Подобно немецкому реформатору, Тиндел тоже принимает абсолютное равенство всех людей в отношении духовной свободы. Для него социальное неравенство не имеет никакого значения, когда есть духовная свобода, данная Богом. В «Послушании христианина…» Тиндел пишет о том, что «последний нищий будет в королевстве братом короля и его сотрапезником, и равным ему в царствии Бога и Христа»[1310]. Для достижения такого духовного состояния совсем необязательно повышение по иерархической лестнице и наличие высокой должности. Тиндел, как и Лютер, решительно осудил революционную доктрину главного идеолога крестьянского движения в Германии Томаса Мюнцера, проповедовавшего на основе евангельских идеалов всеобщее равенство[1311]. В письме к альштедцам от 26 апреля 1525 г. последний призывал к борьбе с действующей властью:
«Вперед, вперед, вперед, пока горячо железо, не давайте остыть вашему мечу, не давайте ему бездействовать. Куйте, бейте по наковальне Нимрода, повергните наземь башню его. Пока злодеи живы, вам не избавиться от страха перед людьми. Невозможно говорить с вами о Боге, пока они властвуют над вами. Итак, вперед, вперед, вперед, пока еще есть время. Господь идет впереди вас, следуйте за ним!»[1312].
Тиндел, вряд ли знавший что-либо из сочинений Т. Мюнцера, тем не менее, обвиняет его в том, что немецкий мыслитель неверно истолковал Слово Бога, и тем самым, привел к смерти десятки тысяч людей[1313]. Томас Мор глубоко заблуждался, когда отмечал, что после запрещения перевода Нового Завета Тиндела, у протестантских проповедников появилась самоуверенность, «они подталкивали народ к неповиновению своему государю и прелатам»[1314]. Английский гуманист упрекает вождей Реформации — Лютера и Тиндела в том, что их т. н. «духовная свобода» ведет к анархии и беспорядку[1315]. Видимо, Мор невнимательно читал трактаты Тиндела, поскольку в «Практике папистских прелатов» реформатор недвусмысленно заявляет:
«Мы не учим тому, чтобы сопротивляться вашему жестокому тиранству крепкой дланью, но лишь — Словом Божиим, не имея в виду ничего более, чем изгнать вас из храма Христова, сердец, сознания и душ человеческих (где вы застряли своей ложью), искупленных Его кровью, и восстановить нашего Спасителя Иисуса в Его владении и достоянии, ибо вы изгнали Его вон многими вашими злостными пороками[1316].
Не называя конкретных имен, Тиндел критикует и своих соотечественников-лоллардов (скорее всего, первой трети XV в.) с их радикальными суждениями относительно мятежа как против духовной, так и светской власти[1317]. Руководители еретиков, в частности Дж. Шэрп и У Перкинс, действительно, угрожали клиру физическим истреблением. «Бедные проповедники» считали, что единственной основой всех моральных законов является Священное Писание и что, следуя ему, любой человек может прийти к истине без помощи церковных служителей[1318]. В список лиц, с которыми намеревались расправиться лолларды, входили и светские правители, открывал его малолетний Генрих VI, герцоги Йорк, Норфолк, Бедфорд, Глостер, граф Гентингдон. Заговорщики хотели сконцентрировать всю политическую власть в своих руках и сделать из числа своих единомышленников новых лордов, герцогов и баронов[1319].
Уильям Тиндел, используя изрядное количество библейских цитат, пытается доказать, что Священное Писание, доступное людям, не призывает к восстанию, и всех отступников рано или поздно настигнет карающая десница Божия:
«Что касается озлобления, откуда оно берется, и что является причиною всякого мятежа и падения правителей, и сокращения их дней на земле, ты увидишь ясным взором то, что я ставлю пред очи твои, не противиться лицемерам силою, ибо возмездие принадлежит Богу (выделено нами — Т.Ч.), но видя их злые пути и презренные обычаи, уклониться от них, и снова прийти к Христу, и ходить в Его свете, и следовать по Его стопам, и хранить тело и душу для Него и чрез Него для Бога-Отца, чье имя да будет прославлено вовеки. Аминь»[1320].
Тиндел предупреждает читателей о том, чтобы они не поселяли в своем сердце обиду и идею о мщении, неоднократно повторяя, что право на возмездие принадлежит только Богу:
«Пусть низший не мстит высшему и не сопротивляется ему ни за какую обиду. Если же он будет мстить, то обречет себя своим злом, т. к. присваивает себе то, что принадлежит Богу, ибо сказано: “У Меня отмщение и воздаяние” (Втор., 32). И Христос говорит (Мф., 26): “Кто возьмет меч, от меча и погибнет”. Если ты берешь меч отомстить за себя, ты не позволяешь Богу отомстить за тебя и тем самым лишаешь его святейшего права»[1321].
Как точно заметил исследователь творчества М. Лютера Э.Ю. Соловьев, «нетерпимое отношение к революционным выступлениям низов — норма политического мышления XVI–XVII веков»[1322]. И Тиндел не был в этом смысле исключением. Во вводной части к переводу Ветхого Завета он настоятельно рекомендует всячески подавлять возникающую у человека обиду и ненависть к ближнему:
«Если кто-либо из детей Бога поврежден любым из своих собратьев, он не должен мстить за себя. Это должен сделать Бог. Чиновники, которых назначил Бог, чтобы управлять нами, должны наказать зло. Если они не будут делать этого, а будут нерадиво служить и угнетать нас, мы должны терпеливо ждать, пока придет Бог, который сотрет тиранов с лица земли, как только их грехи созреют»[1323].
Отечественный исследователь А.В. Исаенко подчеркивает, что «важным положением королевской Реформации в Англии явился принцип беспрекословного подчинения подданных установленной форме государственного порядка, полностью основанный на лютеранской идее «о повиновении светским властям»[1324]. Действительно, и Лютер, и Тиндел настаивали на подчинении подданных власть имущим и предупреждали о последствиях мятежа. Оба реформатора не раз отмечали в своих сочинениях, что Священное Писание не призывает к борьбе против существующих властей и не оправдывает насилие. Идея христианского терпения и смирения пропагандировалась, в частности, английским реформатором едва ли не в каждом его произведении. И Лютер, и Тиндел являлись апологетами существующей феодальной общественной системы и в своих сочинениях не призывали к социальной революции. Если английский реформатор был последователен в своих взглядах, в его сочинениях мы не находим открытых призывов к жестокой расправе над теми, кто все-таки нарушил библейские заповеди, то Лютер, забыв о любви и милосердии, которые он декларировал в начале своего творческого пути, в памфлете «Против разбойничьих и грабительских шаек крестьян» требовал от властей беспощадной расправы над восставшими крестьянами. «Карательный фанатизм Лютера питался его религиозно-политическим мифом. Он был охранительной модификацией того священного одушевления, которое когда-то помогло поднять нацию на борьбу с церковным феодализмом. Ненависть к тем, кто не вытерпел мирского гнета и унижения, взяла верх
