тяжелые обязанности, которые налагает на меня род моей службы!
– Хорошо, – сухо ответила Сюзанна. – Я постараюсь забыть о вас. И это все, о чем вы хотели спросить меня?
– Да, мадемуазель. Но позвольте мне еще раз повторить вам, что я в отчаянии от того, что обидел вас, и высказать надежду, что вы не станете мстить мне за то, что я исполнял лишь то, что на меня возложило правительство.
– Повторяю, что постараюсь забыть про вас.
И, никому не поклонившись, Сюзанна вышла из залы, однако не в сад, а в коридор и оттуда – в свою комнату.
Жакаль проводил ее униженным поклоном.
Жюстен едва сдерживал желание задушить ее, потому что теперь он был более, чем когда-либо, уверен, что Сюзанна содействовала исчезновению его невесты.
Сальватор подошел к нему и взял его за руку.
– Молчите! – проговорил он. – Ни с места! Ни одного движения, ни одного жеста!
– Ведь все погибло!
– Ничуть! Не погибло ничего, пока я говорю вам: «Надейтесь, Жюстен!» Я знаю Вальженезов и повторяю вам: ничто не погибло, – только не забудьте имени Жибасье.
Он подошел к Жакалю и сказал:
– Кажется, нам теперь больше нечего здесь делать?
– Да, да, совершенно верно, – в смущении заговорил тот, закрывая глаза своими очками. – Я тоже думаю, что больше мы здесь ничего не узнаем…
– Да, – согласился Сальватор. – Кроме того, и узнали мы уже достаточно.
Жакаль сделал вид, что не слышал этого замечания и подошел к мадам Демаре, которая стояла, уже окончательно растерявшись от оборота, какой приняло дело.
– Честь имею всепочтительнейше откланяться, – проговорил он.
Заметив, что никто не следит за ним, он подошел к ней еще ближе и тихо прибавил:
– Умоляю вас передать мадемуазель де Вальженез, что я в совершеннейшем отчаянии и молю ее думать, что встречи нашей как бы вовсе и не было! Вы понимаете меня?
– Как бы вовсе и не было! Понимаю вас, – повторила начальница совершенно машинально.
Жакаль еще раз поклонился ей и сделал Жюстену и Сальватору знак, чтобы они пошли за ним.
